Кристина Старк - Гончие Лилит

Я прикрываю глаза и переношусь в прошлое. В ту минуту, когда рука Боунса скользит по моему колену и он просит: «Если ты узнаешь что-то, что тебе не понравится, – не важно что, – то, бога ради, приди ко мне и спроси об этом прямо… Пообещай, что сначала поговоришь со мной… Я в самом деле не хочу тебя потерять». Глаза начинает жечь так, будто их закапали кислотой. Я достаю из кармана телефон и после секундного колебания начинаю набирать номер, не сразу попадая в нужные клавиши негнущимися пальцами. Когда устанавливается соединение, меня приветствует автоответчик, и я зажмуриваюсь, слыша этот голос. Он режет меня без ножа. Океанская волна отчаяния внутри меня поднимается выше и выше, и я наконец не выдерживаю…

«Оставьте свое сообщение после звукового сигнала…»

Пи-и-и-ип!

Меня душат рыдания. Нужно исторгнуть их из себя, иначе голова лопнет от напряжения.

– Б-боунс, мне так жаль, – плачу в трубку я. – Я хочу, чтобы ты знал, что во всем, что я натворила, не было злого умысла. Виной всему или страх, или отчаяние, или просто моя глупость. И если бы я только могла…

Соединение прерывается. Но мой телефон тут же взрывается оглушительным рингтоном. Я принимаю входящий вызов и прижимаю телефон к вспотевшей щеке.

– Где ты? – коротко спрашивает он.

– Мне конец! Я в аэропорту Мюнхена. Меня преследуют! И когда поймают, то убьют! Меня убьют, Гарри…

– Куда ты летишь? – перебивает меня он.

– Куда глаза глядят…

– Лети в Ирландию. У тебя есть деньги?

– Д-да.

– Слушай меня внимательно. Садись на ближайший рейс до Дублина…

– Нет, нет, это первое место на Земле, где они будут меня искать!

– Лети в Дублин, Скай, ради всего святого!

– Ты встретишь меня там? Ты в Ирландии? – всхлипнула я.

– Нет, я в Штатах, но ты полетишь в Дублин, поняла? Позаимствуй у кого-нибудь другую одежду, спрячь волосы и избавься от всех вещей, к которым имели доступ другие люди. Иди в кассу и купи билет на ближайший рейс до Дублина. Оставайся в людных местах. По прилету присоединись к какой-нибудь группе. Ни в коем случае не останься одна где-нибудь в коридоре. Затем выходи и ищи в толпе встречающих табличку со своим именем. Доверься тому, кто ее держит. О тебе позаботятся. Скай? Ты запомнила?

– Я боюсь выходить… Я боюсь, что не дойду до кассы…

– Ты дойдешь до нее и долетишь до Дублина, слышишь?! – сдерживаясь, чтобы не повысить голос, отчетливо произносит Боунс. – И только попробуй этого не сделать!

– А иначе ты найдешь меня и убьешь первым? – всхлипываю я. На грани истерики мой мозг оказывается способен только на такие шутки.

– Да, иначе я найду тебя и убью первым, – ласково соглашается Боунс.

И в это мгновение у меня включается резерв внутренней силы. Я утираю нос и опускаю затекшие ноги на пол. «Я долечу до Дублина, сделаю все, как ты сказал. А если не получится, то по крайней мере я услышала перед смертью твой голос».

– Боунс, я…

– Скажешь спасибо потом, Морковь, – отвечает он. – И надеюсь, благодарность будет щедрой.

Меня сотрясает нервный смех. Кто-кто, а он знает, как меня взбодрить.

– Не отсоединяйся, будь на связи, пока не сядешь в самолет, – говорит он командным голосом.

– Есть, босс.

Я выхожу из кабинки, набрав полные легкие воздуха.

«Боже, только не покидай меня…»

– Пусть только попробует, – замечает Боунс.

– Я, что, сказала это вслух?

– Да, ты сказала это вслух.

– Прости, постараюсь думать не так громко.

У зеркала прихорашивается полная загорелая тетка. На ней соломенная шляпа, безразмерный кардиган, с плеча свисает огромная красная сумка, больше напоминающая мешок Санта-Клауса.

– Мэм… Мэм! Простите, за сколько вы готовы продать мне вашу шляпу и кардиган?

– Вот это напор. Буду иметь в виду, что ты очень быстро умеешь раздевать людей, – говорит Боунс, пока я, нахлобучив на свою голову широкополую шляпу, быстрым шагом двигаюсь к кассе.

– Лучше бы я умела убивать людей взглядом. Проблем бы в разы убавилось.

– Скай, – вдруг произносит Боунс низким и хриплым голосом, – имя Джек Моретти тебе что-нибудь говорит?

– Н-нет.

– Однако ты перевела пятьдесят тысяч долларов залога за него, пока он сидел в тюрьме по подозрению в убийстве.

– Это какая-то ошибка, – отвечаю я. – Я никуда не переводила такие суммы, тем более в качестве залога.

– Ошибки нет, – говорит Боунс. – Платеж был совершен с твоего счета. Ты знала, с кем имеешь дело?

– Я понятия не имею, кто такой Джек Моретти и что вообще за…

– Он брат Дженны Моретти, с которой мы были… близко знакомы. Уголовник со стажем и психопат. Она исчезла много лет назад, но я продолжал приглядывать за ее братцем. Год назад он убил девушку в Бостоне, и спустя несколько месяцев его взяли по подозрению в убийстве. Но долго за решеткой он не просидел, за него внесли залог. Только один человек мог это сделать – его сестра. Лилиан Дженна Моретти, которая считается без вести пропавшей. Ты уверена, что не знаешь никого с фамилией Моретти? Уверена, что к твоему счету никто не имел доступа?

Нейроны у меня в мозгу начинают бегать с воистину ужасающей скоростью. «Пятьдесят тысяч долларов». Почему именно эта цифра кажется мне смутно знакомой? Я едва не роняю телефон, когда одна из клеток моей памяти вдруг находит ответ. «Я перевела с твоего счета… пятьдесят тысяч долларов в качестве штрафа за нарушение нашими сотрудниками правил парковки…» «А почему с моего счета?» «Тонкости бухгалтерии, в которые уже нет смысла тебя посвящать… Вот компенсация затрат». Тонкости бухгалтерии… Черт бы тебя побрал, лживая змея!..

– Боунс, я вспомнила. С моего счета действительно переводили эти деньги. И… Кажется, я знаю Лилиан Дженну Моретти. Она моя начальница. Это она за мной охотится! И еще она убила человека! Возможно, даже не одного! И еще она явно не в себе! И, насколько мне известно, она… – Я глотнула воздуха, задыхаясь от волнения. – Это правда, что она твоя жена?

Я подбежала к кассе, сунула в окошко паспорт, и кассирша начала оформлять билет до Дублина, а Боунс все молчал.

– Гарри?

– Я расскажу тебе все. Должен был рассказать сразу. Мы поговорим, как только ты окажешься в безопасности. Только прошу тебя, не теряй бдительности. И не позволь ей запугать себя.

Получив билет, я огляделась по сторонам, надвинула шляпу на глаза и встала за декоративной колонной рядом с группой горластых немецких студентов, сваливших на пол свои сумки. Боунс говорил со мной так ласково, так мягко…

– Ты не ненавидишь меня? – хрипло спросила я. – Даже после того видео, где…

– Где тебя насилуют? – резко сказал он.

– К-как ты понял? – пробормотала я, прижав руку к шее.