Сергей Охотников - Большая книга ужасов – 64 (сборник)

– С тобой все в порядке?! – Голос Кудряшки казался таким тихим и далеким. Через мгновение девочка была рядом со мной. Она принялась хлестать меня по щекам, закричала: – Помогите! Андрею плохо!

Мир плыл перед глазами, пока на мое лицо не обрушилась ледяная вода. В нос ударил ядреный запах нашатыря.

– Ты меня слышишь? – прозвучал голос Николая Федоровича. – Сколько пальцев?

– Всего у человека двадцать, по пять на каждой руке и ноге, – ответил я. – У собак восемнадцать пальцев, а у белок – шестнадцать.

Доктор тяжело вздохнул и переспросил:

– Руку мою видишь?

Я заморгал, повернул голову и наконец выдал:

– Вижу.

– Хорошо. Сейчас помогу тебе встать. Постарайся не делать резких движений.

Я не без труда поднялся.

– Идти сможешь?

– Наверное.

Доктор Степанов взял меня под руку и отвел к себе в кабинет. Я плюхнулся в кресло, а Николай Федорович сел за стол. Перед ним лежали водительские права Алексея Васина.

– Постарайся максимально точно и правдиво ответить на мои вопросы, даже если они тебе не понравятся, – серьезно сказал доктор.

Я кивнул.

– В твоей семье ни у кого не было психических заболеваний? Например, шизофрении?

– Нет! – воскликнул я, но тут же добавил: – Хотя не знаю, что там со стороны отца. Мы с ними не общаемся.

– Так-так… – Доктор Степанов постучал ручкой по столу. – У тебя когда-нибудь были провалы в памяти?

– Наверное, нет.

– И еще один вопрос: как у тебя оказались водительские права Алексея?

Меня как будто током ударило, и я начал бессвязно лепетать:

– Кто-то ходит ко мне в комнату и играет в шахматы. Он сделал ход и положил права на шкаф. Я искал мертвую пешку. Встал на стул, а потом упал.

Николай Федорович поднял руку, чтобы остановить меня:

– Успокойся, Андрей. Просто скажи: ты видел эти права раньше? Может быть, в гараже?

Я отрицательно замотал головой.

– Хорошо, – сдался доктор Степанов. – Мы поговорим позже.

Мной овладело очень неприятное чувство. Кажется, Николай Федорович в чем-то меня подозревал – но в чем?

[22]

После ужина доктор Степанов дал мне маленькую таблетку.

– Это снотворное, – сказал он. – Тебе нужно хорошенько отдохнуть и успокоиться.

Мне идея понравилась. Так хотелось проспать всю ночь без приключений и ужасов. Вернувшись в свою комнату, я тут же выпил таблетку и собирался завалиться на кровать, но вспомнил про шахматную партию. Вариантов было немного, так что мне не пришлось долго думать над ходом. Через пятнадцать минут я провалился в глубокий сон. Всю ночь он был просто чернотой, а потом зашевелился. Я лежал в море темень-червей, изнывая от холода. Наконец мне удалось пошевелиться. Из горла вырвался крик, глаза открылись. К счастью, уже рассвело. Комната была наполнена мягким полумраком. На мгновение мне показалось, что туман проник с улицы, но нет. Ничего необычного не наблюдалось. Я подошел к окну. Двор усадьбы пустовал. Наверное, все еще спали. Я стоял и смотрел на красный лес, пока не заметил кое-что жуткое – дверь разваленного здания отворилась, кто-то выглянул из нее и быстро спрятался. Хлюп! Звук раздался у меня за спиной. Я резко обернулся – никого. По привычке посмотрел на шахматную доску. Мой противник сделал ход – рокировку.

– Ты готовишься начать серьезную атаку… – сказал я вслух.

Зазвенело оконное стекло. Звук был таким громким и неожиданным, что у меня волосы встали дыбом. Сначала я отшатнулся, но вскоре пришел в себя и вернулся к окну. К стеклу приклеилось перо, вокруг него расплывалось красное пятнышко. Внизу на траве валялась маленькая мертвая птица. Она была чуть крупнее воробья. Красивая.

«Наверное, я схожу с ума», – вот такая мысль пришла мне в голову и стала моим страхом. До меня начало доходить, зачем доктор Степанов задавал свои вопросы.

После завтрака я поделился мыслями с Олесей:

– Кажется, Николай Федорович думает, что у меня шизофрения, раздвоение личности. Что я мог сойти с ума и сделать что-то плохое с Алексеем.

– Чушь! – воскликнула Кудряшка так, что все в гостиной обернулись к нам. Продолжила девочка тише: – Я уже думала о том, кто бы мог это сделать… И поверь, ты не входишь в их число.

– Ты думаешь… – Я не знал, как именно спросить, но этого и не потребовалось – Олеся взяла меня за руку и увела в укромный угол под лестницей.

– Место тут глухое, дорога только одна, – зашептала девочка. – Так что все случившееся – дело рук одного из нас, – Кудряшка показала в сторону гостиной. Доктор Степанов стоял возле стола, вокруг него – почти все ребята из группы.

– Николай Федорович? – удивился я. – Ты его подозреваешь?!

– Во-первых, – Кудряшка начала загибать пальцы, – тело Алексея мог перетащить только сильный человек. Доктор справился бы. Еще, наверное, Роман, Влад и Соня – она тяжелой атлетикой занимается.

Я кивнул. Пациенты Николая Федоровича не отличались атлетическим телосложением. Соне было семнадцать, Роману шестнадцать, все остальные младше. Олеся была права – больше никто не мог перетащить и спрятать тело Алексея.

– А как же Октябрина? – спросил я. – Она, конечно, старенькая, но высокая и крупная.

– Артрит, – пожала плечами Кудряшка. – Ранняя стадия, но костяшки уже увеличены. Ей нельзя поднимать тяжести.

– Ладно, – согласился я. – А во-вторых?

Кудряшка фыркнула:

– А во-вторых, именно Николай Федорович все организовал и привез нас сюда. Только он имел возможность подготовить страшное убийство…

Аргумент был очень сильный. На мгновение мне вспомнились все мои старые страхи, связанные с доктором Степановым. Какое меня посетило ужасное предчувствие в тот день, когда мы встретились.

– Но ведь он хороший, – проговорил я неуверенно.

– С этим не поспоришь, – согласилась Кудряшка. – Такой добрый и все понимает.

– Значит, не он.

– А что, если шизофрения, раздвоение личности?! – воскликнула Олеся.

– У меня или у доктора? – спросил я.

Кудряшка рассмеялась:

– Да, бред какой-то получается, но кто-то же убил нашего водилу и спрятал тело.

– А еще он играет со мной в шахматы, – проговорил я и поежился, вспомнив про тьму в моей комнате.

– Стоп! – серьезно сказала Олеся. – Если убийца действительно заходит в твою комнату, мы сможем его вычислить!

– Или он нас, – мрачно проговорил я.

– Идем! – деловито объявила Кудряшка. – У меня как раз завалялась одна интересная вещица.

Через пять минут мы уже были в моей комнате.

– Эта штука специально для видеонаблюдения, – радостно рассказывала Олеся. – Я сначала не хотела ее брать, но они сами нарвались. Представляешь, думали, что поймали меня на краже, привели в подсобку, а я по дороге все выкинула, да еще у них эту штуку прихватила.