Роберт Маккаммон - Лесной Охотник

Вивиан не мог загадывать наперед. Он положил руку на плечо молодого человека и сочувственно похлопал по нему. В голове его мелькнула мысль, что он погладил дикое животное.

Теперь следовало подумать о том, чтобы доставить нужную сумму в небольшую русскую деревушку, где на вершине холма возвышались руины старой церкви. После этого аэросани смогут пересечь границу с Польшей. По прибытии туда, водитель будет выброшен и предан судьбе — голый и растерянный. Но, возможно, он выживет. Шанс у него будет.

А двое мужчин отправятся домой, на землю Шекспира. К новому благословенному сюжету.

В страну, где правит свой бал город Лондон.

Одинокий джентльмен прогуливался по городу в поисках хорошего куска мяса. Он наслаждался вечером, неспешно шагая по очаровательным улицам Данцига, по шумной и людной гавани города на побережье Балтийского моря. Когда-то давно это место было известно как Гданьск и изначально причислялось к территории Северной Польши, однако при этом у него была весьма сложная политическая история с двумя претендовавшими на него государствами: Польшей и Германией. Нынче, в апреле 1938-го года это был « свободный город » со своим национальным гимном, конституцией, правительством и даже собственной валютой помимо польской. Население по большей части состояло из немцев, они составляли почти 98 процентов, что сильно сказалось на языке Данцига.

Пока джентльмен прогуливался вдоль того, что местные называли Королевской Дорогой — именующейся так, потому что здесь проходил крестный путь королей — он миновал такие достопримечательности, как Фонтан Нептуна и Золотые Ворота с их символическим статуями, изображавшими Мир, Свободу, Богатство и Славу.

Он любил мир и наслаждался свободой, однако богатства и славы не желал никогда. Сегодня он искал лишь идеальный Шатобриан [2] Шатобриан (chateaubriand) — разновидность стейка. Стейк из говядины весом около 400 г, приготовленный на вертеле. .

Клерк в очень дорогом отеле «Золотой Дуб» посоветовал ресторан «Максимиллиан». Слишком далеко, чтобы идти пешком? Отнюдь. Три мили были прекрасной прогулкой этим прохладным вечером, когда на город опустилась ночь, во время которой, как и в любую другую ночь, обострилось само ощущение жизни. Поэтому он, одетый в темно-синий костюм от «Сэвил-Роу» с накрахмаленной белой рубашкой и черным галстуком, отправился на улицу, предпочтя идти не слишком медленно, но и не слишком быстро, чтобы вдоволь насладиться атмосферой ночного города.

Ему было двадцать восемь лет, и он пребывал в отличной физической форме, как, наверное, будет пребывать и всегда. Это был статный человек, ростом в шесть футов и два дюйма с широкой грудью, узкими бедрами и длинными тонкими ногами. По сложению он напоминал легкоатлета, не бросающего тренировки. Волосы у него были густые и темные, коротко остриженные, а на смуглом и привлекательном лице сияло два ярко-зеленых глаза, с интересом и вниманием изучавших окружающее пространство, изредка вспыхивая огоньком умиления и юмора в ответ на то, что именовалось цивилизацией .

Его глаза не преминули отметить ярко-красные плакаты на углах некоторых улиц, которые провозглашали громкое будущее набиравшей обороты нацистской партии, которая называла себя будущим Германии. Однако об этом он предпочел сейчас не думать.

Это был вечер для сочного стейка, бокала вина и, возможно, хорошей музыки. Впрочем, у мужчины был строгий график, и он не мог растянуть удовольствие слишком надолго: к полуночи нужно быть на работе.

В тихом ресторане «Максимиллиан», отделанном дубовыми досками, он, изъясняясь по-немецки, заказал себе Шатобриан, и официант проинформировал его, что это блюдо обыкновенно подается на две персоны. Гость ответил, что слишком давно не пробовал хороший стейк, поэтому попросил подать ему порцию для двоих и принести бутылку Каберне на выбор официанта.

— Sehr gut [ Хорошо (нем.) ], сэр, — был ответ.

Девушка-гардеробщица — очень стройная, рыжеволосая, с обветренными губами — когда он пил свой первый бокал вина, решила заговорить с ним, поинтересовалась, впервые ли он ужинает в этом ресторане, нравится ли ему в городе и так далее. Все свелось к тому, что она спросила, свободен ли он сегодня после десяти, чтобы вернуться сюда и вместе с нею посетить один отличный музыкальный клуб и удовлетворить свой интерес.

Он улыбнулся и поблагодарил ее, но вынужден был отказаться из-за полночной работы.

— Что за работа? — поинтересовалась она, и в ее глазах мелькнула тень легкого разочарования.

— Морская торговля, — ответил он, после чего пожелал ей хорошего вечера, и она ушла.

Неторопливо отужинав, мужчина возобновил свою прогулку. За углом он обнаружил таверну со стенами из красного кирпича, который, похоже, закладывался еще в 1788-м! За барной стойкой выложенного темным кирпичом зала — немного затхлого — он заказал светлое пиво Тиски. Молодая женщина за стойкой обладала ангельской внешностью: вьющимися светлыми волосами, умопомрачительной фигурой и глазами примерно одного тона с поданным напитком. К северу от ее экватора располагалось два совершенно необъятных глобуса, от объема которых завязки на ее корсаже должны были вот-вот лопнуть. За разговором она наклонилась ближе, и от нее повеяло персиками и мятой. Девушка доверительно сказала, что считает, будто все люди в душе настоящие дети, до самой старости жаждущие прильнуть к соску, который хотят положить себе в рот и сосать без остановки. Она считала, что это запечатлено в сердце каждого.

— Что ты об этом думаешь? — спросила девушка, и ее красные губы одарили его неровной, заговорщицкой улыбкой.

Мужчина ответил, что не имеет четкого мнения по этому вопросу и не может об этом подумать сейчас из-за предстоящей полночной работы.

— Какой работы? — спросила она, поиграв пальцем с одной из лент, вплетенных в волосы.

— Морская торговля, — ответил он ей, допил свое пиво и ушел.

Ночь двигалась дальше, а он — вместе с нею. Через две улицы мужчина нашел тускло освещенный и хорошо обставленный музыкальный клуб и занял столик, чтобы послушать, как играет сегодняшнее трио — пианист, трубач и барабанщик. Он заказал бокал имбирного эля и погрузился в музыку, наблюдая за тем, как играют в помещении разноцветные фонари, закрепленные на потолке. После третьей композиции он заметил, как мужчина в сером костюме поднялся из-за соседнего столика, который делил с женщиной, и направился к двери сбоку от сцены. Когда мужчина покинул комнату, женщина встала со своего места и направилась прямо к зеленоглазому посетителю, изображавшему из себя морского торговца.