Сергей Охотников - Большая книга ужасов – 64 (сборник)

– Скорей! Нужно сейчас же впустить его! – заорал я и побежал в прихожую. Роман за мной.

Через пару мгновений мои неловкие пальцы уже возились с замком. Щелк – дверь тут же распахнулась. Николай Федорович сделал шаг вперед, но черная тварь настигла его и легко отбросила в сторону. Я замер, дрожа от страха. Роман бросился на помощь доктору, схватил его под локоть. Создание тьмы бросилось на парня, сбило с ног и придавило к земле. Черные черви падали на лицо Романа, лезли ему под рубашку. Я действовал на автомате – выхватил фонарик и направил на врага. Черви запищали. Тварь поднялась на ноги. Белый череп посмотрел на меня. Лампочка в фонарике громко хлопнула и погасла. Я отступил на шаг. Существо схватило Романа и одним прыжком скрылось в кустах.

– Помоги… – простонал доктор Степанов.

Я подхватил Николая Федоровича под руку и попытался поднять, но доктор был слишком тяжелым. Из дома выскочила Кудряшка со сковородкой наперевес. Девочка тут же оценила ситуацию и отбросила свое оружие. Вместе мы поставили доктора на ноги, завели в дом и закрыли дверь.

– Что с вами случилось?! – охнула Кудряшка.

Николай Федорович выглядел очень плохо – одежда изорвана, лицо и руки в ссадинах, грязи и кровоподтеках.

– Плохо дело, Олесечка, – тяжело вздохнул доктор. – Попал в аварию. Выехал из усадьбы, а на дороге черный человек с белым черепом. Минивэн перевернулся. Я с трудом смог вылезти, потерял сознание, очнулся уже под вечер. Перевязал рубашкой голову, выбрался на дорогу и пошел обратно к вам. Боюсь, что у меня сотрясение мозга и сломаны пара ребер. Диагностировал себе шизофрению, но вижу, что зря.

– Вам, наверное, больно! – воскликнула Кудряшка. – Сейчас сбегаю лекарство принесу. Нам тут пришлось немного покопаться в ваших вещах, простите.

«Не стоит ей одной ходить», – подумал я.

Олеся хотела убежать, но тут доктор сказал:

– Постой. Со мной все будет в порядке. Расскажите лучше, что здесь вообще творится? Где все?

– Эта тварь снова нападала! – воскликнула Кудряшка. – Нас осталось всего трое, и мы не знаем, что делать. Нам очень страшно, доктор!

– Мне тоже, – Николай Федорович вздохнул. – Не уверен, что смогу нам всем помочь. Давайте попробуем разобраться. Пусть каждый расскажет то, что ему известно.

Мы проводили доктора до дивана. Вместе сходили на кухню за горячим чаем и сладостями. Потом начался разговор. Почти все ужасные события последних дней уместились в пару предложений. Неуловимое темное существо появлялось внезапно и уносило своих жертв, оставляя за собой открытые двери и кровавые следы.

– А еще оно играет со мной в шахматы, – сказал я и посмотрел на доктора Степанова.

– В шахматы? – переспросил Николай Федорович.

– Да! – воскликнула Олеся. – И мы видели, как вы заходите в комнату Андрея и делаете ход.

– Я?! – удивился доктор. – Ах да, припоминаю. Я остановился на минуту, чтобы оценить позицию, но даже и не думал трогать фигуры. Зачем мне вмешиваться в чужую партию?!

Кудряшка не желала принять этот аргумент:

– Признайтесь! Это были вы! Наверняка вы все здесь подстроили. Это какая-то особенная терапия, а с ребятами на самом деле все в порядке. Они подставные актеры и сейчас прячутся где-нибудь в безопасном месте.

Звучало дико, но я на мгновение поверил. Так хотелось получить такое объяснение и оказаться в безопасности. Николай Федорович только пожал плечами и кисло улыбнулся. Надежда медленно погасла, погрузив дом в опасную тьму.

– Мы ведь не видели на самом деле, что доктор сделал ход, – сказал я. – Он просто закрыл спиной шахматную доску.

– Да. Значит, все по-настоящему. – Огонек в глазах Олеси мигнул и погас.

– Получается, что так, – сказал Николай Федорович. – Было еще что-то важное?

– Совсем забыл о Прошке! – воскликнул я и поведал жуткую историю о встрече с мертвым мальчиком.

– Что он тебе сказал? – Доктор неожиданно оживился. – Можешь повторить слово в слово?

Я напряг память:

– «Ты знаешь его! – кажется, так говорил мальчик. – Он пришел из-за тебя и все мне испортил! Он убьет всех. Он нашел мой тайник и забрал мою игрушку. Верни ее и сможешь спастись».

– Интересно… – проговорил доктор Степанов.

– Что?! Что вы узнали?! – воскликнула Кудряшка.

– Я, конечно, не эксперт в эзотерике, но все-таки… – начал Николай Федорович. – В психоанализе есть такая поговорка: каждый из нас таскает за собой своих мертвецов. Несчастные случаи и смерти очень сильно травмируют психику. Часто они вытесняются в подсознание и преследуют нас всю жизнь.

– К чему вы клоните? – спросила Олеся.

– Видите ли, Андрей явно пережил какое-то травмирующее событие. Это очевидно из его анамнеза [27]. Вполне возможно, что это была именно чья-то смерть… – Николай Федорович замолчал. Казалось, он сам испугался своих выводов.

Воцарилось молчание. В голове вертелись страшные мысли: «Это значит, я притащил за собой какого-то мертвеца?! Здесь он зарядился Прошкиной силой и начал буянить?»

Меня передернуло. Очень хотелось верить, что такое невозможно.

– И как это нам поможет, Николай Федорович? – поинтересовалась Кудряшка. – Как нам спастись?

Доктор пожал плечами:

– Я ученый, а не потомственная ведьма. Могу разве что ввести Андрея в гипноз, вдруг он расскажет нечто важное.

– Нет! – воскликнула Олеся. – Что с ним может случиться от вашего гипноза?!

– Процедура практически безвредная…

– Практически?

– Давайте! – решительно сказал я. – Чем раньше начнем, тем больше шансов выбраться.

– Не нравится мне это, – проворчала Кудряшка.

– Андрей, сядь в кресло напротив меня. – Доктор Степанов снял с руки блестящие стальные часы.

Я повиновался. Мной завладело какое-то жуткое чувство, но отступать было поздно.

– Следи вот за этой точкой. – Николай Федорович начал медленно раскачивать часы. – Почувствуй полную свободу и легкость.

Яркая золотистая искра легко управляла моими глазами. Слова доктора Степанова сливались в монотонный шум волн:

– Вспомни тот день, когда мы встретились. Что ты почувствовал?

Перед глазами тут же возникли площадь и автобусная остановка.

– Мне было страшно. – Слова срывались с моих губ помимо воли.

Николай Федорович продолжал задавать вопросы, а я отвечал, пребывая в легком полусне.

– Вспомни свою первую победу на шахматном турнире. Что ты чувствовал?

– Я радовался, но потом мне стало страшно.

– Твой первый день в школе?

– Мне было страшно.

Чем дальше мы возвращались в мое детство, тем хуже мне становилось – руки начали дрожать, на лбу выступил холодный пот.

– Вспомни, когда ты первый раз попал на кладбище.

Хлюп! Меня ударил невидимый ледяной хлыст. Мое тело содрогнулось. Вообще-то я никогда не был на кладбище, но мой язык думал по-другому. Слова потекли помимо моей воли: