Майкл Маршалл - Мы здесь

Женщина, открыв рот, с округленными от ужаса глазами шлепнулась на тротуар. До нее дошло, что сейчас могло произойти, если бы не воля случая, благодаря которому она в роковой миг оступилась и упала назад.

– О боже… – выдохнула она. – Боже, боже правый!

На нее, моргая круглыми глазами, смотрела сверху дочка:

– Мама, ты чего? Тебе не больно?

– Не больно, доченька. Все хорошо, – запинающимся голосом произнесла ее мать, поднимаясь на ноги. Отряхиваясь, она огляделась: метрах в тридцати вверх по улице находился пешеходный переход. Все еще ошарашенно соображая, за каким чертом ее понесло сюда, на верную погибель (еще пара сантиметров, и завтра она была бы уже скорбной строчкой где-нибудь внизу рубрики происшествий), женщина сказала:

– Пойдем-ка вон туда, где переход. И чтоб всегда так делать, поняла у меня?

– Поняла, – серьезным голоском ответила девочка и снова взяла за руку маму, которая крепко ухватила ее ладошку и, глядя на нее сверху вниз, со слезой в голосе сказала:

– Вот и хорошо, моя лапочка.

Кристина наблюдала: через переход они прошли медленно и крайне осторожно, строго на зеленый свет.

За спиной у нее (Крис успела это заметить) к толстой блондинке подошла Лиззи и беззвучно поцеловала ее в щеку.

– Да ладно, – пробормотала та, – тоже мне, нежности!..

Однако вид у нее был польщенный.

Когда мать с дочкой перешли на ту сторону, девочка оглянулась туда, где вместе с Лиззи, пампушкой и ее парнем стояла Кристина. Видя, что девочка смотрит в ее сторону, Крис, не желая выглядеть в глазах ребенка страшилой, улыбнулась.

Судя по глазам, малышка это отметила, хотя смотрела она явно не на нее.

Только тут Кристина спохватилась, что у нее звонит мобильный. На дисплее высветилось: «Адриатико». Боже, она ведь совсем забыла, что у нее работа, на которую она давным-давно опоздала! Хотя сейчас, среди всех этих событий, да еще на фоне того, что только что произошло – точнее, чуть не произошло, – ей было по барабану, что забулдыги без ее участия не допьют лишку дешевого пойла. Тем не менее трубку она взяла и изготовилась в очередной раз рассиропить шефа своим обаянием.

– Ой, Марио, дорогуша, – замурлыкала она, – у меня тут…

Но это оказался не Марио, а его сестра, и голос у нее был такой, будто ее зашибло дверью.

– Ты где?! – заполошно прокричала она. – Срочно сюда! Скорее! Тут без тебя все с ума сходят, ждут!

– Бегу, бегу. А что такое?

– Джон! – клекотнула трубка. – Джон в больнице!

Талья сидела у себя за столом. Ноутбук стоял перед ней, но был закрыт. Это ничего. Бурчание в животе напоминало, что она ничего не ела. Это тоже нормально. Голод – понятие относительное. Слова… А вот слов Уиллокс не писала уже два дня. Ни в роман, ни даже в дневник, куда она что ни день записывала хоть что-нибудь – ежедневно, с того самого падения звезды. Разговор с Джорджем заронил в ее ум семя, которое теперь прорастало, вбирая в себя решительно все питательные вещества, на которых раньше у Тальи щедро взрастали слова.

На работе было хоть как-то, но легче. Там всегда было чем заняться: с кем-то перемолвиться, кому-то подать кофе, что-то прибрать, подлить свежего. Если не считать диалогов с Дэвидом (они ее стали как-то притомлять, хотя сам он вряд ли что-либо замечал), работа шла своим чередом, и ее, как всегда, было много.

Но вот дома…

Понятно, дурь несусветная, потому как здесь не поменялось ничегошеньки – и все-таки… И все-таки ее дом ощущался как-то по-иному. С чего бы, казалось? Здесь все было так же опрятно и кошек хоть отбавляй. Казалось бы, все на своих местах.

Лопаточка и та на прежнем месте.

За истекшие дни Талья неоднократно над этим размышляла. Что, если это все-таки не она изменила своей многолетней привычке и сама перевесила чертову лопатку на другую сторону? Ну а если здесь побывал кто-то, кто взял эту вещицу поглядеть и затем перевесил не туда – то что ?

Зачем кому-то это было делать? Никакого резона.

Разве что если кто-то ее признал… по старой памяти. А? Лопаточка была старенькая, видавшая виды. В лучшие свои годы Уиллокс ею пользовалась, когда надо было филигранным образом выложить из специальной формы на блюдо ее фирменные брауни. Так вот, может, это кто-нибудь из прежних лет забрался сюда, чтобы бросить на нее свой ностальгический взгляд?

Может быть. Кто знает.

Писательница оглядела трейлер – оглядела зорко, по-орлиному, – но не заприметила ничего, что было бы хоть чуточку не на месте. «Все чики-чики», как говаривал ее Эд. Хотя если приглядеться, то что-то немножко не так обстояло с дневниками. Они аккуратными рядками стояли у Тальи за маленьким телевизором, который она включала лишь от случая к случаю. Все тетрадки одинаковые – красненькие общие. Хозяйка покупала их со скидкой на ярмарках перед первым сентября: возьмешь сразу десяток, а затем понемногу исписываешь и ставишь одну к одной. Они и стояли ровными рядами, только корешки у них со временем выцветали от предвечернего света из окошка. Свои записи Уиллокс держала в образцовом порядке. Это вам, извините, не для туалета листки выдирать! Как заполнишь одну тетрадь, так ставишь рядом с предыдущей, а за ней следующую, и так далее. В точности как дни в календаре, как события в реальном мире: хронология, что блюдет сама себя.

Вот только… Прошлым вечером Талья обнаружила, что пара тетрадей стоит не в том порядке. Из давних, с левой стороны верхней полки. Может, она сама поставила их не так? Время от времени (нечасто) писательница вынимала какую-нибудь из тетрадок: просто так, напомнить себе о былом, а заодно убедиться, что ведение дневника – это все же не стопроцентно пустое занятие. Тетрадь она, впрочем, непременно возвращала на свое место, что было легко: корешок каждой из них был скрупулезно пронумерован: дата начала, дата окончания, порядковый номер. Сложно представить, как тут можно было что-то напутать, даже после пары бутылок пива, что иногда, скажем прямо, случалось (хотя со смертью Эда она к этому делу подходила уже не с таким азартом, как раньше, когда «после пятой считать бесполезно»). А может, тут каким-то боком поучаствовали кошки: из тех, кто помоложе? Некоторые из них любили среди вечера покуролесить – поскакать по мебели галопом, посметать что-нибудь на пол. Пару раз, случалось, особо бойкие сшибали с полок книжки. Может, Талья тогда, впопыхах наводя порядок, и впрямь сунула тетради куда придется, не глянув при этом на номер.

Но вот помнит ли она такое за собой? Нет, не помнит.

А если нет, то такого, судя по всему, и не было.

Отправляясь в город, Уиллокс, как правило, не запирала за собой трейлер. Ноутбук она всегда прихватывала с собой, а больше красть здесь было, в сущности, и нечего.