Кристина Старк - Стигмалион

И так далее, и тому подобное…

Черт, как же я умудрилась вляпаться во все это? Ведь я ничего не сделала. Только обняла его на парковке. И влюбилась в него (но об этом никто не знает, а значит, это не в счет).

Куда бы я ни пошла, меня всюду окружали шепот, переглядывание, сплетни. Кажется, пора срочно звать на помощь Крейга. Пусть снова бросит к моим ногам букет роз у всех на глазах.

Хорошо, что о моем Инстаграме никто в универе не знает. По крайней мере, я очень на это надеюсь.

Я по-прежнему держу аккаунт приватным: за моей жизнью может следить только старая, преданная, проверенная временем аудитория, которая была со мной еще до того, как я пришла в университет. А незнакомцам я доступ не открываю.

Не хочу, чтобы о моей болезни узнал еще кто-то.

Не хочу, чтобы об этом узнала Айви…

После скандала она перестала появляться в университете, и Вильям тоже. Бекки обмолвилась, что он уехал в Австралию на неделю. Больше она ничего не сказала, а я не стала спрашивать. Было очень похоже, что они все-таки помирились и умотали вместе на курорт, чтобы это отпраздновать.

Вот оно – кошмарное очное обучение. У тебя куча друзей, куча дел и куча приключений, а знаний – ноль. Училась бы я заочно, я бы уже выучила наизусть стопку учебников.

Как можно изучить сто пятьдесят кошачьих болезней и их симптомы, если вчера была вечеринка у Брианны? Сегодня – у Бекки? А завтра – у Адель? В пятницу Крейг зовет на день рождения Грейс. В субботу у меня танцы. А в воскресенье ночь покера у бабушки в Донегале. Будут все ее знакомые старички и старушки. А я обожаю бабушкины вечеринки. Обязательно кто-то из стариков напивается и начинает травить байки из бурной юности. Будет джин и музыка из прошлого века. Как же это пропустить?

Нетерпеливый стук в дверь, и ко мне влетела Бекки.

– Мы уже в «Правде или действии» по второму кругу пошли, а тебя нет!

Розовые волосы канули в прошлое. Теперь они были белыми. Чисто-ярко-белыми, как, блин, у Матери драконов!

– Кхалиси! – воскликнула я, падая на колени.

– Кхалиси желает видеть вас в своем тронном зале, – хохотнула Бекки.

– Бекс, прости, я сегодня учусь. Мне до выходных надо разгрести долги, – сказала я и многозначительно добавила: – Зима близко!

– Я помогу тебе потом, обещаю! И кстати, – подмигнула она, – Вильям вернулся.

Мое сердце затанцевало в груди, но я приложила максимум усилий, чтобы лицо не выдало меня.

– Тем более не стоит приходить, – вздохнула я. – Нет никаких сил снова бодаться с Айви. Она же обязательно устроит мне…

– Айви нет. Они так и не помирились с Вильямом после того… после того, как он увез тебя с парковки.

– Да ладно, – изумилась я. – Не может быть. Я видела их вместе в университете.

– Они общаются, но в отношениях пауза. Она психует и злится, а он не может убедить ее, что увез тебя не ради страстного коитуса.

Чувство вины, большое и давящее, ударило меня под дых.

– Черт. И… как он?

– Фигово. Мучается.

– Где он?

– Был дома, но, кажется, вот-вот куда-то свалит. Не хочет веселиться.

Ох…

Я быстро оделась и побежала с Бекки в ее квартиру. «Правда или действие» пошла по третьему кругу. Я переступила через девушку, изображающую на полу червячка (причем, не очень трезвого), и постучала в дверь спальни Вильяма. Он тут же возник на пороге с курткой через плечо и ключами от машины в руке: мрачный, взведенный и явно не расположенный к разговору.

Я не видела его всего неделю, но он очень изменился: тени под глазами, небритый подбородок, заостренные черты лица, как будто ему было не до еды.

– Нужно поговорить, – запыхавшись, выпалила я.

– Я уезжаю. До утра подождет?

– Уезжаешь к Айви?

– К сожалению, нет, – бросил он и направился к двери, тоже переступив через девушку, изображающую червячка.

Я побежала за ним, вышла на площадку и встала рядом у дверей лифта:

– Всего на пару слов…

– Время не самое подходящее, – холодно сказал Вильям.

Дверь лифта открылась, и он шагнул внутрь. Я проскочила вслед за ним. Он даже не посмотрел на меня.

– Вы расстались?

– Нет, – раздраженно сказал Вильям.

– Бекки сказала мне, что…

– Долорес. – Он вдруг развернулся ко мне и схватил за плечи. – У нас все будет нормально. Она просто злится. А ты прекрати бегать за мной! Теперь ты знаешь, как предотвратить последствия! Теперь ты можешь выбрать любого! А не тупо бегать за тем, с кем ты совместима. Что тебе еще нужно?! Не позволяй, чтобы на слизистые попала слюна. Или сперма. Ты не сможешь выжечь их горячей водой. А все остальное – на здоровье. Пока в твоей квартире будет горячая вода – ты можешь делать все то же, что и нормальный человек. Не стоит благодарности.

И он резко меня отпустил. Едва ли не оттолкнул. Я почувствовала, как краска залила лицо. Стыд, гнев, и обида затопили разум.

– Я не бегаю за тобой! Да сдался ты мне! – едва сдерживая ярость, проговорила я. – Я только хотела сказать, что… Что если ты не сказал ей правду о моей болезни, потому что это моя тайна, то – я разрешаю тебе сделать это! Расскажи ей, как все было, расскажи, что просто спасал меня. Чтобы она успокоилась. Я готова пожертвовать своей тайной, если это спасет твои отношения!

Дверь лифта открылась на подземной парковке. А потом снова закрылась. Вильям так и не вышел. Он стоял рядом, прикрыв глаза и запустив руку в волосы.

– Теперь я чувствую себя полным дерьмом.

– Бывает, – отвернувшись, сказала я. И быстро вытерла предательские слезы.

– Прости.

– Прощаю. Но неужели со стороны любая моя попытка просто поговорить выглядит как преследование ? Тогда это последний раз, когда я обратилась к тебе.

– Вовсе нет… Лори, я полный придурок…

– Все, проехали. Скажи ей! Скажи ей, чем я больна. Я не против.

– Спасибо, – кивнул он. – Я подумаю. Хотя, боюсь, это не слишком поможет. Это бомбанет ее еще сильнее, чем текущая версия.

– А какая у нас текущая версия?

– У тебя редкая болезнь и… тебя начинает сильно тошнить от волнения. Прямо-таки ужасно тошнить. И чтоб этого никто не увидел, я решил увезти тебя с глаз долой.

– Что?! – нервно рассмеялась я. – Господи, лучше бы ты сказал правду! Вот это стыд… Теперь весь универ будет думать…

– Айви никогда не насмехается над болезнями. К кому-кому, а к больным людям она очень лояльна.

– Вот как! И почему ты не сказал раньше? Мне как раз не хватает ее лояльности. Катастрофически.

Мы встретились взглядами. Как же хорошо было снова постоять с ним рядом и просто поговорить…

– Вильям, я правда не хочу, чтобы у тебя были проблемы из-за меня. Я готова снова поднять вопрос о своем переезде. Если от этого всем станет лучше. Представь, насколько проще все станет. Мы не будем встречаться на лестничной площадке. Не будем трогать одну и ту же… кнопку домофона. Не будем говорить поздно вечером, стоя в закрытом лифте, и… прочие развратные, отвратительные вещи, – с комично-серьезным лицом сказала я.