Роман Дремичев - И дьявол пришел за ними... [СИ]

Дикий шальной ветер заметался по камере, взметая пыль к потолку. Селим прикрыл глаза рукой, уберегая их от уколов песчинок, и крепко сжал зубы. Что-то ужасное происходило в его камере. Но он не мог еще до конца осознать истину происходящего и страх острыми иглами пробирался в его тело.

Вдруг все в единый миг прекратилось, ветер стих, будто его и не было, осела на пол пыль, мусор разлетелся по углам камеры. А дивный туман замер, уплотнился, и вот уже сквозь него проявилась худая фигура — странный гротескный силуэт. Он все менял свои очертания, превращаясь постепенно в нечто знакомое. И вот Селим замер, поняв, что видит перед собой огромного роста скелет, окруженный клубами пара — его белые сухие кости хорошо были различимы в чуть подсвеченном мраке камеры.

И тут прямо под потолком вспыхнул огненный шар синего яркого огня, наполнив каземат мертвенным холодным светом.

Селим замер от испуга, даже прекратив дышать. То, что предстало его взору, едва не лишило его разума, и будь на его месте кто-то менее уравновешенный, его рассудок давно бы уже канул во мрак безумия.

Вид мертвеца внушал лишь ужас и отвращение. Остатки гнилого, сочащегося слизью мяса висели на костях его рук и ног, источая жуткую вонь. Белесые черви копошились меж волокон мяса, пожирая мертвую плоть. Светящаяся ядовитым зеленым светом слизь капала на пол. Между ребер, часть из которых была сломана, виднелись истерзанные легкие и шматок не бьющегося сердца; грязные рваные кишки гроздьями свисали ниже предполагаемого живота, облепленные мухами и опарышами. Какая-то студенистая масса прикрывала ребра с правой стороны, переходя словно нарост на плечо и за спину. Кусок мяса на шее покрывали какие-то жуткие наросты и волдыри, сочащиеся темным гноем, обрывок кожи на подбородке высох, почернел и сморщился.

Белый череп с острыми, как у хищника, зубами, казалось, зловеще улыбается, всматриваясь черными провалами глазниц в самую душу замершего у стены человека. Из огромной трещины на макушке свисали ошметки блестящего, раздувшегося мозга, наполненного червями и гноем. Молочного цвета жидкость сочилась из дыры, сбегая по костям челюсти на грудь.

Селим едва не задохнулся от увиденного, но природа взяла свое, и он начал с шумом дышать. Страх сковал его тело и убивал душу. Он разглядел в пустых глазницах мертвеца свою смерть. Этот демон из бездн ада пришел за ним…

Это было само воплощение смерти, жуткой и невероятной. Селим конечно же убивал в своей жизни, и даже не один раз он видел воочию смерть, но никогда не представлял, что за ним она явится в столь пугающем обличии.

Вор, находясь на грани помешательства, выудил из мешочка на поясе странного вида амулет — будь проклят тот день, когда он по своей глупости снял его с шеи, — и, с трудом размыкая губы, выдавил из себя:

— Шаадан руук тарх маас. Изыди, тварь бездны! Мрак твой дом! У тебя нет власти здесь. Изыди!

Селим чуть перевел дыхание и продолжил:

— Шаадан руук тхар сми. Я тебя не боюсь. Со мной бог Даар, Владыка Звездного Света. Я тебя…

Дальше его тихие слова потонули в громовых раскатах неземного смеха. Казалось, сами стены содрогнулись от его мощи и сейчас рухнут вниз, погребя под толщей камня человека и все его грехи. Но кроме Селима никто ничего больше не услышал. Слова застряли в пересохшем горле человека, и он подавился, закашлялся. Страх поработил его, сильная волна дрожи пробежала по его телу, он даже будто бы различил внутри под кожей в самой плоти разряды голубых молний, подсвечивающих мышцы и кости. И тогда он вскочил, неведомо где обретя силы, и, даже позабыв про покалеченную ногу, рванул шатаясь к решетке, громко крича. Он принялся остервенело трясти ее в припадке навалившегося безумия и звать на помощь, осколком сознания понимая, что он обречен и никто не придет. И чем громче кричал он, тем громче смеялся мертвец у него за спиной.

И вдруг жуткий смех стих, словно оборвался на одной ноте. Селим замер, прижавшись к решетке лицом, судорожно сглотнул, чувствуя, как силы начали стремительно покидать его тело, и медленно обернулся. Мертвец замер рядом с ним, схватившись одной рукой за решетку, и приблизил голову к человеку.

Как Селим не покинул этот мир от ужаса, порвавшего его сердце, он не понял и сам, но что-то не дало ему кануть в глубины беспамятства. И он услышал голос, тихий, но наполненный силой и властью, не земной и неведомой человечеству.

«Я чувствую твой страх. Я пью твою жизнь. Ты уже мой. Твоя ошибка привела меня сюда, и ты будешь вечность игрушкой моего сына, знай об этом.»

И тут приступ сильного гнева накрыл вора, он, выпучив глаза, дико вскричал и рефлекторно попытался оттолкнуть от себя монстра. Его руки, не встретив сопротивления, проскочили в живот чудовища, провалившись между кишок, испачкавшись в гнили и червях. Селим, дернул было их назад, но что-то теперь не дало ему это сделать. Холод коснулся его плоти — неземной, страшный, человек безумно вскричал, дернулся всем телом и лишился обеих рук по локоть, ледяными осколками осыпавшихся на грязный пол.

И в следующий миг он почувствовал на шее прикосновение костлявых пальцев. Огненная боль полоснула по коже, наполнив мозг огнем и вспышками ярких цветов. Тело человека неестественно изогнулось, правая нога подломилась под углом, и треснула кость. Мертвец приблизился вплотную к лицу Селима, дохнув на него смрадом чужеродных бездн. И страшный смех вновь раздался в голове человека.

А из левой глазницы мертвеца выглянула на свет темно-синяя маленькая змейка с острыми клыками и глазками-искорками. Но Селим уже не видел ее, мрак высасывал его грешную душу. Змейка, недолго думая, стремительно метнулась к Селиму, пробила его глаз и углубилась внутрь головы, достигнув мозга человека. Селим еще раз дернулся, пронзительно взвизгнул и затих. Смерть, наконец, раскрыла для него свои объятия, но нашел ли он в них долгожданный покой?

Мертвец же, оскалившись, прильнул к шее Селима и, прокусив острыми зубами плоть, добираясь до вены, начал пить остывающую человеческую кровь, медленно насыщая свое страшное тело. Утолив на какое-то время свою вечную жажду, он откинул сморщенный труп человека в сторону. Тело мешком рухнуло у дальней стены, из-под него выскользнула юркая змейка и по ноге взобралась к демону на живот, исчезнув среди слизких кишок. А к трупу стремительно метнулась черная тень, словно сгусток самого мрака.

Мертвец раскинул руки в стороны и оглушительно взревел, наполнив камеру и коридор вибрацией звука.

Дикий предсмертный крик Селима, полный невыносимой боли и страха, понесся далеко по темным коридорам старой тюрьмы. Он заметался в плену вереницы камер, забился под низким каменным потолком, а затем растаял в ночной тишине, словно его и не было, лишь странная дрожь, скользящая по шершавым стенам, еще напоминала о нем. Но вот прекратилась и она.