Антология - Лицом к лицу с призраками. Английские мистические истории

— Нет, это малыш, причем до смерти перепуганный, — возразил Сэйвелсан. — Давай-ка, Харланд, иди, подоткни ему одеяло в постельке, — добавил он со смешком.

Харланд распахнул дверь. Теперь сомнений не оставалось: ребенок, доведенный до отчаяния болью и страхом, захлебывался в плаче.

— Где-то наверху, — сказал Харланд. — Пойду взгляну.

Нэр-Джонс, захватив фонарь, последовал за ним.

— А я подожду здесь. — Сэйвелсан устроился у огня.

В холле оба разведчика остановились и еще раз вслушались. Определить, откуда доносился плач, было не так просто, — по-видимому, с верхней лестничной площадки.

— Бедняжка! — Харланд начал взбираться по лестнице. Двери всех спален, выходящие на верхнюю квадратную площадку, были заперты; ключи хранились вне дома. Однако плач слышался из бокового прохода, который упирался в одну-единственную комнату.

— Ребенок там, а дверь на замке, — проговорил Нэр-Джонс. — Давай его окликнем, — может быть, отзовется?

Но Харланд, как человек действия, всем своим весом навалился на дверь — дверь распахнулась, замок с грохотом отлетел в угол. Стоило обоим ступить за порог, как плач мгновенно прекратился.

Харланд остановился посередине комнаты. Нэр-Джонс поднял фонарь выше, чтобы оглядеться по сторонам.

— Что за черт! — выдохнул Харланд.

Комната была совершенно пуста.

Голые стены, два окна с низкими подоконниками, дверь, через которую они вошли, — не было даже шкафа.

— Эта комната находится как раз над бильярдной? — нарушил наконец молчание Нэр-Джонс.

— Да. И только ее я еще не успел обставить. Думал, что…

Речь Харланда прервал взрыв глумливого хохота, эхом прокатившегося по пустому пространству.

Оба мгновенно обернулись и успели захватить взглядом длинную тощую фигуру в черном, которая давилась от смеха в дверном проеме, однако тотчас же скрылась. Хозяин дома и гость ринулись в коридор и дальше — на лестничную площадку. Никого нигде не было видно. Двери были по-прежнему заперты, в холле и на лестнице — ни души.

Старательно обыскав все дальние уголки дома, оба вернулись в бильярдную к Сэйвелсану.

— Над чем это вы так веселились? Что-то забавное? — немедля атаковал их расспросами Сэйвелсан.

— Забавного ничего. И веселиться было не над чем, — отрезал Нэр-Джонс.

— Но я же собственными ушами слышал, — настаивал Сэйвелсан. — И где ребенок?

— Хочешь — иди сам и поищи, — мрачно отозвался Харланд. — Смех мы тоже слышали и видели — если нам не показалось — человека в черном.

— Похож на священника в сутане, — вставил Нэр-Джонс.

— Да, смахивает на священника, — согласился Харланд, — но едва мы оглянулись, как он исчез.

Сэйвелсан вновь уселся на место и поочередно вгляделся в приятелей.

— В доме, надо полагать, водятся привидения, — рассудил он. — Однако научно доказанных призраков, помимо зафиксированных в анналах Общества психических исследований [46] Общество психических исследований — основанная в 1882 г. в Лондоне и существующая до сих пор организация, занимающаяся изучением паранормальных явлений. Ее члены, среди которых был и писатель Артур Конан Дойл, создатель Шерлока Холмса, придерживаются разных точек зрения на сверхъестественное, в том числе и весьма скептических. , не существует. На твоем месте, Харланд, я бы туда обратился. В этих старинных домах чего только не обнаружишь.

— Дом не очень-то старинный, — возразил Харланд. — Построен примерно в начале сороковых. Но человека я точно видел — и, знаешь, Сэйвелсан, я во что бы то ни стало разузнаю, кто он или что. Попомни мои слова! Английское законодательство спуску привидениям не дает — и я не дам.

— Но попотеть тебе придется, это уж точно, — ухмыльнулся Сэйвелсан. — С призраком, который разом и плачет и хохочет, да еще подкидывает к дверям потертых божков, шутить не стоит. Но час еще не поздний — чуть больше половины двенадцатого. Голосую за стаканчик джина: пустим его по кругу, а потом я окончательно расправлюсь с Джонсом.

Харланд, впавший в угрюмую рассеянность и молча наблюдавший за приятелями с кушетки, вдруг заявил:

— Что-то холодом чертовски потянуло.

— Вонью, ты хочешь сказать? — раздраженно поправил его Сэйвелсан, обойдя бильярдный стол. Он набрал сорок очков, и отрываться от игры ему не хотелось. — Из окна сквозит.

— До сегодняшнего вечера я ничего такого не замечал. — Чтобы убедиться, Харланд раздвинул ставни.

В комнату ворвался ночной воздух, и с ним запах гнили, словно от заброшенного на годы колодца: запах слизи и нездоровой сырости. Нижняя часть окна была широко распахнута, и Харланд с шумом ее захлопнул.

— Мерзость какая! — Он сердито засопел. — Эдак мы, чего доброго, тиф подцепим.

— Это всего-навсего от палой листвы, — вставил Нэр-Джонс. — Под окном за двадцать зим скопились целые груды сгнивших листьев. Я обратил на них внимание еще во вторник.

— Велю завтра все вычистить. Удивительно, как это Торнз умудрился оставить окно открытым, — проворчал Харланд, опустив на ставнях засов и шагнув к столу. — Что там — уже сорок пять?

Игра продолжалась, и Нэр-Джонс налег на стол с нацеленным кием, как вдруг заслышал у себя за спиной какой-то шорох. Оглянувшись, он увидел, что Харланд, побагровевший от гнева, неслышной — поразительно неслышной (отметил тогда про себя Нэр-Джонс) для такого пузана — походкой огибает угол комнаты, чтобы подобраться к окну.

Все трое единодушно утверждают, что не сводили глаз со ставен, которые распахнулись внутрь, словно извне их толкнула чья-то неведомая рука. Нэр-Джонс и Сэйвелсан вмиг отскочили к дальнему концу стола и замерли лицом к окну, тогда как Харланд притаился у ставни, с тем чтобы преподать незваному посетителю хороший урок.

Как только ставни распахнулись полностью, Нэр-Джонс и Сэйвелсан увидели прижатую к стеклу физиономию — злобную и морщинистую, с растянутым в зловещей ухмылке ртом.

На минуту все застыли в полном оцепенении: взгляд Нэр-Джонса встретился со взглядом чужака, и его охватил леденящий ужас взаимного с ним понимания, поскольку все гадостные нашептывания, преследовавшие его в буковой аллее, вновь хлынули ему в душу.

Не помня себя от ярости, он схватил со стола бильярдный шар и что было силы швырнул его в мерзкую физиономию чужака. Шар разбил стекло и пролетел через это лицо насквозь! Осколки стекла посыпались на подоконник, однако лицо некоторое время продолжало ухмыляться через образовавшуюся пробоину, а как только Харланд рванулся к окну, бесследно сгинуло.

— Шар пролетел насквозь! — потрясенно выдохнул Сэйвелсан.

Все трое, стеснившись у окна, распахнули раму и перегнулись через подоконник. В воздухе висел мозглый смрад, между голыми ветвями тускло светила луна в форме челна, а за кустарниками на подъездной аллее, усыпанной белым в свете луны гравием, блестел бильярдный шар. И только.