Наталья Тимошенко - Дорогой несбывшихся снов [СИ]

Она повернула вертолет обратно и только тогда посмотрела на Дементьева. Он выглядел совсем плохо. Повязка давно промокла, и руки, которые он прижимал к животу, снова окрасились в алый цвет. Испарина на лбу превратилась в капельки пота, скатывающиеся по щекам и шее. Похоже, удерживать себя в сознании ему становилось все труднее.

— Володя, ты не можешь отключиться, — предупредила его Саша. — Я не сяду сама.

— Ты… прекрасно взлетела, — усмехнулся он, — сесть тоже сможешь.

— Долгов, нам нужно в больницу. Ты знаешь, где здесь ближайшая?

Тот подался чуть вперед, словно мог увидеть через стекло больницу среди этого бескрайнего леса.

— Там есть координаты, — сообщил он. — Она недалеко, и рядом с ней есть площадка, где можно посадить вертолет.

Саша с подозрением покосилась на него.

— Что это за больница?

— Просто местная больница. Но мы… ЗАО иногда сотрудничает с ней.

— О, прекрасно! — раздался возмущенный голос Вани. — Только мы от них вырвались, давайте снова попадемся им в лапы.

— Это не больница ЗАО, — повторил Долгов. — Им просто иногда отвозили тех… кого нужно было вернуть домой. И потом, даже если руководству ЗАО уже доложили о ЧП в центральной лаборатории, я сильно сомневаюсь, что они первым делом принялись обзванивать тех, с кем так или иначе сотрудничали.

— Риск есть, — согласилась с Ваней Саша, — но выбора нет. У нас не так много топлива, а у Дементьева не так много времени.

Она снова покосилась на следователя. Тот теперь сидел с закрытыми глазами, никак не выказывая того, что слышал их разговор. Сердце Саши пропустило удар, а ладони вмиг похолодели. Долгов словно тоже почувствовал что-то, протянул руку к его шее, а затем нагнулся над ним, загораживая Саше обзор.

— Как он?

— Потерял сознание. Пульс слабый, но пока есть. У него сильное кровотечение, можем не довезти.

— Так свяжись, черт побери, с этой больницей, пусть все приготовят! Мы будем там меньше, чем через десять минут.

Долгов ничего не ответил. Саша не знала, есть ли у него возможность связаться с больницей и воспользуется ли он ею, сейчас главной ее задачей было не это. Предстояло еще самостоятельно посадить эту огромную машину с десятью пассажирами на борту и никого не угробить при этом.

Населенный пункт появился на горизонте внезапно. Только что вокруг был бескрайний лес, укутанный ночной темнотой, и вот уже впереди показались огни большого поселка. Больница находилась чуть с краю, и позади нее действительно расположилась площадка, на которой можно было сесть. Их уже ждали.

Саше вдруг показалось, что все неприятности остались там, в лаборатории, вместе с Войтехом, и теперь у них все получится.

Она медленно посадила вертолет, так аккуратно, словно имела много сотен часов полета за плечами. Долгов тут же выскочил наружу, пригибаясь под ветром лопастей, и побежал к врачам. Помог им с каталкой и вернулся обратно, чтобы вытащить Дементьева. Тот тут же повалился на бок, словно только и ждал этого момента. Его вытащили из вертолета, погрузили на каталку и бегом повезли в сторону больницы. Долгов остановился на полпути и обернулся, словно раздумывая, что делать ему.

Саша не видела, чем занимались остальные. Медленно остановила двигатели, стащила наушники с головы. Вот и все. Она смогла. Сделала все, что от нее требовалось. Кто-то сзади что-то сказал и тронул ее за плечо, но она даже не видела, кто это был. Она вышла на улицу и торопливо направилась к небольшому одноэтажному зданию. Кто-то сзади окликнул ее, но она не обернулась. Огромный ком в груди разрастался так стремительно, что грозил вот-вот разорвать ее изнутри. Она не могла вдохнуть, а сердце внутри билось так сильно, словно только сейчас осознало все произошедшее. Саша перешла на бег, завернула за угол и только тогда остановилась.

Вдох. Судорожный, глубокий. Выдохнуть не получалось. Она прислонилась лбом к холодной шершавой стене и сжала кулаки, пытаясь контролировать дыхание, но ничего не выходило. Воздух врывался в легкие бессистемно, причинял боль и выходил обратно лишь тогда, когда в груди начинал полыхать огонь.

Она услышала шаги сзади, но не обернулась.

«Оставьте меня в покое! — мысленно закричала она, но наружу не вырвалось ни звука. — Что вам еще всем от меня надо? Я вытащила вас оттуда, теперь оставьте меня одну!»

— Тебе дать успокоительного? — донесся до нее ровный голос Долгова.

— Пошел вон, — сквозь зубы процедила она.

— Ты же врач, ты знаешь, что организму нужно помочь справиться со стрессом.

— Пошел вон, я сказала, — повторила она. — Ненавижу тебя. Тебя и твое гребанное ЗАО. Ненавижу вас всех. Это вы во всем виноваты.

— Ты же понимаешь, что это не так, — спокойно продолжил Долгов. Саша до боли стиснула челюсти, но так и не повернулась к нему. — Работать на ЗАО Дворжак согласился самостоятельно. Его никто не принуждал. Это был его выбор. И остаться в лаборатории и пустить себе пулю в лоб его тоже никто не принуждал. Это…

Саша развернулась и изо всех сил ударила по противному до зубного скрежета лицу, говорившему гадости. Не ладонью — кулаком. Бить она не умела, поэтому острая боль, родившаяся в костяшках пальцев, как стрелой прошила руку до самого локтя. Зато неожиданно получилось нормально выдохнуть. Она замахнулась еще раз, но Долгов проворно ухватил ее за запястье и не дал повторить.

И вдруг все внутри нее словно взорвалось болью. Огромный ком, который не давал ей дышать, вырвался наружу громким всхлипом и наконец-то потоком слез. Долгов, словно опасаясь нового удара, так и не отпустил ее запястье, но обнял второй рукой, то ли чтобы поддержать, то ли чтобы просто не дать упасть.

— Вот так, молодец, — услышала она все тот же спокойный голос. — Поплачь. Станет легче.

25 апреля 2015 года, 10.50

ул. Героев Панфиловцев

г. Москва

Ключи от квартиры Войтеха у Саши были, но остались в Санкт-Петербурге, однако вот уже почти год никакие замки не имели значения, когда рядом находился Нев. Он лишь соединил кончики пальцев и что-то прошептал, после чего замок коротко щелкнул, слегка приоткрыв дверь. Саша взялась за ручку, не решаясь войти внутрь.

Прошло уже больше трех дней с тех пор, как они отвезли Дементьева в больницу. Саша называла этот отрезок времени именно так, заставляя себя даже в мыслях не давать ему другое определение. Сразу после этого Лиля связалась со своим куратором, который помог им достать одежду, документы и переправил в Москву. Она не имела ни малейшего представления, как ему это удалось, почему их до сих пор не убили, но это казалось ей неважным.

Дементьев все еще оставался в больнице. Его жизни больше ничего не угрожало, но выписывать его пока никто не собирался, а переводить в Москву не было показаний. Карину и еще троих пленников отправили домой. Куратор Лили заверил всех, что он передал информацию кому нужно, и теперь этим делом займутся правильные люди. И все же они пока предпочитали держаться вместе, обосновавшись в Ваниной квартире как самой большой.