Карина Сарсенова - Фантастические войны

Элиан, занося меч:

– Ты врёшь!

Альмира, врываясь в двери:

– Не надо, нет! О моя королева!

Падает на колени перед Лидией.

– Простите ли вы моё предательство… И то, что теперь я оборотень, как и ваш сын… Но знайте: я ни на одно мгновение не забывала вашу доброту и щедрость.

Обращаясь к Элиану:

– Ради тебя, любимый, я предала мою королеву. Ради тебя стала зверем. Я люблю тебя, Элиан! Опусти меч. Моя мать принимала роды у царственной Лидии. Моя мать была твоей кормилицей. Ты сын Лидии, Элиан!

Элиан стоит, поражённый. Но не опускает меча.

Альмира:

– Послушай своё сердце, Элиан! Неужели сердце волка, напоенное природными силами и инстинктами, не чувствует материнскую и женскую любовь здесь и сейчас?! Природа не умеет лгать!

Элиан, медленно опускает меч и падает на колени:

– Мама…

Закрывает лицо ладонями:

– Мама… Прости…

Лидия, вставая:

– Мне не за что прощать тебя, Альмира. Ты была ведома искренней и всепоглощающей любовью к моему сыну. Мне это понятно. И понятно твоё раскаяние, твой стыд. Любовь никогда не бывает одинокой. Тот, кто умеет любить, будет одаривать душевным светом и ребёнка, и супруга, и друга, и даже врага…

Подходит к Элиану, гладит его по голове:

– И мне нечего прощать тебе, сынок. Твоё большое, но доверчивое сердце кто-то вероломно обманул. Кто-то внушил тебе ложь, а ты сгоряча принял её за истину. Но реальность любви сильнее любого наваждения!

Элиан:

– Мама?! Уж не отведала ли ты нового эликсира бессмертия?! Не с твоих ли губ слетали слова презрения к мужчинам всего света, ненависти к врагам, недоверия к друзьям?

Альмира:

– Я понимаю, что хочет сказать королева! На грани жизни и смерти, в момент невозможного выбора, её любовь из мерцающей искры вмиг превратилась в неукротимое пламя! Лидия:

– Совершенно верно, дети мои. Если сердце живёт хоть каплей любви, волшебство становится не нужным!

Элиан:

– Потому что любовь, бескорыстный сердечный свет в нашем жестоком мире – это и есть настоящее волшебство! Но… Мама, прощаешь ли ты меня за то, что я, мы с Альмирой позволили волчьей крови влиться в наши жилы?

Лидия:

– И здесь моё прощение было бы неуместным. Любовь между отцом и сыном столь естественна, как и любовь между мужчиной и женщиной…

Элиан и Альмира целуют Лидию и уходят.

Лидия возвращается на стул перед зеркалом. Начинает расчёсывать волосы. Задумывается.

Лидия:

– Но какой человек или зверь сумел столь ловко подобрать ключи к твоему большому и чистому сердцу, сыграть на твоих благородных слабостях? Кто же этот безжалостный тайный враг, и где его искать?..

Велиар, выходя из теней:

– Не нужно меня искать, моя королева. Я почтил за честь навестить вас собственной персоной!

Лидия, по-прежнему глядя в зеркало, задумчиво:

– Но я не вызывала тебя, мой вечный раб…

Вдруг осознав ситуацию, резко вскакивает и разворачивается к Велиару лицом.

Но он мгновенно оказывается у неё за спиной.

Вампир хватает Лидию и впивается ей в шею.

Лидия постепенно обмякает в его руках.

Велиар, опуская королеву на пол:

– Что не сможет сделать любовь, охотно совершит ненависть. Даже вечность имеет свои пределы, моя королева… Когда-то я уже имел честь сообщить вам это… Ваш щедрый подарок, позволение пить кровь неугодных вам мужчин, оказался как нельзя кстати. Кровь аристократов мне вовсе не была нужна, моя госпожа… Обмануть вас было слишком легко, неимоверно легко! Но это не испортит вкуса моего торжества, вкуса вашей крови! Многие, многие человеческие жизни, бурлящие у меня в жилах, их огромная совокупная сила, преодолели действие эликсира. Отныне я не раб тебе, Лидия.

Лидия со стоном открывает глаза.

Велиар, приподнимая её подбородок:

– По законам вампирской инициации тот, кто был укушен, но не выпит до дна, превращается в раба своего инициатора. Ты моя рабыня, королева Амазонии. Отныне ты моя вечная рабыня, Лидия. Я влил в твою аристократическую кровь разрушительный яд вампирского небытия. Ты будешь мучиться вечным голодом, которым когда-то грозила мне. Влекомая его позывами и под моим чутким руководством, ты будешь учиться убивать, и с каждым новым убийством вкус крови будет казаться тебе всё слаще! Но мне недостаточно этой мести, Лидия. Я пойду ещё дальше. Ненависть, она ведь может оказаться силой, почти равной любви! Я сделаю тебя королевой вампиров, моя бывшая госпожа! И ты родишь мне много юных злобных вампиров, в чьих жилах будет течь гремучая смесь из крови их повелителя и королевы Амазонии! Вот оно, истинное улучшение породы зла! Удвоенная хитрость и коварство! Новые горизонты для поступи идеальной тьмы.

Бросает Лидию на пол.

Велиар:

– Я чувствую, как испуганно бьётся сердце моего брата, Бельфегора. Я ощущаю прикосновения истокового зла к его шкуре. Наш папаша Танатос сумел-таки схватить одного из своих великих сыновей. И я вижу, как ледяные когти злобного Бога почти касаются моего существа… Но ничего. Скоро, очень скоро всё изменится. Я приду к тебе сам, отец. Жди меня.

В спальню вбегает Сивилла. Она достаёт из-за пазухи флакон с эликсиром и брызгает на Велиара.

Вампир несколько секунд стоит оцепенело, затем хохочет.

Велиар:

– Глупцы! Эликсир бессмертия в своей новой версии действует только на живых! Только живые создания могут измениться к лучшему под его магией! Но я нежить! Нежить!!!

Обращается к Лидии:

– Убей её.

Лидия в два прыжка оказывается возле Сивиллы и кусает её. Выпивает полностью.

Велиар, поднимая флакон эликсира:

– Я чувствую прилив необычайно мощных сил! Мрак буквально переполняет меня! Я дам отведать этого волшебного снадобья моей армии, миллионам вампиров! И они станут непобедимыми! Никто и ничто не сможет противостоять мне! Я убью моего отца, Танатоса, и захвачу власть над Мирозданием!

В комнате появляется Бельфегор.

Бельфегор:

– Я тоже отведал чудо-снадобья. И хоть я живой, но суть моей жизни – это зло. Я воин Тьмы, и потому я тоже нежить. И моя злоба готова уничтожить любого врага на пути! Время двоевластия кончилось. Сначала сразись со мной, братец. Узнаем же имя нового правителя Тьмы.

Со всех сторон вползают клубы разноцветного мрака.

Танатос:

– Победившее зло вступит в схватку с воинами Света. Равновесие сил в Мироздании нарушится, чтобы восстановиться вновь. Так развивается Бытие. Но война – явление временное. Когда все души во всех мирах сбросят оковы узости мышления, жадности, эгоизма и жестокости, война перестанет быть необходимой. И тогда на каждой планете наступит гармония, зовущаяся раем, воцарится Свет и любовь.

За ними наблюдает странная фигура в белом (Ирогон).

Фигура (в сторону):