Майк Гелприн - Самая страшная книга 2017 (сборник)

– Ты сказал, что их убили, – подается к Портосу следователь. – Зарезали. Так?

Портос долго не отвечает. Сидит, уставившись себе под ноги.

– Куда впадает Волга? – спрашивает он наконец.

– При чем тут это? – В голосе следователя досада и злость. – Ну, в Каспийское море впадает. Я спросил тебя…

– Откуда ты это знаешь? – перебивает Портос.

Следователь откашливается:

– Да это все знают. Из курса географии в школе. Ты, между прочим, его наверняка проходил. Неважно – ты сказал, что ребят убили. На каком основании ты утверждаешь это?

Портос медлит. Он думает. Он не умеет хорошо думать, мысли ускользают из его головы, уворачиваются, ему никак не собрать их вместе. Андрей и Волга. Что-то общее есть между ними, что-то, связывающее раненного в бою князя и впадающую в море реку.

– Что общего? – бормочет Портос. – Между князем Андреем и Волгой? Общего у них что?

Следователь встает, поправляет галстук. Он зол и разочарован.

– Я думал, ты мне поможешь, – говорит следователь. – А ты… Это же твои друзья. Если их убили, то убийца их знал, понимаешь? Они бы не подпустили чужого. Понятно тебе? Убийца, может быть, среди вас. Его надо найти и посадить в тюрьму. А он на свободе.

Портос вскидывает голову. До него только сейчас доходит очень важная вещь, он не думал о ней раньше. Если следователь найдет убийцу, тот сядет в тюрьму. А значит, до него будет не добраться.

– У Арамиса есть родственник, – бурчит Портос. – Какой-то Сурен. Он прислал письмо.

Сурен и вправду однажды прислал письмо. А вместе с ним и посылку с десятком яблок и коробкой невкусных конфет. Яблоки они вчетвером слопали, а конфеты забрал Нетрезвиль – на закусь.

– И что? – нависает над Портосом следователь.

– Они рванули к нему. К Сурену к этому, в Ереван. Тот обещал устроить так, что ребят заберут в эту, как ее. В Турцию. Там в детдомах не жизнь, а лафа. Меня они звали с собой. Но я отказался.

– Зачем же тогда, – лицо у следователя багровеет, лоб пробивает потом, – зачем же ты мне врал?

– А я пошутил, – Портос скалится во весь рот. – Это была шутка. Тебе ясно, да? Смешно? Смешно, да? Гы-гы-гы!

Он хохочет, надрывается от хохота, исходит им.

Убийца не будет сидеть в тюрьме. Портос найдет его. Первым делом отрежет ему язык. Выколет глаза, вырвет ноздри. Оскопит. Перевернет и проделает то же, что эта сука с Арамисом. Порвет уроду жопу. И только потом вспорет живот, проломит череп и перережет горло.

Портос сделает это. Он знает, что будет потом. Его забьют в зону, на малолетку. Портос на это согласен. Он поквитается. Он клятву давал, что поквитается. Все остальное – до фонаря.

Физрук Мордаунт сидит на матах. Он часто на них сидит, говорит, чтоб не нажить геморрой. С Портосом они приятели. Мордаунт считает, что Портос может стать известным штангистом. Или даже знаменитым, если будет серьезно заниматься.

Портос не хочет серьезно заниматься. Это ему теперь ни к чему, до фонаря. У него цель другая.

– Из города А и города Б навстречу, – говорит Портос. – Что это может быть?

Мордаунт скребет пятерней круглый, наголо бритый череп.

– Ну поезда, – с удивлением отвечает он. – Задачка про поезда. Типа вышли навстречу друг другу. Что-то там со скоростью. Зачем тебе?

– А ты откуда про них знаешь?

Мордаунт в недоумении:

– Да чего тут знать-то. Это в школе проходят. Я уже не помню, в чем там закавыка. Да ты воспитателя спроси, вы тоже это наверняка проходили. Вадим Карлович тебе напомнит.

– Спрошу, – обещает Портос. – Мордаунт, у тебя деньги есть?

Недоумение перерастает в изумление:

– Ну есть немного. Тебе-то они зачем? Вы же на полном иждивении.

– На бутылку хватит?

– Да ты чего, парень? Недоставало только, я буду покупать тебе выпивку.

Портос медленно качает головой.

– Мордаунт, – говорит он. – Мне очень нужно. Позарез. Не для себя, ты поверь. Хочешь, я на суку последнюю забожусь? Хочешь, на колени перед тобой встану?

Князь Андрей, Волга и города, в который раз твердит про себя Портос, пока шагает по интернатскому коридору. Пузатая бутылка водки надежно укутана в старую рубаху, замотана изолентой и припрятана за пазухой.

Все это мы проходили в школе, навязчиво думает Портос. Это и есть общее между всеми тремя. Проходили в школе. Ну и что? Они много чего проходили, ерунды всякой. Портос клянет себя за тупость. Надо сделать следующий шаг, обязательно надо. А он не может понять какой.

Де Тревиль смахивает с верстака стружку. Он трезв и печален – до зарплаты еще неделя.

Портос озирается. В мастерской они одни.

– Нетрезвиль, – заговорщицки шепчет Портос, – выпить хочешь?

– А что? – теперь озирается трудовик. – У тебя есть?

– Ну. Бутылка водяры.

Де Тревиль счастливо охает, потирает ладони.

– Спасибо, Потап, – растроганно благодарит он. – Вот так выручил. Подожди, сейчас закусь соображу, и вмажем.

Портос подходит ближе. Теперь он от трудовика в двух шагах.

– Не надо закуси. Вся бутылка тебе. Мне нужен нож. Стальной, хорошо заточенный.

Нетрезвиль на секунду цепенеет, затем отрицательно мотает плешивой башкой.

– Нет, – отказывает он. – Ты чего, парень? Натворишь дел, а спросят с меня.

– Не спросят, – Портос отдирает изоленту, разматывает старую рубаху. – Литровая, – украдкой предъявляет он обнажившееся горлышко. – Если что, скажешь, знать ничего не знаю.

Де Тревиль сглатывает слюну.

– Ладно, – соглашается он. – Рукоятку наборную делать?

– Давай наборную.

Тощий веснушчатый Гримо – староста группы. Раньше старостой был Атос. Гримо тоже умный, хотя до Атоса, конечно, ему далеко.

– Как-как, говоришь? – морщит лоб староста. – Князь Андрей, Волга и города? Чушь какая-то. Не вижу сходства. Откуда ты это взял?

Портос не может сказать откуда. Не имеет права.

– Что, вообще ничего общего? – уныло переспрашивает он.

– Постой, – Гримо сосредоточенно думает. – Что-то вертится в башке. Не ухватить никак.

Портосу это знакомо. У него тоже вертится. И тоже не ухватить.

– Ну, ты думай, – подбадривает Портос. – Как следует думай, ты же умный.

Он поворачивается к старосте спиной и бредет прочь.

– Подожди! – догоняет Портоса голос Гримо. – Я, кажется, понял. Ну конечно! Нам это все на раз задали. В один день. Одновременно, понимаешь? Я еще с этими поездами провозился, а тут две главы Толстого читать, про князя. И заучивать географию Поволжья. В общем, до полуночи просидел. А ты что, совсем не помнишь?

Портос не помнит. Он не просиживал до полуночи – на то у него были друзья. Они не давали его в обиду воспитателям и учителям. А он не давал их в обиду никому. Он защищал их. Кулаками. В интернате любой знал: с Потапкой Белых лучше не связываться – покалечит. Портос защищал. И однажды защитить не сумел.