Сергей Зюзин - Мертвецы из инета. Книга первая. Мёртвая бабка

В ответ ей ни мама, ни папа, да и ни сама Оксана, не произнесли ни слова. Они чувствовали себя растерянными, смущёнными и очень испуганными. Хоть и пугаться им было пока ещё почти нечего.

–

Так вот, – невозмутимо продолжала бабуля. – Эта игра, как видите, отогнала от меня смерть.

–

Надолго ли? – сидевший нахмурившись, папа, наконец, проговорил хоть что-то.

–

Думаю, что навсегда, – как-то уклончиво отвечала ему бабуля. – Кое-что мне от неё, правда, осталось… Мне бы на холод. В квартире у нас слишком жарко.

Стало ясно, что бабушка и сама понимала, отчего в её дыхании присутствовала вонь.

–

А летом? – снова не утерпела Оксана.

–

Летом всё будет сложнее, – Оксанины слова заставили бабушку призадуматься, и она ответила, немного помолчав. – Но что-нибудь придумаем и для лета! Может, на север поеду.

Все опять замолчали.

–

Но всё равно, сейчас я не об этом, – нарушая тишину, заговорила бабуля. – Я об открывшихся теперь перед нами возможностях. Ведь теперь и вы сможете стать такими же, как я, – бессмертными!

–

Не понял, – папа нахмурился ещё сильнее.

–

Что ж тут непонятного! – бабуля заговорила тоном что-то объяснявшей бестолковому ученику учительницы. – Вам только-то и нужно, что ненадолго умереть, а я потом вас быстренько своей игрой оживлю. И после этого вы тоже станете бессмертны!

–

Ты совсем ополоумела, ба! – на бабушку по-настоящему закричала мама. – Что ты несёшь?!

–

Во-первых, не несу, а говорю, – голос у бабы Паши зазвучал строго и немного обиженно. – А во-вторых, ничего сумасшедшего я вам не предлагаю. Подумай сама! Вы умрёте всего-то на пару-тройку дней. Или даже часов. А потом я вас оживлю.

–

Да на фиг нам это надо! – сидевший до этого спокойно, папа взорвался. – Нам совсем неплохо быть и по-настоящему живыми! Всё, всё, бабуля, больше я даже слышать этого не хочу! Это надо ж до такого додуматься, чтобы предлагать нам добровольно умереть!

На какое-то время комнату накрыла полная тишина. Все удручённо молчали.

–

А ты, внуча? Что ты что об этом думаешь? – бабушка направила свой взгляд на свою правнучку Оксану.

Немного замявшись, та посмотрела бабушке прямо в глаза. И ещё больше ужаснулась. Эти глаза! Оксана снова увидела, какими пустыми и безжизненными они стали. Взгляд их теперь был каким-то потухшим, абсолютно без блеска… Но самое страшное, из них по-прежнему буквально лился жуткий могильный холод, от которого хотелось выть.

–

Да, бабуль, я тоже так считаю, – Оксана постаралась проговорить это жёстко, всё сильнее и сильнее, после их с ней разговора, уверяясь, что с бабушкой им всем было не по пути. Любовь и жалость к бабуле в её сердце стали заметно «сдавать позиции». – Я думаю, что мама и папа правы. Зачем нам туда спешить? Тебе ведь уже пришло время умирать, ты и нашла себе способ вернуться. Когда такое время придёт нам, тогда, может быть, поищем и мы. А пока нам туда рано. Даже для того, чтобы воспользоваться твоим способом «оживления».

Однако, слова Оксаны всё равно прозвучали как-то неуверенно, а с дрожью в голосе она справиться так и не смогла. Всё-таки сильно разволновалась. Любовь и жалость к бабуле хоть и были уже почти вытеснены из её сознания страхом перед зловещими бабулиными планами, но всё-таки оставляли там ещё очень заметный след. И отталкивая бабулю, Оксана испытывала какую-то неловкость.

–

Всё с вами ясно, – бабушка рывком встала с кресла и тяжело вздохнула.

Волна исходившей от неё вони, наконец, достала сидевших напротив неё маму и папу Оксаны, и они невольно поморщились.

–

Я сама всё сделаю, – развернувшись, она стремительно направилась к выходу.

Какое-то время все трое молча смотрели ей вслед. Каждый из них был в настоящем шоке, и это мешало соображать быстрее. Первой пришла в себя мама Оксаны.

–

Что она сделает сама, Олег? – мама тревожно уставилась на папу.

–

Не знаю. Пойду посмотрю, – папа вскочил с дивана и направился к выходу.

–

Папа! – вслед ему воскликнула Оксана.

–

Что? – уже на пол-пути оглянулся тот.

–

Не ходи! – голос его дочери зазвучал очень испуганно.

–

Не бойся, – папа успокаивающе улыбнулся ей в ответ. – Я только посмотрю!

Однако, смотреть ему ни на что не пришлось. Вернее, пришлось, только идти для этого стало никуда ненужно. Кошмар сам заявился к ним. Исподлобья смотря на своих бывших домочадцев, на пороге гостиной появилась баба Паша. В руках она держала большой кухонный нож. И её взгляд не предвещал абсолютно ничего доброго.

Угрожающе сопя, она осмотрела в гостиной каждого.

–

Я сама вас убью, – заявила она. – Убью, а потом оживлю. И вы станете такими, как я! И тогда я уже не буду вам противна. И у вас больше даже не возникнет мысли о том, чтобы меня куда-нибудь выбросить.

–

Да мы вовсе не хотим тебя никуда выбрасывать, – панически забормотала на диване мама, подбирая под себя ноги. – И ты, пожалуйста, прекрати нас так пугать!

–

Хе-хе-хе! – засмеявшись, бабуля шагнула в гостиную, первым делом направляясь к уже начавшему от неё пятиться папе.

Прошмыгнувший в гостиную, во время недолгого отсутствия там бабушки, Мячик, угрожающе на неё зашипел, тут же попятившись под диван. Оттуда он стал, также угрожающе, ворчать.

–

Что с Мячиком? – тихо спросила мама, и сама прекрасно понимая всю нелепость и неуместность своего вопроса.

–

А ты не знаешь… – пробормотал папа, отступая от бабушки, так, что сидевшая в кресле Оксана оставалась немного в стороне.

Не сводя с бабки глаз, он сделал голос погромче и заговорил с ней, показывая рукой на журнальный столик:

–

Бабуль, положи, пожалуйста, нож на столик и давай ещё поговорим! Может, ты нас всё-таки убедишь умереть самим!

–

Как же, положу, – недобро ухмыляясь, проговорила в ответ бабуся. – Сейчас и положу! Вот только первое из задуманного сделаю!

И тут она резко повернулась в сторону по-прежнему сидевшей в кресле Оксаны, как раз напротив которой она уже, хоть и немного в отдалении, проходила.

–

Так ты говоришь, что мама с папой правы? – голос её зазвучал зловеще.

С этими словами она двинулась в сторону застывшей от ужаса внучки. Неистово задрожав, Оксана смотрела на нож и никак не хотела поверить, что сейчас умрёт от руки собственной бабушки.

–

Б-бабушка! Н-не надо, бабушка! – задрожавшим голосом, тоже подбирая под себя ноги, в следующую секунду взмолилась Оксана.

И тут! Пятившийся от неё до этого папа, как лев, с такими же рычанием и храбростью, бросился на наступавшую на его дочь мертвую старуху. Вцепившись в запястье её руки с ножом, одновременно он ухватил её за шею и попробовал повалить на пол. Да только попытка эта оказалась тщетна. «Ожившая» бабка стояла на ногах крепко, словно врытый в землю столб. А ещё через миг, ловко извернувшись, – и откуда только взялась такая прыть! – она сама свободной рукой схватила Оксаниного отца за шиворот, одновременно вырывая из его захвата руку с ножом. Ещё секунда, и она с лёгкостью, словно тряпичную куклу, швырнула напавшего на неё зятя на одну из стен комнаты. Руки её оказались налиты огромной, просто дьявольской, силой. С глухим стуком папа Оксаны ударился о стену головой и, потеряв сознание, со стоном «съехал» по ней вниз.