Наталья Тимошенко - Исчезающие в темноте [СИ]

Он не заметил, как за его спиной от стены отделилась черная тень и медленно приблизилась к нему сзади. Снова легонько затрепетала свеча, как будто по комнате прокатился сквозняк, но он решил, что это опять реакция на него. И лишь когда кто-то коснулся его волос на затылке, Марк резко обернулся, но не успел ничего сделать, как оказался на полу, прижатый к нему тенью. Где-то на краю сознания мелькнула мысль, что призраки бесплотны, но он не успел ее обдумать. Да и какая разница, если что-то тяжелое навалилось на него сверху, не давая пошевелиться. На него дохнуло могильным холодом, и у самого уха он услышал знакомый голос:

— Помоги-и-и-и…

Марк попытался сбросить с себя тень, но та оказалась слишком тяжелой. Ощущения походили на то, как будто на нем лежал огромный пласт земли, а не тень, бывшая когда-то обычным человеком.

— Помоги-и-и-и, — хрипела она, — помоги-и-и-и…

— Да помог бы я тебе… — Марк собрал все силы, уперся руками в плечи потусторонней сущности и снова попытался сбросить ее с себя, но это было равносильно тому, что пытаться сдвинуть каменную глыбу. — Если бы ты сказал… как…

Тень на мгновение замолчала, и Марк вдруг увидел прямо перед собой ее лицо: огромное, уродливое, с большими мясистыми губами у самых его глаз. Он даже не смог определить, мужское это лицо или женское. Возможно, раньше ему по голосу казалось, что это подросток, потому что на самом деле это была женщина?

— Кто ты? — с трудом превозмогая отвращение, спросил Марк. — Как тебя зовут?

Губы шевельнулись, и он увидел два ряда кривых, желтых зубов.

— Сосн… сосно… сосн… — Призрак как будто пытался сказать что-то, но не мог, а потому завел привычную шарманку: — Помоги-и-и-и…

Возможно, Марку и удалось бы чего-то добиться от него, если бы комнату не начали заполнять другие призраки, словно открылась какая-то невидимая дверь. Марк не видел их, но чувствовал приближение, слышал их голоса.

— Забери его! — требовал визгливый старческий голос.

— Украли… — вторил ему еще один.

— Забери!

— Мешает…

— Мое…

Свеча на столе вспыхнула ярким взрывом почти до потолка, а затем резко погасла, погрузив комнату в полную темноту, в которой шевелились, не замолкая, многочисленные призрачные тени. Каждая кричала что-то свое, и в какой-то момент Марку показалось, что голова сейчас взорвется. Он отпустил плечи призрака, который все еще лежал на нем сверху, зажал ладонями уши, но голоса тише не стали.

— Забери!

— Он мне мешает!

— Не отдам!

— Рита! — его голос утонул в какофонии посторонних звуков, так и не добравшись до белого листа бумаги на столе.

***

Металлический привкус во рту ясно давал понять, что пора перестать кусать губы, но Рита ничего не могла с собой поделать. Она то и дело смотрела на часы, но время как будто остановилось. Секундная стрелка с огромным трудом перетаскивала тело с одного деления на другое, то и дело грозя зависнуть между ними. С тех пор, как сердце Марка перестало биться, прошло ровно три минуты, а ей казалось, что как минимум три часа.

— Еще минута — и я его возвращаю, — тихо сказала она.

Ксения только нетерпеливо махнула рукой.

— Он напишет, когда будет можно, — голосом за нее ответила Лера.

Рита взглянула на нее, мысленно подивившись такой уверенности и спокойствию. Как будто не Лера вчера просила ее помочь Марку, говорила, что ради него сделает все, что в ее силах. Рите казалось, что между этими двумя что-то есть, но разве так ведут себя по отношению к человеку, которого любят? Она знала Марка всего два дня, никаких особенных чувств к нему не испытывала, но волновалась гораздо сильнее, чем Лера. Возможно, потому что именно от нее зависело, сможет ли он вернуться?

Лист бумаги оставался девственно пуст, а часы между тем отсчитали положенные шестьдесят секунд.

— Все, я его возвращаю, — не выдержала Рита, шагнув к дивану, но Ксения быстро остановила ее:

— Нет! Еще не все.

— Вы с ума сошли? — Рита недоуменно посмотрела на нее.

— Он напишет, — повторила Лера с ледяным спокойствием в голосе.

— А если нет? Если он не может написать? Призраки пишут ему, потому что он зовет их с этой стороны, но сейчас его звать некому.

— Он медиум, напишет сам, — уверенно заявила Ксения.

— Знаете что, я не собираюсь ждать, когда спасать будет уже некого! — Рита снова уверенно шагнула вперед, но Ксения резко обернулась к ней, выставив руку вперед, и Рита замерла на месте, словно между ними возникла прозрачная стена. В руке у Ксении были зажаты ножницы с двумя длинными острыми лезвиями.

— Стой, где стоишь, — приказала она.

Рита с удивлением и испугом смотрела на ножницы.

— Вы… вы что?..

— Я сказала, не подходи.

Сердце стучало, как сумасшедшее, и Рита никак не могла понять, стучит оно так сильно от испуга или от осознания того, что на ее глазах умирает человек, а ей не позволяют спасти его. Часы тем временем отсчитали еще тридцать секунд. Четыре с половиной минуты.

— Вы же убьете его!

— Он уже мертв. Мы даем ему время разобраться.

— Вы сумасшедшие!

— Это мы уже слышали.

Пять минут.

— Нужно найти другой способ. Если этот не сработал, мы придумаем что-нибудь другое!

— Мы пытались. Другие способы не работают.

— Тогда чуть позже попробуем еще раз.

— Лучше дать ему время сейчас, чем заставлять снова переживать подобное. Это не в магазин лишний раз сбегать.

Пять с половиной.

Рита в отчаянии снова закусила губу, уже не обращая внимания на привкус крови.

— Вы же врач. Вы понимаете, что его мозг скоро умрет. И тогда бесполезно будет оживлять. Чем это лучше, чем попробовать еще раз? — Она повернулась к Лере. — Лера, он умрет. Окончательно и бесповоротно. Я не смогу его спасти.

— Он напишет, — как заведенная игрушка повторила Лера, но уже не так уверенно, как раньше.

Шесть минут. Теперь стрелка летела вперед по циферблату, словно сбросила с себя тяжкие оковы.

— А если нет? Если не напишет? Сколько еще времени вы будете ждать? Лера, он умрет, ты понимаешь это?!

Лера неуверенно взглянула на Ксению, но та была непоколебима.

Шесть с половиной.

— Еще десять секунд — и я не стану даже пытаться, — выдохнула Рита, наконец в полной мере осознавая, во что ввязалась. Интересно, сколько дают за соучастие в убийстве?

Возможно, что-то такое было в ее голосе, что убедило и Ксению, и Леру в том, что она не шутит.

— Ксения, пожалуйста! — сказала Лера. — Позволь ей…

Та без лишних разговоров поднялась с дивана, уступая Рите место. Она тут же бросилась к Марку, приложила ладони к его вискам, ожидая пробуждения силы. Прошла секунда, две, три — но так ничего и не произошло. Рита не чувствовала в себе ничего особенного. Никакого завязывающегося внутри щекочущего узла из серебристых нитей, никакого покалывания в кончиках пальцев — ничего. Она закусила губу, отстраненно понимая, что вскоре от нее останется только кровавое месиво, оторвала ладони от Марка, потерла их друг от друга и снова приложила к его голове.