Наталья Солнцева - Дуэль с Оракулом

— Кто? — нахмурилась Катя. — Наследница покойного? Ты же сама сказала, что она поселилась в гостинице.

— Иди без меня. Я не хочу неприятностей. Достаточно того, что я уже пережила.

— Без тебя не пойду. Меня жуть берет, между прочим! Вдруг, призрак Сазонова охраняет клад? Я в обморок упаду от ужаса и… и попадусь в лапы полиции. Ты этого хочешь?

— Я тоже боюсь призраков, — вздрогнула Ирина.

— Вдвоем не так страшно. Будем молитву читать, если что.

— Балда ты, Катюха! Какая молитва? Не смеши меня…

— Ты пойдешь или нет?

— Не знаю. Я подумаю.

Ирине казалось, что они в квартире не одни. Девушка не могла отделаться от ощущения чужого присутствия. Через окно в комнату лился желтый свет луны, на душе лежала тяжесть.

— Что с тобой? — заметила ее состояние Катя. — Чего ты дрожишь?

— Зеркало… — прошептала Ирина и закрыла лицо руками.

В простенке стояло высокое трюмо, перед которым подруги любили крутиться. Катя повернулась, взглянула и испуганно вскрикнула…

В голубоватом сумраке комнаты гудели комары, которые пробрались сквозь тюль и кружили над кроватью. Ренат лежал без сна и думал о своем видении: мешочек, переданный барону Унгерну каким-то охотником, возбудил его любопытство. В мешочке находился небольшой предмет, но что именно, было непонятно. Из-за этого мешочка охотник убил человека. Сам же он погиб от руки барона, потому что отказался прикончить неизвестную женщину.

Ренату пришла мысль, что женщину звали… Лариса! Он выругался и повернулся на бок, чтобы луна не светила в лицо. Унгерн никак не пересекался во времени с Ларисой. Никак! Или все-таки пересекался?

Кто-то поскребся в дверь, и раздался робкий голос хозяина:

— Это я, Игорь. Можно войти?

— Чего тебе не спится? — проворчал постоялец. — Ладно, входи!

Хозяин дома успел залить стресс водкой, от него несло табаком и алкоголем. Нервно почесываясь, он примостился в ногах кровати и приподнял майку.

— Гляди, что ты сделал…

На ребрах Игоря расплылся кровоподтек. Он ожидал от обидчика извинений, которых не последовало.

— Я требую… са… сатифакции…

— Сатисфакции, — равнодушно поправил его Ренат. — Ну, так вызывай меня на поединок. Я готов. Будем биться на ножах или стреляться?

— Ты нанес мне телесную травму и должен компенсировать ущерб. Я ни в чем не виноват! Я тебя пальцем не тронул. Купи бухла, и мы в расчете.

— Какого дьявола ты вздумал меня пугать, Игореха? Я в страхе мог башку тебе свернуть. Уразумел? Больше таких трюков не устраивай.

— Я сам испугался, брат. Стою, где ты велел, жду… вдруг слышу, доски трещат и кто-то ломанулся из дома через окно. У меня душа в пятки! Я на полусогнутых доковылял до малинника, глядь… а там ты!

— Врешь, — беззлобно молвил Ренат. — Я в твои басни не верю. Где ты такой офигенный прикид достал? Парик, кожаные ленты, хламида! В поселковом клубе?

— Я отродясь в клубе не бывал…

— А с зеркалами вы знатно придумали. Кто у вас в поселке такой головастый? Отец Алексей?

— Какие зеркала? — отпирался Игорь. — Нет в генеральском доме никаких зеркал. Вот те крест! Если бы были, я бы знал.

— Я тебе, дружище, заплачу вдвое против того, что дал. Только признайся, для чего весь этот маскарад?

Игорь всплеснул руками и придвинулся поближе к постояльцу, обдавая его смрадным дыханием.

— Это нечистый тебя попутал… Теперь ты у него во власти! Он к тебе в душу забрался и спрятался там…

— Больно «нечистый» на тебя был похож, — заметил Ренат. — Просто одно лицо! Как ты так быстро переоделся, Игореха?

— Тренировался долго, — смирился со своей участью хозяин дома.

— Ага-а! Сознался-таки!

Поникший вид Игоря не разжалобил Рената, он решил «дожимать» собеседника до конца. Его смущала пустота в голове хозяина дома, словно все мышление этого выпившего мужика ограничивалось бутылкой и сварливой женой.

— Я в полицию заявлю на вас, шутников. Пусть участковый разберется, есть в генеральском доме зеркала или нет, а заодно и проведет с вами профилактическую работу.

— Иди, заявляй, — покорно кивнул Игорь. — Но участковый туда нипочем не сунется. Он не дурак, чтобы беду на себя накликать…

— Сюда мы тогда по ошибке свернули, — сообщил пассажирам Мушкетер. — Эта грунтовка ведет на базу отдыха «Семеновка». Я проверял.

— Где-то здесь притормозите, — попросил Засекин, внимательно глядя в окно. — Я точно не укажу место… надо искать.

Лариса сидела ни жива ни мертва. Она понимала, что речь идет не о самозванце, которого убили практически в ее присутствии, а о настоящем графе Шувалове. Но легче ей от этого не стало.

Водитель припарковал «опель» на обочине, вышел и подал руку Ларисе.

Засекин выскочил из машины и устремился вперед. Его бейсболка мелькала в кустарнике как надежный ориентир.

— Куда это он? — едва поспевала за ним Лариса.

— От дома Шувалова сохранились остатки фундамента, — на ходу объяснил таксист. — Строение было деревянным, но на каменной основе. Дом известен тем, что служил явкой людям Унгерна. Барон присылал сюда своих шпионов, а Шувалов делился с ними тайными сведениями. Когда его убили, дом пришел в упадок. Никто не хотел там селиться.

— Почему?

— Поговаривали, что Шувалов устроил в доме тусовку для мертвецов. Он тосковал по своей невесте, которая рано скончалась, и увлекся спиритизмом…

Засекин неожиданно остановился на небольшой прогалине, и Лариса с Мушкетером чуть не налетели на него.

— То был не совсем спиритизм, — заметил ученый, раздвигая руками молодую поросль. — Чтобы продолжать общаться с усопшей возлюбленной, Шувалов соорудил зеркальное устройство… наподобие греческого Оракула Мертвых. В начале прошлого века многие аристократы увлекались оккультными практиками, и граф Шувалов был одним из них. Вероятно, в этом они сошлись с Унгерном, который был помешан на колдовстве, хиромантии, шаманизме и прочих подобных вещах.

— Кажется, тут что-то есть! — воскликнул Мушкетер, опустившись на корточки и указывая пальцем на выступающие из земли камни. — Я нашел! Нашел!

У Ларисы в ушах звучал голос Ильи, который угощал ее завтраком. Блестел начищенный самовар, дымился чай в фарфоровых чашках, и на стене висела фотография барона Унгерна…

— Отчего же умерла невеста графа?

— Понятия не имею, — отозвался таксист.

Засекин присел рядом с ним, разглядывая остатки фундамента. Это были те самые камни, которые он изучал со своим прибором.