Витамина Мятная - Мертвая Академия. Дилогия

Повернув голову, я увидела Танатоса, огромного, как гора. Он лежал, подперев голову рукой. В темноте его глаза посверкивали лукавыми искорками, морда верчелфа довольно лыбилась.

— Соня, — обронил Тан.

«Я что, заснула?» — удивленно покосилась на волка.

С локтя оборотня стекала струйка крови. На коже ясно проступали отпечатки человеческих зубов.

«Это я укусила», — пришло осознание.

Ужаснувшись содеянному, схватила его руку, осмотрела запястье. У меня не было с собой вообще ничего, все вещи, лекарства, сумка остались в проклятой академии.

Тан мягко вырвал у меня локоть. Я чуть не упала вперед, не желая отпускать, собираясь перебинтовать хоть чем-нибудь — листьями, травой, своей одеждой. Она валялась рядом, разорванная на клочки варварскими действиями волка. Совершенно не помню, когда он снял ее с меня. Ошейник лежал там же.

— Надо торопиться, — коротко бросил оборотень, — это еще не конец.

Мое лицо вытянулось.

«Что, опять? Еще, сейчас?»

Верчелф то ли гавкнул, то ли кашлянул, видимо, это был смешок.

— Обязательно и много, — угадал он мои мысли, — но чуть позже. — Я покраснела до корней волос. Неужели по моему лицу так легко читать?

Надо заметить, несмотря на то что оборотень был очень осторожен, он все же немного придавил меня своей тушей. К тому же мужчина он был крупный во всех местах, не только в размахе плеч. Я еще чувствовала ощущения наполненности в том месте.

— Идем! — подхватил меня на руки волк. — Они уже близко, портал здесь. — Слова «идем», означали, что дорогу ногами перебирать будет он, а я — ехать у него на руках. Мне так и не дали дотронуться подошвами ступней хотя бы до травы. Он постоянно собирается таскать меня на руках? А не боится, что у меня ноги атрофируются? Немного подумав и рассмотрев в полутьме довольную морду верчелфа, я поняла: если атрофируются — будет рад, и да, с радостью станет таскать не отпуская. Зверь получил свою желанную добычу в обход вампира и Нагга.

Стены содрогнулись от удара, сверху посыпались корешки и прелая листва. Я в страхе прижалась к волку. Тан громко рассмеялся и шагнул вглубь зеленой пещеры.

Там был тупик, но на полу в траве росли грибы. Мы оказались в ведьмином кругу, на полу неровно росли чахлые мухоморчики.

Вроде грибы как грибы, но что-то в них странное: то ли то, что ничто в природе не растет в виде правильных геометрических фигур, то ли красные шляпки, начинавшие светиться в темноте.

В вышине над нашими головами буйствовал и рычал неизвестный зверь. Куски кореньев, комья земли и щепки от деревьев летели в разные стороны, гигантский дуб, в корнях которого пряталась пещера, содрогался всем стволом. Светлячки и мотыльки спрятались в зеленой траве.

Мне становилось страшно, и я не понимала, чего ждет волк. Ведьмин круг засветился в полумраке в полную силу.

В потолке образовалась черная дыра, пробитая ударом кожистого крыла, оттуда на меня глянули два светящихся во тьме красных глаза. Вскрикнув, я уткнулась в широкую грудь.

— ОТДАЙ! — хриплый нечеловеческий рык.

— Она больше не твоя! — громко и отчетливо пролаял волк.

Вспышка, круг из поганок загорелся призрачным светом. Земля ушла из-под ног, открылся портал.

Мы провалились в неизвестность.

Продолжение следует.

Октябрь 2017 г.

Фламбирование(иногда «фламбе», фр. flambé , от фр. flamber — пылать, пламенеть) в кулинарии — приготовление пищи в условиях естественного огня. Прием кулинарной обработки, при котором блюдо поливают коньяком, водкой или другим крепким алкогольным напитком и поджигают, при этом спирт выгорает, а у блюда появляются своеобразные вкус и аромат.

Карамелиза́ция(англ. caramelization, caramelisation) — процесс окисления сахаров при их нагревании, который приводит к образованию продуктов со своеобразным запахом и вкусом. Карамелизация используется в кулинарии для придания продуктам питания особого «карамельного» вкуса.

Девя́тый вал— распространенный художественный образ, символ роковой опасности, наивысшего подъема грозной, непреодолимой силы. Символ девятого вала исходит из старинного народного поверья, что во время морской бури девятая волна является самой сильной и опасной, зачастую роковой.

Среди крестов и обрушившихся могил есть старинный монастырь, некогда принадлежавший магам-некромантам. Вокруг многовекового строения до самого горизонта раскинулось кладбище погибшей надежды. В лучах дамы Луны темнеют башни, скрывающие в себе невольников.

Но не стены держат их в заточении, а их сущность. Все живущие в древних стенах — мертвецы. Этот монастырь — тюрьма для добровольного заточения. Тела их свободны даже в застенке, а души держит в своих руках сама смерть. У каждого из них свое прошлое, но у всех одно будущее и одна-единственная надежда найти свою истинную любовь.

Имя этой темницы — Мертвая Академия. Место, где обучаются жизни. Дом для сотен некромантов-мертвецов.

Я звала, но в этот раз никто не появился. Я старалась уснуть, но вскоре поняла: без Демона сон не приходит. Без него тоскливо, холодно, одиноко. Он нужен как воздух, как пища, как жизнь. Оставаться в ледяном гробу, в пустой и гулкой башне с покосившейся протекающей крышей выше моих сил.

Закутавшись в одеяло, в ночной рубашке и босиком я вышла из башни на поиски.

Коридоры академии безлюдны. Адепты завалились спать пораньше. Время от времени, остановившись, я закрывала глаза и прислушивалась к далекому зову. Он вел меня. Но звук был не такой, как колыбельная, напеваемая вампиром, а резкий, отрывистый, похожий на крик. Будто кто-то выл в ночи от боли, от тоски, пожираемый изнутри отчаянием и безнадегой.

Лестница вела вниз в подземелья. Старый монастырь хранил в себе заброшенные кельи первых магов-некромантов, поселившихся в этом месте. Бесчисленные темные коридоры, извилистые катакомбы, глухие каменные мешки и где-то там, в темноте крик, зов, что тянул меня, призывал и влек.

Хотелось побежать, найти и обнять. Прижать к себе, согреть. Успокоить, дать надежду, сказать, что не все еще потеряно, мы вместе, я рядом.

Крик стих, воцарилась тишина, только звук дыхания во тьме и глухой шелест капающей воды.

Внизу подвал, темный и мрачный. Сырые ступени холодили босые ноги. Осторожно спускаясь, я зажгла крошечный огонек пламени, все, на что способна. В ответ на желание света на стенах начали сами собой вспыхивать факелы.

Мне ничего не оставалось, кроме, как идти вперед. Провожаемая вспышками, я вступила в настоящий лабиринт ходов и комнат.