Ирина Сергиевская - Москва таинственная. Все сакральные и магические, колдовские и роковые, гиблые и волшебные места

Однажды в приступе бешеной ярости убил он своего старшего сына Ивана. Убил, и все ползал рядом в луже крови, и шептал трясущимися губами: это все он – кот черный, он мучает его, сживает со свету… Говорят, в каждом встреченном черном коте мерещился ему зловещий черный призрак. Особенно часто он появлялся здесь, на Болоте. С тех времен и повелась традиция: при встрече с черным котом креститься и трижды плевать через левое плечо, скрещивать пальцы – от беды и дурного глаза.

Опричники обеспечивали личную охрану царя, вели следствие и карали «изменников», проявляя при этом изощренную сатанинскую жестокость. Говорят, что именно здесь, у Царева кабака, на Болоте, они особенно изощрялись: четвертовали, колесовали, сажали на кол, поджаривали на огромных сковородах, зашивали в медвежью шкуру и травили собаками. По свидетельству иностранцев, царь в иной день казнил человек 20–30, так что «от чрезмерной трупной вони иногда с трудом можно проехать».

Главным орудием опричных следователей была пытка. Были сделаны для мук особенные печи, железные клещи, острые ногти, длинные иглы; разрезывали людей по суставам, сдирали кожу, выкраивали ремни из спины. Главный опричник царя, Малюта Скуратов, вел дознание с неслыханной жестокостью. Подозреваемых жгли «мукой огненною», «подвешивали за руки и поджигали у них на челе пламя».

К 1570 году войско «кромешников», насчитывавшее уже более 6000 человек, стало представлять большую опасность, чем любые боярские заговоры. Опричнина могла выйти из повиновения. Ликвидировать кровавых палачей можно было только еще большей кровью.

25 июня 1570 года на Болото было выведено на казнь 300 человек. Были вбиты заостренные колья, пылали костры, над которыми висели чаны с кипящей водой. Начал казнь Малюта Скуратов, собственноручно отрезавший ухо у одного из главных обвиняемых – «канцлера» Ивана Висковатого. Фаворит Грозного Федор Басманов зарезал своего отца, чтобы доказать верность царю, но был отправлен в ссылку на Белое озеро. Афанасия Вяземского били палками, сослали в ссылку, где он умер «в железных оковах».

В 1572 году войско «кромешников» было распущено. Царским указом было запрещено употреблять само слово «опричнина» – провинившихся били кнутом.

Главный опричник царя Малюта Скуратов остался в народной памяти воплощением лютого злодея, по-собачьи преданного своему государю. Сам Малюта с гордостью именовал самого себя «псом государевым», готовым растерзать любого без разбора. Его имя стало символом жестокости на равных с самыми знаменитыми злодеями мира – графом Дракулой, Калигулой, Мессалиной.

Все, что связано с этим человеком, – одна сплошная тайна. Неизвестно, когда родился Малюта и где. Неизвестно, как выглядел знаменитый опричник: откуда, например, пошло, что Скуратов был рыжим? Неизвестно, где он похоронен. Все архивы, содержащие подробности опричных «подвигов», были уничтожены по приказу царя.

Настоящее имя Малюты – Григорий Бельский. Прозвище Малюта означало «низкорослый», а Скуратом, видимо, звали его деда – похоже, у мужчин в этом роду была плохая кожа («скурат» – вытертая замша). Карьере Малюты поспособствовала опричнина. Он возглавил опричное сыскное ведомство, принимал участие во всех «неистовствах» Грозного, совершал налеты на дворы опальных вельмож, отбирая у них жен и дочерей «на блуд» царю и его приближенным, руководил карательными экспедициями. Им был задушен митрополит Филипп, отказавшийся благословить новгородский погром и публично осудивший злодеяния опричнины. Массовыми казнями и погромами новгородцев руководил, разумеется, Малюта. Были вырезаны тысячи жителей. Все это сохранилось в народной памяти, в поговорке «Не так страшен царь, как его Малюта».

В результате «дипломатии» Скуратова Россия чуть было не утратила Астрахань. Когда же Григорий возглавил царскую армию во время очередной войны с Ливонией, то… погиб в первом же сражении. Восьмидесятитысячная русская армия осадила замок Вейсенштейн в Ливонии, который обороняли, по некоторым данным, всего… 50 человек. Скуратов лично повел стрельцов на штурм и погиб на крепостной стене.

Существует легенда, что истекающего кровью Малюту привезли в Иосифо-Волоколамский монастырь, и он, рыдая и каясь в своих злодеяниях, просил братию похоронить его у входа в священную обитель, дабы всякий, входящий в храм, попирал бренный прах великого грешника. Безутешный самодержец, скорбя о потере, приказал сжечь на костре всех ливонских пленников. Душа Малюты, должно быть, на том свете возрадовалась…

Трех своих дочерей шеф «тайной полиции» пристроил весьма удачно. На старшей женился князь Иван Глинский, двоюродный брат царя. На младшей, Екатерине, отравительнице М. В. Скопина-Шуйского, – Димитрий Шуйский. Средняя дочь Мария вышла замуж за боярина Бориса Годунова и стала впоследствии царицей.

В прошлом веке в Москве, рядом с церковью Николы на Берсеневке, на месте, где по преданию, находились палаты Скуратова, была обнаружена страшная находка – сотни черепов под старыми церковными плитами XVII века. Само название местности – Берсеневка – уже наводит на мрачное воспоминание о казненном в далеких временах московском боярине И. Н. Берсень-Беклемишеве. Здесь, у Москвы-реки, боярин был казнен в 1525 году – за «дерзкие слова» великому князю Василию III, а дом боярина Берсеня перешел, по слухам, к «кровавому опричнику». Здесь же, на Берсеневке, Малюта якобы зарывал и свои жертвы.

В 1906 году здесь были открыты старинные мрачные подземелья, в которых были найдены останки человека, и множество тисков, а вскоре рядом нашли серебряные монеты времени Грозного. По слухам, это и были пыточные подземелья Малюты Скуратова, который жил где-то рядом. Однако в 1932 году при рытье котлована для фундамента Дворца Советов был обнаружен склеп опричника на противоположном берегу Москвы-реки, близ церкви Похвалы Богородицы, что оставило историкам новую загадку. Склеп-то есть, а вот трупа в нем не оказалось.

В довоенные годы мальчишки из дома на Набережной открыли возле палат Малюты подземный ход, ведущий под реку в сторону Кремля. В подвале под закрытой Никольской церковью были найдены старинные иконы и скелет девушки с косой, замурованный в нишу. Когда открыли каменную плиту, прах вмиг рассыпался. И сегодня при земляных работах здесь часто открываются старинные захоронения, клети, черепа человеческие, изъеденные ржавчиной кандалы, клещи. Духовенство церкви служит по усопшим панихиду и вновь предает останки земле в особой братской могиле.

Впоследствии усадьба была отдана царскому садовнику Кириллу. Его внук, думный дьяк Аверкий Кириллов, в середине XVII века воздвиг на старом подклете новые красивые каменные палаты и церковь Николы на Берсеневке, которая стала его домовым храмом. Во время Стрелецкого бунта мятежные стрельцы сбросили Аверкия с Красного крыльца, зарубили бердышами и под бой барабанов потащили изуродованный труп на Красную площадь с громкими криками: «Расступитесь, думный дьяк идет!». На памятном столбе, поставленном стрельцами на Красной площади, были названы грехи Аверкия Кириллова, приведшие к столь трагическому финалу: «Великие взятки имал и налогу и всякую неправду чинил». Кровавое место не давало житья никому, кто надумывал здесь поселиться.