Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Пока Пендергаст говорил, выражение, не похожее ни на одно, какое д'Агоста когда-либо видел, медленно наползало на лицо Фрисби. Он ничего не говорил, только немного покачивался — сначала назад, потом вперед, как ветвь, ласкаемая ветерком. Затем он слабо, почти незаметно кивнул и скрылся.

— Буду вам крайне признателен! — выкрикнул Пендергаст напоследок, устраиваясь поудобнее на своем место и принимая позу, в которой он сидел до прихода куратора.

Д’Агоста наблюдал за всем этим обменом любезностями молча.

— Вы только что запихнули свой ботинок так глубоко ему в задницу, что ему придется есть свой ужин с носка вашей туфли.

— Я знал, что всегда могу рассчитывать на подходящую остроту от вас.

— Боюсь, что вы только что нажили врага.

— У меня большой опыт в делах этого музея. Здесь есть несколько кураторов, которые ведут себя как господа на своих маленьких вотчинах. Я довольно жестко отношусь к таким людям. Скверная привычка, но от нее очень трудно избавиться, — он поднялся со своего стула. — А сейчас я бы весьма хотел поговорить с этим специалистом из остеологии, которого вы упомянули. Марк Сандовал.

Д’Агоста тяжело поднялся на ноги.

— Следуйте за мной.

Они нашли Сандовала в одном из хранилищ, расположенных в дальнем конце коридора. Он перемещался от одного ящика с костями к другому и делал пометки. Нос у него все еще был красным, а глаза оставались припухшими — похоже, летняя простуда оказалась не на шутку цепкой.

— Это специальный агент Пендергаст из ФБР, — представил друга д’Агоста. — Он бы хотел задать вам несколько вопросов.

Сандовал нервно огляделся по сторонам, словно боялся, что их может кто-то увидеть. Возможно, Фрисби.

— Здесь?

— Да, здесь, — ответил Пендергаст, осмотрев окружающее пространство. — Какое очаровательное место. Сколько человеческих останков находится в этой комнате?

— Около двух тысяч... плюс-минус.

— И откуда они?

— Из Океании, Австралии и Новой Зеландии.

— Сколько их, если брать в расчет всю коллекцию?

— Около пятнадцати тысяч, если объединить все коллекции отделов остеологии и антропологии.

— Мистер Сандовал, я так понимаю, что одним из элементов вашей работы является помощь приезжим ученым.

— На самом деле, это наша основная обязанность. У нас постоянный поток приезжих специалистов.

— Но в обязанности Виктора Марсалы это не входило, хотя он и был лаборантом.

— У Вика... был не тот темперамент. Иногда приезжие ученые обладают... сложными характерами. Или и того хуже.

— В чем именно заключается ваша помощь приезжим ученым?

— Обычно ученые посещают музей, желая исследовать конкретный экземпляр или коллекцию. Мы — как библиотекари по костям: приносим им образцы, дожидаемся, пока они их осмотрят, а затем возвращаем их на место.

— Костяной библиотекарь — и впрямь весьма наглядное описание. Скольким приезжим ученым вы помогаете в месяц? В среднем.

— По-разному. От шести до десяти, наверное.

— От чего это зависит?

— От того, насколько сложны и обширны запросы приезжего ученого. Если к нам приходит человек с очень подробным списком требований, то нам может понадобиться работать исключительно с ним несколько недель. А может прийти ученый, который, скажем, хочет посмотреть только один череп.

— Какой квалификацией должны обладать эти люди?

Сандовал пожал плечами.

— У них должна быть определенная... институциональная принадлежность и убедительный план исследований.

— Особых полномочий не требуется?

— Нет, ничего такого. Нужно представительное письмо, официальный запрос на бланке университета, подтверждающий его принадлежность к университету или медицинской школе.

Пендергаст небрежно поправил манжету своей рубашки.

— Насколько я понимаю — хотя он делал это нечасто — Марсала все же работал с учеными. Был проект, которым он занимался несколько месяцев назад.

Сандовал кивнул.

— Эм... да.

— Что он говорил об этой работе?

— Он, вроде, намекнул, что этот ученый может каким-то образом помочь ему.

— И Марсала работал исключительно с ним?

— Да.

— Насколько велика вероятность, что работа этого приезжего специалиста принесла бы пользу мистеру Марсале, который, по общественным оценкам, был квалифицированным специалистом в области костной артикуляции, хотя его основные обязанности заключались в наблюдении за мацерационными резервуарами и аквариумами с жуками-кожеедами?

— Я не знаю. Возможно, этот человек собирался взять Вика в соавторы статьи, которую он собирался опубликовать.

— Зачем?

— В благодарность за его помощь. Быть... костяным библиотекарем может не каждый. Некоторые ученые подают настолько специфические запросы, что приходится использовать собственные знания и навыки, чтобы их выполнить.

Д’Агоста слушал этот обмен информацией, впадая во все большее недоумение. Он ожидал, что Пендергаст погрузится в судебные аспекты этого дела. Но, как и всегда, агент ФБР, похоже, направился по тангенциальной траектории и толком даже не дал понять, какое отношение все это имеет к делу.

— Мистер Сандовал, знаете ли вы, какие образцы исследовал этот ученый, прежде чем уехал?

— Нет?

— У вас есть возможность узнать это для нас?

— Конечно.

— Превосходно, — Пендергаст указал на дверь. — В таком случае: после вас, мистер Сандовал.

Они покинули хранилище и направились через лабиринт проходов к компьютерному терминалу в помещении, выглядевшем, как основная лаборатория: здесь было множество столов и рабочих станций с несколькими наполовину сочлененными скелетами, лежавшими на столах, покрытых зеленым сукном.

Д’Агоста и Пендергаст склонились над Сандовалом, пока лаборант, сидя за терминалом, обратился к базам данных остеологического и антропологического отделов музея. Лаборатория погрузилась в тишину, нарушаемую лишь нажатием клавиш. Затем раздался шепот принтера, и Сандовал схватил с него лист бумаги.

— Похоже, Марсала извлекал для этого ученого только один образец, — сказал он. — Вот сводка.

Д’Агоста наклонился ближе, внимательно изучив запись.

Дата последнего доступа: 20 апреля

Готтентот [51] Готтентоты (кой-коин; самоназвание : khaa, khaasen ) — этническая общность на юге Африки. Ныне населяют Южную и Центральную Намибию, во многих местах живя смешанно с дамара и гереро. Отдельные группы живут также в ЮАР: гриква, корана и группы нама (в основном переселенцы из Намибии). Антропологически готтентоты относятся вместе с бушменами к особому расовому типу — капоидной расе. , мужчина, приблизительно тридцати пяти лет. Капская Колония [52] Капская колония (нидерл. Kaapkolonie от голл. «Kaap de Goede Hoop» — мыс Доброй Надежды, также англ. Cape Colony ) — первая голландская переселенческая колония в Южной Африке с центром в г. Капстад, затем английское владение (город переименован в Кейптаун). Основана голландским мореходом по имени Ян ван Рибек в 1652 году в удобной Столовой бухте близ мыса Доброй Надежды под руководством голландской Ост-Индской компании. Капская колония оказалась наиболее успешным переселенческим проектом из всех голландских колоний и самым успешным европейским переселенческим проектом на африканском континенте. , прежний Восточный Грикваланд [53] Восточный Грикваланд , африк. Griekwaland-Oos , официально Новый Грикваланд (африк. Niuew Grukwaland , «новая земля для гриква»), первоначально известный под названием Нимандсланд , африк. Niemandsland , буквально «ничейная земля», поскольку территория не была заселена — регион на северо-востоке Капского региона ЮАР. С 1978 г. включён в состав провинции Наталь, ныне провинция Квазулу-Наталь. .