Марина Комарова - Дом потерянных душ [litres]

Звонил Кирилл.

Теперь сны приходили сразу, стоило только голове коснуться подушки, а глазам закрыться. Тамила думала, что виной тому дневная усталость, но причиной могло быть что угодно. Пообщаться с Богиным практически не получалось, всё это время он был жутко занят, телефонные разговоры случались лишь урывками. Он честно обещал, что вскоре это всё закончится и наконец-то получится провести ещё один тренинг.

Тамила не настаивала, но внутри чувствовала затаившуюся тревогу, понимая, что всё так просто пройти не могло.

– Думай на ночь о хорошем, – сказала ей перед сном неожиданно позвонившая мать.

Разговор толком не склеился, но эта фраза запомнилась. Тамила нашла её правильной и очень логичной. Она уже давно старалась не читать и не смотреть всякие ужасы на ночь. Если раньше это вызывало адреналин или смех (когда фильм был крайне непрофессионально сделан), то сейчас увиденное могло наложиться на утомлённый разум и стать плодородной почвой для новых галлюцинаций.

Тамила вздохнула. Взгляд бездумно скользил по полке с книгами, полированной поверхности мебели, узору ковра. Сегодня сон почему-то совсем не шёл, в отличие от нескольких прошлых дней. Внутри всё сжималось в предчувствии чего-то нехорошего. Она откинула одеяло: в квартире было невероятно душно, хоть уже и царила поздняя ночь.

«Простите, господин Богин, но сегодня я не смогу выполнить ваших указаний… кажется», – подумала Тамила.

Она встала с кровати и вышла на балкон. Звёзд почти не было видно, во дворе на лавочке сидела влюблённая парочка и тихо переговаривалась. Тамила вдохнула полной грудью ночной воздух, который вместо желанной прохлады показался затхлым и неприятным, словно она ходила по подвалу.

Она посмотрела на подоконник в поисках сигарет, но те благополучно лежали в сумке. Желание закурить медленно растаяло, словно свет далёких звёзд, которые сейчас стыдливо прятались за тучами.

За спиной неожиданно что-то звякнуло. Тамила вздрогнула и обернулась: в комнате по-прежнему горел ночник и, разумеется, никого не было. Или она так только думала?

Нахмурившись, Тамила вернулась в комнату, пытаясь понять, что могло издать такой странный звук. Звук чем-то был похож на звон разбившегося стекла. Девушка присмотрелась к полкам, где стояли сувениры – несколько красивых фигурок, выдутых из стекла. Она купила их в Санкт-Петербурге, когда ездила в гости к родителям Кирилла. Фигурки стояли на месте, да и глупо было считать, что они могли самостоятельно спрыгнуть с полки.

Тамила села на постель. Звон повторился, на этот раз более протяжно и настойчиво. За ним последовало какое-то царапанье, будто огромная крыса пыталась пробить мощными когтями дыру в стене.

Сердце бешено заколотилось, она вскочила, торопливо озираясь. Звон и скрежетание теперь сыпались отовсюду, будто невидимый дирижёр взмахнул палочкой и заиграл демонический оркестр.

«Не сплю, не сплю, я же не сплю?» – лихорадочно неслись мысли.

Но ответа прийти не могло. У Тамилы появилось горячее желание схватить трубку, набрать номер Богина и проорать, что ничего у него не получилось, что теперь она обязана слушать это всё, и ткнуть трубку к стене, за которой не смолкало мерзкое царапанье.

«Тамила, ты сошла с ума», – сказала она себе.

И вдруг осознала, насколько всё это глупо. Звуки стали тише, с улицы донёсся крик соседки, обещавшей позвать полицию, если тут же не прекратят безобразничать.

Тамила стряхнула оцепенение и рванула к окну. Возле подъезда собралась кучка подростков, которые пытались огрызаться. Вдруг стало ясно, что дрянные звуки – это всего лишь запись, которая была включена на огромную громкость на одном из мобильных, чтобы напугать жильцов. Какое только должно было быть устройство, чтобы давать именно такой звук?

Тамила хоть и была удивлена, но не исключала, что после тяжёлого дня попросту сама накрутила себя ненужными фантазиями. Когда подростки скрылись из виду, она прошла в ванную, умылась холодной водой и вернулась в постель. Идею выпить что-то успокоительное отмела как глупую и неконструктивную. Любая настойка или таблетки могли притупить чувствительность и лишить восприятие нужной остроты. Богин за это явно не похвалил бы, да и сама Тамила понимала, насколько это глупо. Если надо бороться, значит, нельзя отступать.

…она находилась в тёмном помещении. Слабый свет лился откуда-то сверху, но понять, что именно испускает его, было невозможно. Тамила поняла, что когда-то давно уже тут была, только… очень давно. Настолько давно, что это можно почувствовать лишь своеобразным чутьём, спрятанным глубоко внутри. Даже слово «интуиция» для него слишком громоздко и странно.

На стенах висели картины, давно потухший камин ютился в углу. Рядом с ним стояло кресло-качалка, на которое был наброшен клетчатый плед. Слева от него висела красивая резная полка из дерева, на которой стояли фарфоровые статуэтки. Тамила подошла и коснулась пледа рукой, и вместо того, чтобы почувствовать тепло и лёгкое покалывание от шерсти, она поняла, что ощущает мертвенный холод. Плед вдруг начал быстро истончаться и превратился в труху. Тамила почувствовала под ладонью что-то влажное и скользкое и тут же отдёрнула руку.

– Оно всегда так, – вдруг произнёс кто-то ровным мелодичным голоском. – Сколько сюда ни прихожу.

Голос шёл снизу, Тамила опустила глаза.

Рядом, едва достигая середины её бедра, стояла девочка. В аккуратном оранжевом платьице, белом кружевном передничке и лаковых туфельках. Последние Тамиле были знакомы: точно такие же она носила в детстве и надела их в тот памятный день, когда случился большой праздник и они вышли гулять всей семьёй. А потом появилась странная угловатая женщина, которая преследовала Тамилу остаток дня. Выдохнув, она стиснула зубы. Воспоминания сейчас только мешали. Девочка задумчиво покрутила один из рыжих хвостиков, потом прошла к креслу, взобралась на него и посмотрела на Тамилу.

– Ты как сюда пришла? Бог… – остаток слова превратился в отвратительный булькающий звук, и так и не удалось разобрать, что сказала девочка, – не любит посторонних. Она велела мне не открывать никому. Она мне доверяет, назначила Хранителем, – в голосе прозвучала странная гордость, – я давно ей помогаю. Но не хочу потерять её доверие из-за тебя!

– Кто-кто? – переспросила Тамила, чувствуя, как медленно холодеет внутри.

– Бо… – слово снова мерзко забулькало, а Тамила почувствовала, как на лбу появилась испарина. Изнутри поднималась дикая паника. Даже не слыша это слово, она помнила, что его произносить нельзя! Нельзя! Иначе придёт она и заберёт её снова!