Джозеф Финк - Добро пожаловать в Найт-Вэйл

Диана заговорила об Эване Макинтайре, но Катарина взмахом руки прервала ее:

– Вход в мой кабинет без моего разрешения есть неподобающее поведение. Мы обе с этим согласны, так?

Диане стало не по себе. Ей становилось не по себе, когда с ней говорили таким же тоном, каким она выговаривала Джошу. Вот только она была права, когда разговаривала с Джошем таким тоном. И Катарина была права в том, что сейчас ей говорила. И все же выслушивать это было ужасно. Она поняла, что чувствует Джош, когда ему выговаривают таким тоном, имеется для этого веская причина или нет.

– Да. Извини, Катарина.

– Здесь нельзя вести себя неподобающим образом. Офис – не место для неподобающего поведения. Это место для подобающего поведения, верно?

Она была права, Диана так ей и сказала.

– Диана, ты должна покинуть офис. Ты не уволена или что-то такое. Здесь мы никогда никого не увольняем. Назовем это «бессрочным неоплачиваемым отпуском», пока я проконсультируюсь с соответствующими агентствами.

Диана не могла заставить себя поверить в происходящее, хотя полностью это осознавала. Прямо у нее на глазах менялась ее жизнь, так обыденно и в результате всего нескольких сказанных слов.

– Ты ведь знаешь, что существуют соответствующие агентства? – спросила Катарина.

– Да.

– Всегда существуют соответствующие агентства.

– Прости меня. Я просто забылась.

– А теперь можешь идти.

Катарина снова почесала в волосах. Тарантул опять сдвинулся.

Диана встала, продолжая смотреть в пол.

– Прости меня, Катарина.

– Уходя, закрой дверь.

Диана так и сделала. Когда дверь захлопнулась, она увидела, как Катарина яростно чешет голову ножом для бумаг, скрипя зубами и ворочая шеей, так что на ней выступили вены. Тарантул – которого уже явно достали – шлепнулся на стол позади нее.

Диана как можно незаметнее собрала свои вещи. Она хотела, чтобы все выглядело так, словно она просто уходит на обед, что в каком-то смысле так и было. Она просто не собиралась возвращаться. И только выйдя на улицу, она поняла, какая пропасть разверзлась перед ней после случившегося. Ей никогда не нравилась эта работа, но и отвращения она к ней не испытывала. Она являлась большой частью ее жизни, и вот теперь эта часть ее жизни закончилась. Она чувствовала себя брошенной на произвол судьбы, но вместе с тем почувствовала голод. Голод был ни с чем не соотносим, но стал связываться со всеми ее остальными чувствами.

После короткой остановки у банкомата в Последнем банке Найт-Вэйла Диана направилась к салат-бару «Пропавшая лягушка». Она не решила, хочется ли ей салата, но там подавали кое-что посущественнее вроде каперсов и молока с апельсиновым сиропом. Ей требовалось привести мысли в порядок, и если это означало съесть что-то калорийное, то пусть.

Через какое-то мгновение она поняла, что мужчина в конце квартала – это Трой, одетый в темный костюм, при бордовом галстуке с серебристой искрой. На плече у него висела сумка, а сам он рассеянно глядел в телефон, приближаясь к ней.

Ее охватила ярость. У нее рушится жизнь, ее уволили с работы, где она всегда была тихой, ответственной и уважаемой, а ее сын отдалился от нее, как никогда раньше. И вот тебе пожалуйста – Трой в очередном своем обличье, разгуливающий по улицам ее города, как старожил. Словно у него на это столько же прав, сколько и у нее.

Она прибавила шаг, не зная, что будет делать дальше. В нескольких метрах от нее Трой поднял голову и посмотрел вперед. Она не поняла, заметил он ее или нет. Его взгляд быстро упал на часы. Он остановился и одним плавным движением, как в современном танце, перевел взгляд на уличные указатели, одновременно развернувшись всем телом в противоположном направлении. Так обычно делают, если опоздывают и случайно пошли не той дорогой.

Она последовала за ним, думая о том, что бы она с ним сделала, и о том, что действительно собирается с ним сделать. Когда ей стало трудно за ним успевать (насколько же быстро он шел? она же практически бежала), она крикнула:

– Трой!

Не успела она закрыть рот, как рядом взревела машина, водитель которой заехал на тротуар, раздался визг тормозов, взвился легкий дымок, и запахло жженой резиной. Все это заглушило ее вскрик.

Диана взглянула на машину, на черные следы и легкий белый дымок. За рулем сидела Джеки Фиерро. Конечно, Джеки станет следить за ней и следовать по пятам. Джеки ругалась и смотрела на улицу, не замечая Диану.

Когда Диана перевела взгляд туда же, куда и Джеки, Трой уже смешался с обеденным столпотворением. И именно в этот момент она поняла, что у нее остался один возможный вариант действия. Ей нужна информация, а ресурсами на работе она больше не сможет воспользоваться (она снова содрогнулась от стыда).

Настало время отправиться в библиотеку. Там найдутся материалы на Троя Уолша.

До этого Диане всегда удавалось уцелеть после контактов с библиотекарями. Они с Джошем много раз отправлялись на квесты в публичную библиотеку Найт-Вэйла, а также в менее коварные, но все же опасные для жизни библиотеки в школах, где учился Джош.

Она приехала домой и собрала все, что понадобится ей для поисков книги: прочную веревку и абордажный крюк, компас, ракетницу, спички, лак для волос, острый деревянный дротик и, разумеется, читательский билет. Она точно не помнила, но молилась, чтобы у нее не оказалось взысканий за невозврат книг.

Она оделась во все синее: хорошо известно, что библиотекари не видят синий цвет. Возможно, это просто городская легенда, но Диана хотела сделать все так, чтобы получить как можно больше шансов.

На кровати она развернула четыре разных плана библиотеки. На всех четырех заметила несоответствия, пытаясь определить, по каким путям можно выбраться, а какие ведут на верную смерть. Из всех четырех планов следовало, что отдел истории Европы расположен в северо-восточном углу на втором этаже. Однако Диана знала, что это не так, потому что по истории Европы существовал один-единственный письменный источник. Он представлял собой брошюру о небольшой стране под названием Свитц и исчез в огне во время прошлогоднего праздника Дня книжного очищения. Брошюра не предназначалась для сожжения, но у нее на обложке был изображен жираф (млекопитающее – символ Свитца), и очистители книг приняли жирафа за огнестрельное оружие. Жираф много на что похож для человека в униформе из вредных материалов и сварочной маске на лице, так что ошибка была вполне понятной.

Без этой книги вряд ли отдел истории Европы вообще мог существовать. Она выбросила планы как явные подделки. Поняв, что не знает, что с ними делать, даже если они и понадобятся, также выкинула все свои припасы и импровизированное оружие.