Карина Сарсенова - Фантастические войны

Гадир:

– Подойдите, дети мои!

Базелея и Адонай медленно приближаются. Становятся перед троном, лицом к царю.

Гадир, доставая из-за пазухи флакон с эликсиром:

– Склоните ваши головы.

Молодые склоняют головы.

Гадир открывает флакон, выливает немного эликсира на ладонь и обрызгивает молодых.

Гадир:

– Властью, данной мне моим отцом и народом Атлантиды, я соединяю две линии жизни в одну. Да пребудет её течение вечным и счастливым, полезным для Атлантиды и Земли, и для всего Мироздания!

Обрызгивает головы Адоная и Базелеи.

Бурр, тихо:

– Однако, действует! Старик, похоже, провёл эксперимент на себе! Надо же, думает не только о своей планетке, но и обо всём Мироздании!

Вдруг вокруг трона появляются клубы тьмы.

Танатос:

– Невежливо не звать гостей на столь важный ритуал, Гадир, совсем невежливо! И где ж твой аристократический этикет?

Гадир, брызгая на Танатоса:

– Прочь, Бог Смерти, исток всех зол всех миров! Прочь, нечистый! Ты не сумеешь навредить!

Бурр и викинги выхватывают топоры и окружают Гадира, Адоная, Базелею и Амадео, стремясь защитить их.

Амадео накрывает Гадира, молодых, викингов и себя куполом белого света. Слуга незаметно покидает зал.

Танатос:

– Не стоит опасаться, Амадео. Я пришёл не для разрушения, но для созидания. Ты, воин Света, знаешь, что зло не умеет творить. Но Мироздание меняется. Мои дети оказались почти сильнее меня. А я не хочу умирать. Бог Смерти, как ни странно, тоже смертен, как и все воплощения в материальных мирах. Мне нужна моя прежняя власть. И только изменившись, я смогу удержать её. Мне нужно было сотворить нового себя. И оттого я здесь. Спасибо, Гадир.

Тьма становится полупрозрачной, переливается всеми оттенками всех цветов.

Приближается к замершим от ужаса гарпиям.

Феруна:

– Ты убьёшь нас, Танатос?

Сивилла, отчаянно:

– Мы всего лишь хотели спасти наших детей! Они и твои сыновья, Танатос!

Танатос:

– За ваше предательство вас ждёт иная расплата. Каждый выбор проявляет в душе зверя или человека. Ваши действия показали вашу истинную природу.

Клубы разноцветной тьмы окутывают гарпий. И когда тьма отступает, вместо полуптиц-полуженщин стоят, держась за руки, две красивые молодые девушки.

Танатос:

– Спасая детей, вы уступили место любви в ваших сердцах, изгнав оттуда животное начало. Отныне ваше место среди людей. Но выбор может предлагаться душе много раз. Вы имеете право присоединиться к вашим детям, принять природу вампира или оборотня и снова подчиниться власти бесчеловечности. Ваш выбор – это ваша судьба.

Танатос исчезает.

Девушки, смеясь, убегают.

Бурр:

– Не понял. Чего хотел этот урод?

Адонай:

– Перемен в собственной душе.

Адонай:

– Что может измениться в самом корне зла?

Базелея:

– Папа, так кем же стал Танатос?

Гадир:

– Сутью самой вечности. Бог смерти стал Богом мудрости.

Амадео:

– Теперь он не является тьмой!

Гадир:

– О, да. Теперь он будет видеть истинную причину всех событий, мыслей и действий всех жителей Мироздания. Он не будет разрушать или созидать. Он будет помогать выравнивать баланс Света и тьмы в наших душах и мирах. Отныне Танатос будет помогать жизни преодолевать все испытания, предлагаемые ей смертью. И постепенно все жители всех миров осознают: душа бессмертна. И оттого каждый наш выбор, каждая секунда бытия действительно бесценны.

Спальня Лидии. Королева сидит перед зеркалом и расчёсывает волосы.

В спальне материализуется Элиан.

Бросается на мать с мечом в руке. Но Лидия оказывается проворнее, и когда Элиан подбегает к ней, то упирается грудью в стрелу, заряженную в арбалет.

Лидия:

– Уж не хочешь ли ты закончить так же, как некогда закончил твой отец? Эта стрела помнит остывающее тепло его звериной крови!

Элиан:

– Мой отец жив!

Лидия:

– Но я не буду оживлять ТЕБЯ!

Элиан:

– Предательница! Наглая лгунья! Столько лет ты скрывала от меня правду!

Лидия, удивлённо:

– Какую правду? Ты что, всё ещё носишься со своим прежним незнанием своего отца? Я всегда знала, что ты слабак, как и любой мужчина, но чтобы до такой степени!

Элиан, с яростью занося меч:

– Хватит играть! Говори правду, иначе я убью тебя!

Лидия:

– Ты пришёл меня убить, я это вижу. Но в чём причина ТВОЕГО гнева? Это Я должна пронзить твоё мерзкое сердце, ведь оно теперь гоняет не человеческую, но волчью кровь!

Элиан:

– Старая лгунья! Очень смешно! О какой чистоте крови ты можешь говорить, когда в твоих жилах и жилах твоего народа течёт самая что ни на есть нечеловеческая кровь!

Лидия, не опуская арбалета, но отступая на шаг:

– Кто тебе сказал подобную чушь?!

Элиан, наступая:

– Бессмысленно отпираться! Я знаю всё! И то, что все амазонки произошли от отвратительных монстров – гарпий! И поэтому души ваши полны тьмы и жестокости! И поэтому гарпии испокон веков были вашими самыми заклятыми врагами! О, несмотря на то, что я глупый, как ты говоришь, и слабый мужчина, всего лишь мужчина, я прекрасно понимаю вашу стратегию! Уничтожить истоки своего происхождения! Уничтожить всех гарпий и узаконить иллюзию, что злобные и бессердечные амазонки, отвергающие любовь, – люди! Узаконить иллюзию человечности! Как бы не так!

Лидия, продолжая отступать, но не опуская оружия:

– Замолчи! Иначе я…

Элиан, продолжая наступать:

– И я знаю, что вовсе не являюсь твоим сыном! Что ты обманула всех, похитила меня, украла у меня детство, напичкала ложными ценностями! Ты унижала меня всё время! И ради чего? Чтобы я улучшил вашу мерзкую природу! Я жил в роскоши, но в постоянном презрении со стороны всех твоих прислужниц и тебя в первую очередь! Я был хуже, чем все твои бесчисленные мужчины! Ты им хотя бы отдавалась с непритворной страстью! А я… чужак и просто кусок плоти! Тебе было на меня всегда наплевать!

Лидия:

– Замолчи, или я…

Элиан:

– Убьёшь меня? Ты бы и так это сделала, когда бы я покрыл половину твоего стада! Бык-осеменитель! Без души, без целей, без любви… Животное, которое забивают после использования! Давай же, МАМА, прикончи теперь ненужное тебе существо!

Лидия упирается спиной в стену. Элиан почти насаживается на стрелу.

Лидия опускает арбалет и плачет.

Лидия:

– Я не могу убить собственное дитя. Да, в жилах амазонок течёт кровь людей и гарпий… Да, амазонки ненавидят мужчин… Всех до единого, даже тех, кому отдаются со всей страстью… Всех, кроме мужчин, которые для них мужчинами и не являются… Наши дети, какого бы пола они ни были, – это наша единственная и подлинная любовь… У меня, Элиан, никогда не было дочерей. Их положено любить больше. Им положено передавать трон. Но моё сердце никогда не желало их рождения. Потому что я любила и люблю только тебя, моего единственного ребёнка. Потому что ты действительно мой сын, Элиан…