Кристина Старк - Гончие Лилит

– Теперь выбирает Флоренс, – объявил Оливер, размахивая айфоном. – Что ты у нас любишь?

– А? Что? – очнулась я, выныривая из моря ощущений, которые дарила мне рука Боунса, ласкающая мою ногу.

– Выбирай музыку.

– Нет, спасибо, – натянуто улыбнулась я.

– Не стесняйся, – сказала Фиона, помещая посреди стола новую башенку из свежих блинчиков. Похоже, она будет печь их, пока все не лопнут.

– Боюсь разочаровать всех своим вкусом.

– «Ван Дайрекшн» [28] «Ван Дайрекшн» (англ. One Direction) – англо-ирландская мальчишеская группа. . Угадал? – хохотнул Оливер. Я беспомощно вздохнула и сжала руку Боунса.

И он тут же понял, что я хочу, чтобы от меня отстали.

– Давай выберу я, – сказал он. – «Морчиба», «Наслаждайся поездкой».

– Поддерживаю, – кивнула Фиона.

– Тоска зеленая, – пробурчал Оливер, закатывая глаза.

Я стиснула зубы, как только поняла, что песня будет не слишком веселой. Впрочем, и грустной я бы ее не назвала. Красивая, легкая рефлексия.

Закрой ворота на закате. После этого ты не сможешь уйти. Ты можешь увидеть нечто большее, выяснить, что это все значит. Ты не захочешь возвращаться домой. В саду, полном ангелов, ты не будешь одинока [29] Здесь и далее цитируется в переводе переводе автора текст песни «Enjoy the Ride» группы Morcheeba. .

Фиона опустила руки Оливеру на плечи, тот обнял ее за талию, и они медленно закружили по гостиной. Доктор Крюгер открыл бутылочку сидра и блаженно откинулся на спинку стула. Ашанти нарисовала шоколадным соусом смайлик на блине.

Но путь долог. Исчезают камни, по которым ты ступаешь. Под лунным светом, что ведет тебя, почувствуй, как здорово быть живым. День, когда ты прекратишь бежать, – это день, когда ты окажешься дома.

– Фло? – тронул меня Боунс.

– Да? – подняла голову я. Музыка затянула меня в свои сети, и я даже не пыталась выбраться из них.

– Ты плачешь, – нахмурился он.

– Нет, – улыбнулась я.

– А это что? – Боунс прикоснулся к моей щеке и кончиком пальца стер с нее влажную дорожку.

Я перебралась к нему на колени и склонила голову ему на плечо.

– Музыка не слишком хорошо на меня воздействует. Я словно погружаюсь в воду без акваланга. Если это на пару минут, то все в порядке. Если дольше – я начинаю задыхаться. Особенно если песня невеселая…

– Идем, – сказал он. Я встала с его коленей, он поднялся следом и взял меня за руку. – Меня Скай тоже режет без ножа.

Я пошатнулась от изумления и машинально схватилась за спинку стула, чтобы не упасть. «Что он сказал?!»

Ничего не заметив, Боунс повел меня на улицу, в сад. Я шла за ним на ватных ногах.

– Таким, как Скай, это дано от бога, – заметил он.

– О чем ты? – пробормотала я, глядя на него во все глаза.

– Вокалистку «Морчибы» зовут Скай Эдварде, – пояснил Боунс. – Что с тобой? Ты такая бледная.

Я нервно рассмеялась. Подумать только, этот человек предложил мне выйти за него, и я согласилась. А ведь он даже не знает моего настоящего имени.

– Все в порядке. Знаешь… – Я снова заглянула в его глаза, серые, цвета шторма или предгрозового неба и проникающие в самую душу. – Я должна уехать сегодня. Уже поменяла дату вылета, вечером у меня самолет.

Боунс напрягся. Рука, ласкающая мое запястье, замерла.

– Я вернусь так быстро, как только смогу. Эта поездка не займет дольше двух дней. Даже вещи забирать не буду, полечу налегке.

– Ладно, – наконец проговорил он, притягивая меня к себе. – Расскажешь зачем?

– Да. Как только вернусь.

– У тебя там где-то бывший, которому ты хочешь в лицо объявить, что выходишь замуж? – рассмеялся Боунс.

– Нет, это просто связано с работой, – увильнула я.

– Если начальство не дает тебе покоя и выдергивает из отпуска, можешь послать их к черту. Твой муж может обеспечить тебе роскошную, праздную жизнь – так им и скажи!

– Так и скажу.

Я обняла Боунса за шею и начала целовать его так, словно поцелуев можно было набрать впрок. Словно такое счастье можно накопить, как тепло, как солнечную энергию. А потом нас прервали. Телефон Боунса завибрировал, и он отстранился от меня, прижимая к его уху.

Я надеялась, что разговор будет коротким и мы снова вернемся к тому, на чем закончили, но зря. По-видимому, произошло что-то важное. Даже не знаю, почему мне так показалось. Может быть, по тому, как крепко пальцы Боунса сжимали телефон. Или по тому, как быстро запульсировала жилка у него на шее.

– Узнай, кто, – коротко сказал он и раздраженно прибавил: – Тебе нужно мое благословение, что ли? Просто выясни это.

Я выпустила его руку, решив погулять по саду, пока он разговаривает, но Боунс не дал мне уйти. Сжал мою ладонь и одним губами сказал: «Останься».

– Не важно, сколько времени это займет. Просто узнай, кто внес этот гребаный залог.

– Что-то стряслось? – спросила я, как только Боунс спрятал телефон в карман.

– Нет, это просто связано с работой, – передразнил меня он.

– Эй, голубки! – окликнула нас с балкона Фиона. – Мои блины требуют новых ртов! Эти слабаки говорят, что уже наелись. А у меня теста еще три кастрюли!

– Начинай оклеивать стены, Фиона! – скомандовал Боунс.

Я смотрела, как ушла вниз земля за иллюминатором, и прижала лоб к холодному стеклу. Где-то там, среди миллиона сияющих огоньков, наверняка есть и машина Боунса, которую он только что выгнал с подземной парковки аэропорта и теперь повел обратно, в Саймонстаун…

Мои губы все еще горели от его поцелуев: мы провели в машине полчаса прежде, чем наконец смогли распрощаться. Я попросила его не провожать меня до стойки регистрации, и он подчинился. Не хотела, чтобы он узнал мое имя и что я лечу бизнес-классом. Не желала плакать на людях, прощаясь с ним. Хватит слез. Сожми всю волю в кулак, Полански, сказала я себе. Уеду с улыбкой и с улыбкой вернусь. Глаза предали меня только однажды, когда Боунс снял с себя крестик на цепочке и надел мне на шею.

– Я не верю в талисманы, но пусть он будет с тобой, – сказал он.

Я повертела в пальцах крестик и прочла вслух имя, выгравированное на металле:

– Оливия… Кто она?

– Могу сказать одно: ты бы ей понравилась, – вздохнув, ответил Боунс.

– Уж я бы постаралась, – пробормотала я. – Только если она не твоя бывшая. Тогда мы бы вряд ли поладили. Я бы вызвала ее на дуэль и, несомненно, победила. Теперь, когда ты научил меня снимать пистолет с предохранителя…

– Я люблю тебя, ты знаешь это? Ох.

Я втянула голову в плечи. Он еще не говорил мне это. Точно не говорил. «И я тебя», – должна была сказать я, но смолчала. Меня что-то остановило. Я побоялась спугнуть счастье, спугнуть удачу. А вдруг он передумает, как только увидит, как легко ему досталось мое сердце?

– Теперь знаю, – сказала я, сжав в ладони крестик.