Дэн Симмонс - Темная игра смерти [Литрес]

– Да, сам брат К., – подтвердил Саттер. – Думаю, нам будет о чем поговорить.

– О господи, – выдохнул Хэрод.

Джимми нахмурился.

– Не смей упоминать имя Господа всуе! – проревел он. – Не советую тебе делать это и в присутствии брата К.

Хэрод подошел к двери и остановился:

– Еще один вопрос, Джимми. Почему ты называешь Барента братом К.?

– Потому что К. Арнольд не любит, когда я называю его по имени, – ответил тот.

– И ты знаешь его первое имя? – изумился Хэрод.

– Конечно. Я знаком с братом К. с тридцатых годов, когда мы были еще детьми.

– И как же его зовут?

– Первое имя К. Арнольда – Кристиан, – многозначительно протянул Саттер.

– Как?

– Кристиан, – повторил Саттер. – Кристиан Арнольд Барент. Даже если брат К. ни во что не верит, отец его был верующим человеком.

– Чтоб я провалился! – воскликнул Хэрод и поспешил прочь, прежде чем преподобный успел что-либо ответить.

Самолет Натали Престон, совершавший рейс из Вены, приземлился в аэропорту «Бен-Гурион» в половине одиннадцатого утра по местному времени. Израильские таможенники оказались деятельными и невозмутимыми людьми и даже несколько излишне обходительными.

– Добро пожаловать в Израиль, мисс Хэпшоу, – промолвил мужчина, осмотревший обе ее сумки.

Натали уже в третий раз прилетала сюда по фальшивому паспорту, но у нее по-прежнему замирало сердце в эти минуты ожидания. Уверенности ей придавало лишь то, что документы были изготовлены Моссадом, собственной разведывательной организацией Израиля.

Пройдя таможню, Натали села в автобус до Тель-Авива, а дальше отправилась пешком по дороге на Яффу до улицы Амасгер. Там в прокате она внесла недельную плату и залог в четыреста долларов за зеленый «опель» семьдесят пятого года выпуска с такими тормозами, что его при каждой остановке заносило влево.

Натали оставила позади некрасивые пригороды Тель-Авива и двинулась к северу вдоль побережья, по дороге на Хайфу. День стоял солнечный, температура воздуха достигала двадцати градусов, и Натали надела темные очки, спасаясь от нестерпимого сияния, отражавшегося от покрытия шоссе и глади Средиземноморья. Проехав двадцать миль, она миновала Натанью, небольшой курортный городок, высившийся на скалах над пляжем. Еще через несколько миль она увидела поворот на Ор-Акиву и свернула с четырехполосного шоссе на более узкую асфальтовую дорогу, которая, извиваясь между песчаными дюнами, вела к морю. Натали бросила взгляд на римский акведук и массивные крепостные стены города крестоносцев, а затем выехала на старую прибрежную дорогу, идущую мимо отеля «Дан Кесария» с его огромными площадками для гольфа, обнесенными по периметру высокой оградой и колючей проволокой.

Свернув на восток и следуя указателю на кибуц Мааган-Михаэль, она наконец достигла перекрестка с другой, еще более узкой дорогой. Прежде чем остановиться перед запертыми воротами, «опель» с полмили рывками продвигался вверх, объезжая рожковые деревья, фисташковые кусты и даже одну случайно выросшую здесь сосну. Девушка вышла из машины, размяла ноги и помахала рукой в сторону белого дома, стоявшего на вершине холма.

Сол Ласки спустился с крыльца, чтобы открыть ей ворота. За это время он похудел и сбрил бороду. Его тонкие ноги, торчавшие из мешковатых шортов цвета хаки, и впалая грудь под белой футболкой делали его похожим на заключенного из фильма «Мост через реку Квай», но, в отличие от заключенного, он сильно загорел, мышцы окрепли. Сол еще больше облысел, хотя оставшиеся на затылке волосы отросли и теперь вились над ушами и шеей. Свои разбитые очки в роговой оправе он сменил на более современные. Шрам после операции на предплечье все еще был ярко-красным.

Отперев ворота, Сол дружески обнял Натали.

– Все прошло хорошо? – спросил он.

– Замечательно, – кивнула она. – Симон Визенталь просил передать тебе привет.

– Он здоров?

– Для его возраста он находится в прекрасной форме.

– Симон смог указать тебе необходимые источники?

– Лучших и не придумать, – ответила Натали. – Он сам провел поиски. То, чего не оказалось в его собственном офисе, он попросил принести из различных венских библиотек и архивов своих служащих.

– Отлично, – улыбнулся Сол. – А остальное?

Натали указала на большой чемодан, лежавший на заднем сиденье машины:

– Он целиком набит фотокопиями. Это страшные вещи, Сол. Ты по-прежнему дважды в неделю ходишь в Яд-Вашем?

– Нет. – Он покачал головой. – Неподалеку отсюда есть одно место, которое строили поляки: Лохамей-ха-Гетаот.

– Это то же, что и Яд-Вашем?

– Только более мелкого масштаба. Но этого достаточно – там есть имена и биографии людей. Проезжай, я закрою ворота.

Дом на вершине холма был очень большим. Натали миновала его, не съезжая с дороги, спустилась по южному склону и притормозила у небольшого бунгало рядом с апельсиновой рощей. Вид отсюда открывался потрясающий. К западу, за обработанными полями, раскинулись песчаные дюны, развалины древних зданий и зубчатые волнорезы синего Средиземного моря. К югу, мерцая в знойном мареве, вздымались покрытые лесом скалы Натаньи. На восток убегала целая череда холмов и благоухающая апельсинами долина Шарон. К северу, за крепостями, которые считались древними даже во времена Соломона, и зеленым гребнем горы Кармель, лежала Хайфа с ее узкими улочками, вымощенными умытым дождем булыжником. Натали ощутила ни с чем не сравнимую радость оттого, что вернулась сюда.

Сол придержал дверь, пока она вносила сумки. В маленьком коттедже ничего не изменилось с тех пор, как она покинула его восемь дней назад: небольшая кухня, объединенная со столовой, образовывала одну длинную комнату с камином, вокруг скромного деревянного стола стояли четыре стула, беленые стены утопали в жарком солнечном свете, лившемся через два окна. Помимо этой гостиной, в доме имелись две спальни. Натали отнесла сумки к себе в комнату, бросила их на широкую кровать и обратила внимание на свежие цветы в белой вазе на ее ночном столике.

Когда она вернулась на кухню, Сол варил кофе.

– Хорошо съездила? – спросил он. – Без проблем?

– Да. – Натали положила одну из папок на грубо отесанную поверхность стола. – Похоже, Сара Хэпшоу увидит все те места, где никогда не бывала Натали Престон, – рассмеялась она.

Сол кивнул и поставил перед ней большую белую чашку с густым черным кофе.

– Здесь тоже ничего не происходило? – поинтересовалась Натали.

– Нет, – откликнулся Сол. – Ничего и не могло произойти.

Она положила себе сахар и только теперь поняла, насколько устала. Сидя напротив, Сол протянул руку и ободряюще похлопал ее по плечу. Несмотря на его худое, покрытое морщинами лицо, Натали подумала, что сейчас он выглядит гораздо моложе, чем с бородой. Всего три месяца прошло, а кажется, целое столетие.