Таня Фрей - Магнит

Прихватив сумочку, я последний раз взглянула на палату и ринулась прочь. Сначала я шла в нормальном темпе, а уже потом пустилась бежать.

Бежать из этого места надо было, бе-жать. Как и из города всего. Б е ж а т ь.

Вот только из Тэррифилда не сбежишь. Скорее, под упавшее дерево попадёшь. Или ещё что-нибудь в таком духе случится быстрее, чем ты покинешь его пределы.

А что, если и другие небольшие города имели такую странную способность — не выпускать жителей за собственные пределы? Они словно боятся потерять тех, кто до сих пор был с ними, и не отпускают. Люди так не отпускают свои старые воспоминания, хоть и приносящие им немало боли. А город не отпускает тех, кто делает его живым, постепенно разрушая его изнутри.

***

Я не пошла домой. У меня больше не было дома.

Я двинулась к дому Бриджет. Понятия не имею, почему именно к ней. Учитывая, что её там ещё не было.

И снова, словно то был сбой матрицы, в дом меня пустила Фиби Моррисон.

— Бри скоро придёт и, кажется, не одна, — плавно объявила она и скрылась в какой-то комнате. Я покосилась в ту сторону и краем глаза заглянула внутрь, так, чтобы мать Бри меня не заметила.

Она сидела напротив мольберта и водила кисточкой по холсту, держа второй рукой палитру с красками. Я прищурилась, дабы разглядеть, что было на будущей картине.

На листе пока что были лишь нечёткие линии, которые постепенно складывались во что-то более отчётливое… но всё равно расплывчатое.

И спустя пару секунд до меня дошло: это ведь туман. Фиби Моррисон писала картину о том смоге, который накрыл Тэррифилд с головой. И получалось у неё это невероятно искусно. Чудесно. Засмотришься и глаз не оторвёшь.

— Так красиво, — восхищаясь, проговорила я и тут же хлопнула себя ладонью по рту. Я ведь хотела, чтобы меня никто не увидел.

Фиби тут же отвлеклась от дела и повернулась ко мне. Её губы растянулась в довольной улыбке.

— Тебе правда нравится? — спросила она. Я кивнула.

И миссис Моррисон, тихонько, радостно усмехнувшись, вернулась к картине.

Я присела на диван под лестницей. На меня вдруг снова накатила волна отчаяния. Как люди справляются с болью потери родного человека? Я думала, что пойму это, когда потеряю кого-то из близких. Оказалось, понять это не так-то просто. Ведь чтобы понять, нужно справиться. А у меня справиться не получалось.

Прошло, наверное, минут семь, как дверь дома распахнулась и вошла Бри. А за ней внутрь ввалились Шарлотта и Томас.

Я мигом вскочила с места и подошла к ним. И сразу заметила, как все они изменились в лице. Особенно Бри. Оно и понятно: она явно не ожидала увидеть меня в её доме.

— Ты…

— Выписалась. Всё прекрасно.

Ничего не прекрасно.

И они это знали.

— Идём наверх, — не задавая больше никаких вопросов, приказала Бриджет, поманил нас за собой. Я шла прямо за Томасом, дыша ему в спину. А тот явно чувствовал себя не в своей тарелке.

Или же ему очень надоедало моё общество.

В комнате Бри мы уселись на полу, а она взяла ноутбук и примостилась рядышком.

Что-то они затевали. Жаль, я пока не особо понимала, что.

— Итак, — начала Бриджет, пока ноутбук загружал стартовую страницу. — Как стало понятно, финал близок. И почему-то мне кажется, что всё завершится в ближайшие дни. Осталось три человека, которых ожидает гибель. Это легко может быть кто-то из нас. И если смерть выберет троих именно из нас, то лишь один останется в живых.

Она зажмурилась. Мы все переглянулись.

От этого столь, казалось бы, очевидного факта становилось жуть как не по себе.

— Если в живых останусь я, я сделаю всё, чтобы об этой истории узнали, — заявила Шарлотта. — Потому что так просто я это не оставлю.

— Если в живых останусь я, то я не дам людям забыть о вас, — с горечью на языке сказал Томас. — Потому что вас должны помнить.

Бри глубоко вдохнула.

— Если в живых останусь я, то это явно будет ненадолго. Потому что без вас, без моих единственных друзей, я жизни не представляю.

Настала моя очередь сказать какие-то слова. Я в замешательстве потеребила край туники.

— А я в живых не останусь, — неожиданно и для самой себя выпалила я. — Вот.

Ноутбук просигналил о том, что он готов к работе, и этот звук спас меня от дальнейших объяснений.

Бриджет открыла свою электронную почту и зашла в папку со входящими письмами. Кликнула по последнему из них.

— Когда мы были на уроке, мне пришло уведомление о новом письме, но на телефоне оно потом не открывалось, — пояснила она.

— На электронную почту письмо? — поперхнулась я. — Серьёзно? Кто-то ещё этого мамонта использует?

— Ну, некоторые, к твоему сведению, и факсом по сей день пользуются, — дёрнув плечами, сообщила мне Бри. — Так вот, письмо от NightWolf'а.

— Кто бы сомневался, — пробубнил Томас.

Моя подруга распахнула окошко с текстом письма на весь экран и расположила ноутбук так, чтобы всем было удобно читать. Мы склонились перед экраном с замиранием сердца. А если не мы, то я — точно.

«Ты думаешь, что люди велики?

О нет! С пути прямого совращенный,

Ты позабыл, что все мы — червяки,

Которые родятся, умирая,

Чтоб превратиться, злобе вопреки,

В тех бабочек Божественного Рая,

Которым суждено в лазурь вспорхнуть.»

— Это Данте, — тут же узнала Бри отрывок. — «Божественная комедия».

— Что-то слишком много цитирования Данте на один день, — поморщилась Чарли.

Но письмо на этом не заканчивалось.

Далее к нему были прикреплены два видеофайла. Мы с опаской посмотрели друг на друга. Решение открыть их было принято безмолвно и единогласно.

Ролики по длительности оказались совсем небольшими. Первый — всего двадцать секунд. Второй — двадцать пять.

Мы включили первый и застыли в ожидании воспроизведения записи.

На экране появились кадры нашей школы. Коридор. Кафетерий. Зона для перекуса на открытом воздухе. Кабинеты. Шкафчики.

А на фоне звучал голос. В нём раздавалось скрежетание и механистичность. Это был не человеческий голос. Явно сгенерированный или исправленный в специальной программе.

— Вы примете всё, как есть, — говорил он. — Вы, наконец, узнаете, кто из вас всех является Магнитом. Им была до этого ваша подружка, только вот она не особо справлялась со своей задачей. Никто не умирал. А теперь она сама приняла участие в том, чтобы выбрать, кто же им станет. И её выбор не был ошибкой. Он помог.

Потом на экране, уже почерневшем, появилась надпись: «Хейли — первый Магнит».

И ролик на этом окончился.

Внутри меня всё сжалось. Так вот оно что. Хейли была Магнитом.

Получается, это не она начала всё это? Был кто-то и до неё?

— Круто, — только и выговорила Чарли. Я смотрела на неё и не могла поверить, как она всё ещё держалась.