Линкольн Чайлд - Голубой лабиринт (ЛП)

Д’Агоста снова перевел взгляд на Синглтона.

— Я знаю, что это верный «висяк», сэр. Но я бы хотел, чтобы вы дали мне на него еще неделю.

Синглтон с любопытством уставился на него.

— Это переназначение — не пощечина, если ты подумал именно об этом. Я даю тебе достойное и решаемое дело с широкой оглаской, которое поможет твоей репутации.

— Я и не думал, что это некая пощечина, капитан. Я читал об убийстве той женщины, бегуньи, и я знаю, что это будет адское задание.

— Тогда почему ты хочешь продолжать заниматься убийством Марсалы?

Накануне д’Агоста готовился к этому разговору, поэтому ждал его с нетерпением.

— Я не совсем уверен, почему именно, сэр, — медленно ответил он, — в некоторой степени, это невозможно точно сформулировать. Просто я ненавижу бросать дела. И... иногда бывает некое предчувствие, догадка, что нечто вот-вот наклюнется. Вы, наверняка знакомы с этим чувством, капитан.

Эта догадка, как понимал сам д’Агоста, носила имя агент Пендергаст.

Синглтон еще несколько секунд оценивающе смотрел на него. Это были долгие, неопределенные несколько секунд. Затем на его лице появилась тень улыбки, и он кивнул.

— Знаю, — ответил он, — и очень верю в такие предчувствия. Ладно, Винни, можешь оставаться в музее. Я передам убийцу бегуньи Клейтону.

Д’Агоста сглотнул тяжелый ком, подступивший к горлу.

— Спасибо, сэр.

— Удачи. Держи меня в курсе.

И, снова кивнув, Синглтон удалился.

Как только Пендергаст вошел в захламленный музейный кабинет, доктор Финистер Паден тут же вскочил и указал ему на кресло, предназначенное для посетителей.

— Ах, агент Пендергаст! Пожалуйста, присаживайтесь, — чересчур взволнованный, дрожащий тон, которым он оставил сообщение на автоответчике пару дней назад, теперь испарился. Сегодня доктор широко улыбался и, казалось, был чрезвычайно доволен собой.

Пендергаст склонил голову.

— Доктор Паден. Я так понимаю, у вас есть для меня новая полезная информация?

— Так и есть. Воистину, так и есть! — минералог потер свои пухлые руки. — Должен признаться, мистер Пендергаст — и смею надеяться, что детали этого разговора останутся строго между нами — я испытал небольшое... незначительное огорчение, — он открыл ящик, извлек оттуда кусок мягкой ткани, развернул его, и на его ладони оказался камень. Доктор легко, почти ласково прикоснулся к нему.

— Он прекрасен. Неописуемо прекрасен, — минералог, казалось, с трудом овладел собой и лишь после этого передал камень Пендергасту. — Так или иначе, поскольку я не сумел сразу распознать природу этого камня и найти его в своих обычных источниках, я прибегнул к изучению его химической маркировки, показателя преломления и провел множество других подробных анализов. Но по факту я... заострял свое внимание не на том... за деревьями, как говорится, леса не увидел.

— Я не совсем уверен, что улавливаю ход ваших мыслей, доктор Паден.

— Я должен был сосредоточиться на изучении самого камня, а не на его химических свойствах. С самого начала я сказал вам, что у вашего камня очень необычный окрас, а его матричная структура является необычайно ценной. Но, если вы помните, я также сказал вам, что бирюза с оттенком глубокого индиго встречается только в трех штатах. И это правда, если не считать одного исключения.

Он подошел к своему цветному лазерному принтеру, вытащил оттуда лист бумаги и передал его Пендергасту.

Агент бегло изучил его и понял, что перед ним описание одного из экземпляров ювелирного каталога или лота аукциона. Наряду с фотографией драгоценного камня на бумаге Падена содержалось и несколько абзацев текста с его описанием. И хотя этот камень был значительно меньше, чем тот, который извлекли из желудка Альбана, во всех остальных отношениях эти два экземпляра были почти идентичны.

— Единственная в своем роде американская бирюза лазурного цвета, которую нашли вне известных мне трех штатов, — почти благоговейным полушепотом произнес Паден. — И это единственный лазурный камень с золотыми матричными вкраплениями, с которым я когда-либо сталкивался.

— Откуда он взялся? — очень тихо осведомился Пендергаст.

— Из малоизвестной шахты в Калифорнии, известной как «Золотой Паук». Это очень старое месторождение, оно было закрыто более ста лет назад, и его описание на сегодняшний день отсутствует в книгах и справочниках. И все же я огорчен, потому что этот камень оказался настолько необычным, что просто обязан был натолкнуть меня на мысль о том месторождении. Я могу оправдаться лишь тем, что та шахта была очень маленькой, добыча оттуда велась в весьма небольших масштабах — из нее было получено не более пятидесяти или шестидесяти футов бирюзы высшего класса. Малоизвестность этого месторождения сбила меня с толку... как и то, что находится оно в Калифорнии.

— А где именно в Калифорнии? — голос Пендергаста прозвучал еще тише прежнего.

— На берегу озера Солтон-Си, к северо-востоку от пустыни Анза-Боррего, южнее национального парка Джошуа-Три. Крайне необычное расположение, особенно с минералогической точки зрения, потому что только...

До этого момента Пендергаст сидел в кресле неподвижно, но сейчас он совершенно неожиданно подскочил и буквально выпорхнул из кабинета, взмахнув полами пиджака и держа распечатку в руке. До пораженного куратора донеслись только его тихие слова благодарности.

Помещение для хранения улик двадцать шестого участка полицейского управления Нью-Йорка не было комнатой в общепринятом смысле этого слова — оно, скорее, представляло собой беспорядочный набор полок, уголков, закутков и ниш, отрезанных от остального подвала толстой проволочной сеткой. В подвале старого здания сильно пахло плесенью и селитрой. Лейтенанту Питеру Англеру иногда казалось, что, если устроить здесь тщательный обыск, то можно было запросто найти вмурованный в стену скелет — как тот, что вдохновил когда-то Эдгара Алана По написать «Бочонок Амонтильядо».

Сейчас лейтенант ожидал, стоя у большого окошка в сетке с надписью «Хранилище Улик», и прислушивался к долетавшим до него издалека стукам и шарканью. Через минуту из темноты вынырнул силуэт сержанта Малвехилла. В руках он держал небольшой контейнер для улик.

— Вот он, сэр, — возвестил сержант.

Англер кивнул, сделал несколько шагов по коридору и оказался в отделе составления отчетов. Закрыв за собой дверь, он подождал, пока Малвехилл поставит контейнер в сквозное окно, соединявшее две секции подвала. Он расписался в журнале и протянул его обратно, затем поставил контейнер с уликами на ближайший стол, сел за него, открыл крышку и заглянул внутрь.