Кристина Старк - Стигмалион

– Это Грейс, моя старшая сестра, – пояснил он. – Она не говорит. И вряд ли сейчас понимает, где находится… Но однажды она спасла меня. Подарила мне этот мир.

Крейг купил себе огромный стакан кофе, дал Грейс апельсиновый сок, который она начала потягивать через трубочку, вяло глядя перед собой.

– Грейс родилась здоровой красивой девочкой. Никто никогда не заподозрил бы, что с ней что-то не так. Но потом что-то странное начало происходить с ее волосами и глазами: они стали необычайно светлыми. Она начала отставать в развитии, стала очень вялой и заторможенной. В конце концов у нее диагностировали фенилкетонурию – у Грейс нет печеночного фермента, который расщепляет белки: они не распадаются до конца и становятся ядом для мозга. Короче говоря, когда маленькой Грейс давали обычное молоко, мясо или рыбу – ей давали яд, который медленно убивал ее. Но об этом никто не знал. А когда наконец узнали, было слишком поздно: подобные поражения мозга необратимы.

Крейг вытащил из крепко сжатой ладони Грейс пустой пакетик с соком.

– Потом родился я, и оказалось, что у меня та же дрянь… простите, болезнь. Но на этот раз родители знали, что делать. И – вуаля! Посмотрите на меня! Я здоров. Я могу учиться, служить, путешествовать, жить на полную катушку – и все это благодаря Грейс. Если бы я родился первым, то сейчас в этом кресле сидела бы не она…

– Даже не верится, что ничтожное, невидимое изменение в одном гене из многих тысяч способно забрать у человека разум, правда? – риторически заметил Сейдж.

– Те же мысли, бро, – отозвался Крейг. – Долорес, напиши об этом в своем Инстаграме, окей? Пусть вспомнят лишний раз, как им повезло. И сама держись, поняла? Что-то слишком много грустных постов за последнее время. Это из-за универа? Если что, скажи мне, я двину кому-нибудь в рыло.

Сейдж расхохотался и хлопнул Крейга по плечу. Ох уж эти парни, им лишь бы в рыло двигать…

Я обещала Крейгу выкрутить на минимум свой депрессняк и следующие десять постов написать так, чтоб у всех животы от смеха болели.

Крейг прав. Нужно почаще вспоминать о том, как всем нам повезло.

«О’кей, фолловеры. Сегодня мне снилось, что я танцую на улице. И все вокруг тоже танцуют. Я на карнавале или на каком-то другом большом празднике. С неба сыплются конфетти. Под ногами – блестки и стружка серпантина. Партнер обнимает меня за спину, а платье на мне – его почти нет. Оно короткое-прекороткое с глубоким вырезом спереди и тонкими бретельками. Я чувствую руку партнера на своей обнаженной спине. И его прикосновения не оставляют ожогов…

Я проснулась с таким воодушевлением и первым делом – знаете, что? Полезла в интернет и стала искать школу латиноамериканских танцев. И нашла ее, буэнос амигос! А вторым делом, как думаете, что? О да, я записалась в нее! И сегодня вечером я надену короткую юбку, и плотные колготки, и облегающий закрытый топ, и перчатки! И пойду танцевать! И пусть кто-то попробует остановить меня. Я повеселюсь, я потанцую, меня будут обнимать руки партнера. Я буду счастлива. Да, болезнь – это ограничения. Но чем сложнее ограничения – тем приятней их будет преодолеть.

Интересно, как его будут звать – моего первого партнера по танцам? Дэвид? Шон? А может быть, Диего? Или даже Алехандро! А-ха-ха! Ваша Лори-мечтающая-о-лавстори».

Комментарии (51):

«Давай, Лори, оторвись! Целую, Мишель».

«Давно пора побезобразничать! Так держать!»

«Я уверена, он будет симпатичным [смайлик-чертик]».

«Будем ждать фотоотчет! Крейг».

[И еще сорок девять]

«Итак. Даже не знаю, с чего начать. Это было экстремально. Я взмокла насквозь, пока танцевала. И мой партнер – кстати, его звали Алекс – тоже взмок. Мы прижимались друг к другу и, кажется, успели обменяться каплями пота, потому что всю ночь у меня зудели спина и грудь. Но до ожогов не дошло! Почти! Я жива-здорова, довольна, и видели бы вы, как у меня сияют глаза! Алекс сказал, что будет рад, если я приду снова, и весь вечер смотрел на меня ну о-очень заинтересованно. Я наврала, что у меня есть бойфренд, чтобы он не записывал меня в список своих «хотелок», ха-ха. Но думаю, что теперь субботы будут сплошь заняты танцами. Румбой. Джайвом. И ча-ча-ча. Ниже фотоотчет, не ржать!»

[На фото Лори стоит в объятиях симпатичного учителя по танцам].

[Кажется, Лори почти упала, и у нее разъехались ноги. А, нет, это типа шпагат].

[Алекс улыбается Лори так, как будто она любовь всей его жизни. Или как будто у него штаны сзади лопнули].

[Лори орет. Или матерится. Странное выражение лица. Ах, да, это она поет «Ча-ча-ча!»]

[Лори кланяется. Все хлопают ей].

Комментарии (88): короче говоря, все в восторге.

Теперь я понимаю, почему люди так любят соцсети. Потому что ты в любой момент можешь закрыть окно с неприятным разговором, заблокировать грубияна и оставить только тех, кто тебе нравится. Окружить себя только интересными собеседниками и красивыми картинками.

Или, например, устроить так, чтобы тебя могли читать только друзья, и наслаждаться тем, что все тебя любят, поддерживают и посыпают сахарной пудрой. Я, между прочим, так и сделала: закрыла свой Инстаграм для посторонних. Не хочу, чтобы кто-нибудь из универа узнал о моей болезни…

Так вот, соцсети – это здорово. Жаль, что в реальной жизни нельзя нажать всего одну кнопочку и сразу исключить всех, кто не нравится. Нет-нет, реал – это квест на выживание. Пристегните ремни, наденьте памперс и приготовьтесь орать: будет страшнее, чем на американских горках!

Я часто встречаю Айви, и она всегда смотрит на меня так, будто у меня вши, лишай и недержание мочи. Ко мне пристают старшекурсники. Пока я не сильно беспокоюсь: они просто пытаются познакомиться, предлагают куда-нибудь сходить или подвезти домой после лекций, но… что если однажды все это перерастет в реальную угрозу? Ведь кому-нибудь из них достаточно попытаться чмокнуть меня в щеку, чтобы я загремела в больницу.

Но я обязательно что-то придумаю. У меня уже начал вызревать план.

Сейдж почти все время проводит со своей девушкой. Когда бы я ни позвонила ему – он всегда с ней, всегда по шею в море любви. Вибеке тоже вижу редко, иногда она забегает по вечерам, и мы пьем чай и болтаем обо всем. К ней в гости я не захожу, опасаясь встретить там Айви или Вильяма…

Кстати, он так и не сказал ей, кто я. После каждой нашей встречи с Бекки я думаю: «Ну все, эта была последняя, завтра он точно скажет ей». Но наступает следующий день – и она приходит снова как ни в чем не бывало. Думаю, я должна сказать ей сама, раз Вильям не торопится.

Есть и хорошие новости: я рассказала о болезни Брианне, Адель, Даррену и Патрику и – они не отвернулись от меня! Отнеслись с пониманием.