Питер Страуб - Голубая роза. Том 2

– Что вы имеете в виду?

– У меня единственная дверь в отеле, на которой стоят новые замки.

Я вспомнил, как кто-то рассказывал мне, что замки в отеле «Сент Элвин» оставляют желать лучшего.

– Вы боитесь, что кто-нибудь может уехать вместе с ключом, а потом, год спустя, свободно попасть в тот же номер?

– Все, что я знаю, это что потерял однажды один из своих лучших саксофонов и кларнет и что это не должно повториться. В наше время, если жить за дверью с обычным замком, можно в один прекрасный день, вернувшись домой, обнаружить в собственной постели труп. А если живешь в Миллхейвене, то логично будет предположить, что его подложил туда парень по имени Уолтер Драгонетт. – Гленрой указал мне на кресло. – Я так много болтаю, мистер Андерхилл. Меж тем сейчас ваша очередь говорить.

Мы сели по обе стороны квадратного столика, на котором стояла пепельница, лежали зажигалка, пачка «Лаки» и какой-то черный предмет, похожий на зеркало в футляре, на котором красовалась фотография Крейзи Кэт. Рядом стояла плоская деревянная коробочка с инкрустацией. Гленрой Брейкстоун закурил сигарету.

– Вы думаете, что можете сообщить мне что-то новое об убийствах «Голубой розы»? Любопытно было бы послушать, – теперь он смотрел на меня абсолютно серьезно. – В память о Джеймсе Тредвелле.

Я рассказал ему о Гленденнинге Апшоу, Базе Лейнге и о том, как умер на самом деле Уильям Дэмрок. По мере того, как я рассказывал, Брейкстоун приходил во все большее возбуждение.

– Я всегда знал, что все старательно врут сами себе про Билла Дэмрока, – сказал он. – Во-первых, Билл приходил время от времени повидаться с нами, когда мы играли на Второй улице в баре «Блэк энд тэн ривью». Он приходил туда. Говорят, у него были затмения, но я ни разу не видел его в подобном состоянии. Он просто любил нашу музыку.

Брейкстоун затянулся, выдохнул дым и угрюмо посмотрел на меня.

– Так значит, Билла убил старик Апшоу. Но кто же тогда убил Джеймса? Джеймс вырос в доме за углом от моих родителей, и когда я услышал, как этот парень играет, сразу взял его в свою команду. Это было сорок лет назад, но не проходит ни одной недели, чтобы я не вспомнил о Джеймсе.

– Убийство больно ранит оставшихся в живых, – сказал я.

Глен удивленно вскинул на меня глаза, затем кивнул.

– Да. Так оно и есть. Я месяца два не мог тогда прикоснуться к своей дудке, – он на несколько секунд погрузился в себя. Голос Ната Коула неожиданно прервался, но Брейкстоун, казалось, не замечал этого. – Почему вы считаете, что убийца знал Джеймса в лицо?

– Я думаю, он работал в отеле, – я пересказал Глену часть своего разговора с Томом Пасмором.

Он склонил голову на бок и поглядел на меня почти виновато.

– Вы знаете Тома? Да еще настолько хорошо, что сидите и беседуете с ним полночи в его берлоге?

Я кивнул, вспомнив хитрое выражение лица Тома, когда он искал адрес Брейкстоуна.

– Почему же вы не сказали сразу? Примерно раз в месяц мы с Томом слушаем вместе музыку. Он любит старые пластинки Луи Армстронга. – Замолчав на секунду, Глен улыбнулся мне, пораженный тем, что только что пришло ему в голову. – Том наконец-то решил заняться убийствами «Голубой розы». Наверное, для этого ему не хватало вашего приезда.

– Нет, это из-за новых убийств – женщины, которую нашли в номере Джеймса, и мужчины – внизу, на улице.

– Я знал, что он увидит это. Я знал, – сказал Глен. – Полиция не увидит, а Том Пасмор увидит. И вы тоже.

– И муж Эйприл Рэнсом. Это он позвонил мне первым.

Гленрой Брейкстоун попросил объяснить поподробнее, и я рассказал ему о Джоне, о своей книге «Расколотый надвое», а потом и о своей сестре Эйприл.

– Так та маленькая девочка была вашей сестренкой? – удивился Глен. – А тот парень, дежуривший у лифтов, вашим отцом? – Он смотрел на меня со все большим любопытством.

– Да, он был моим отцом, – кивнул я.

– Эл был хорошим парнем, – но Глену явно хотелось поговорить на другую тему. – Я всегда думал, что ваша сестра была частью всего того, что случилось после. Но когда Билла нашли мертвым, им было все равно, где правда, главное, чтобы все выглядело шито-крыто.

– А Дэмрок придерживался того же мнения?

– Он говорил мне об этом в баре, – Глен допил сок. – Так вы хотите, чтобы я вспомнил, кого тогда уволили? Прежде всего Ральф Рэнсом никогда никого не увольнял сам. Это делали Боб Бандольер и Дики Ламберт, ночной менеджер.

Не исключено, что это убийца «Голубой розы» заставил Бандольера несколько лет назад сменить телефонный номер.

– Ну что ж, я помню, как уволили посыльного по имени Тини Рагглз. Тини любил иногда заходить в пустые комнаты и воровать полотенца. Мерзавец Боб застал его за этим делом и уволил. И еще парень по фамилии Лопес – мы называли его Нандо. Он работал на кухне. Нандо был помешан на кубинской музыке. У него было несколько пластинок мачито, которые он как-то пару раз мне проигрывал. Боб Бандольер избавился от него, сказав, что тот слишком много ест. У него был друг – Эггз – Эггз Бенсон, но мы все звали его Эггз Бенедикт. Боб уволил и его, и они с Нандо отправились вдвоем во Флориду. Это случилось за два месяца до того, как убили Джеймса и остальных.

– Значит, они никого не убивали.

– Много бутылок, – Глен нахмурился, глядя на пустой стакан. – Их всех увольняли в основном за воровство и пьянство. Но по правде говоря, все, кто работает в отелях, время от времени что-нибудь прикарманивают.

– Вы не можете вспомнить еще кого-нибудь, кто имел бы зуб на Ральфа Рэнсома?

Гленрой покачал головой.

– Ральф был в порядке. У этого человека никогда не было врагов. Дики и Боб Бандольер – у них они еще могли быть, потому что время от времени они собирали мзду с подчиненных. Дики, например, с прачечной.

– А что с ним случилось дальше?

– Умер в прошлом году прямо в баре внизу. Удар.

– А как насчет Бандольера?

Гленрой улыбнулся.

– Вот кому следовало бы умереть от удара. Дики был довольно беззаботной личностью, а Боб не расслаблялся ни на секунду за всю свою жизнь. Он работал не на своем месте – Боба надо было поставить заведовать туалетами – уж он бы заставил их сверкать. Но ему не надо было руководить людьми. Потому что люди просто не могут быть такими аккуратными и подтянутыми, какими Боб хотел бы их видеть. – Гленрой покачал головой и зажег новую сигарету. – Боб всегда был холодным и сдержанным с постояльцами, но устраивал чудовищные разносы персоналу. Этот человек чувствовал себя маленьким божком. Он никогда не видел тебя, вообще не видел в упор других людей и воспринимал их только с одной точки зрения – способны они или нет заставить его выйти из себя. А когда Боб помешался на религии...

– Ральф говорил мне, что он был религиозен.