Бентли Литтл - Дом (др. перевод)

Он вспомнил то, что Кен рассказал про Тома Утчаку и его отца, про то, что происходило в резервации. И снова у него в памяти мелькнул образ ожившей куклы, но он не смог определить, какое именно событие из прошлого породило подобную ассоциацию.

Быть может, где-то в здании есть кукла. Дрожь удвоилась, утроилась, и Сторми неудержимо захотелось развернуться и уйти, поехать прямиком в агентство недвижимости и поскорее отдать ключи. Даже несмотря на то что входная дверь была открыта, в фойе царил полумрак, в углах притаились тени, а лестница на балкон и распахнутая дверь в зрительный зал были наполнены непроницаемым мраком.

Подойдя к билетным кассам, Сторми щелкнул рубильниками, включая свет. Вспыхнули желтоватые лампы, однако им не удалось рассеять мрак.

Мысль о том, что где-то здесь есть кукла-качина – живая кукла-качина, – была абсурдной, и тем не менее отделаться от этого выразительного образа никак не получалось. У Сторми перед глазами стояла эта странная фигура, притаившаяся под прожекторами, крадущаяся за креслами зрительного зала, пробирающаяся за сценой к реквизиторской.

Однако Сторми не был из тех, кто дает волю страху. Если у него только возникало подозрение, что ему страшно, он решительно шел навстречу опасности и вступал в бой. Когда-то давно Сторми испытывал страх перед полетами на самолете. Теперь у него была лицензия летчика-любителя. Когда-то давно он боялся океана. Он совершил морской круиз от Калифорнии к берегам Аляски. Нынешний страх был более узким, более специфическим, однако от этого он не становился более терпимым, и Сторми не собирался уступать страхам, сомнениям и предрассудкам и среди бела дня убегать из своего собственного здания.

Он двинулся вперед, через двустворчатые двери слева от торгового автомата. Перед ним полого уходили вниз ряды красных кресел. И в проходах, и на маленькой сцене под разорванным занавесом все было совершенно неподвижно, однако у него в груди по-прежнему оставался ледяной холодок, и он остановился, обводя взглядом зал.

Ничего.

В здании театра царила полная тишина, звуки проникали только снаружи, и это несколько успокоило Сторми. Не было слышно ни скрипа когтей по бетонному полу, ни тихого шуршания – никаких звуков, которые издавала бы кукла, если бы искала его, охотилась за ним.

Если бы искала его? Охотилась за ним?

Откуда это все?

Сторми не знал.

Однако звуки эти были ему известны.

Он уже слышал их раньше.

Тишина перестала быть такой уж обнадеживающей. Пятясь назад, Сторми вышел в фойе. Ему незачем здесь находиться. Он запрет театр, сдаст ключи, подпишет бумаги и поспешит обратно в Санта-Фе, пока не начался обещанный на вторую половину дня дождь.

Однако это будет похоже на бегство, чего Сторми не хотелось.

Он постоял, разглядывая покрытый толстым слоем пыли автомат по продаже попкорна, затем повернулся и стал подниматься по лестнице на балкон.

По всем правилам здесь должно было бы быть страшнее. Темный, тесный ярус вселял клаустрофобию, однако то напряжение, которое Сторми ощущал внизу, здесь прошло, и он, посмотрев на сцену, не почувствовал ровным счетом ничего. Это всего-навсего старое заброшенное здание, и только. Здесь нет ничего странного, ничего необычного.

С чего он решил, что ему известно, какие звуки издавала бы кукла, если б она ожила и охотилась за ним?

С чего он решил, что уже слышал эти звуки?

Сторми не хотел даже думать об этом.

Он медленно спустился вниз, собираясь запереть здание и уйти. И тут, в тот момент, когда он проходил поворот лестницы и смотрел себе под ноги, его внимание привлекло какое-то движение. Сторми поднял взгляд…

…и увидел, как закрывается дверь в мужской туалет.

Десять минут назад он струсил бы и убежал прочь. Однако теперь страх покинул его, и Сторми предположил, что оставил входную дверь открытой и сюда забрел какой-то бездомный. Теперь придется ломать голову, как выдворить его отсюда.

«Только этого еще не хватало», – подумал Сторми.

Быстро спустившись до конца лестницы, он толкнул дверь в туалет и громко произнес:

– Так, а теперь…

И осекся.

Там никого не было.

Как и остальное здание, туалет пришел в запустение: не осталось ни кабинок, ни писсуаров, только раковина и один унитаз среди груды мусора и водопроводных труб.

Унитазом пользовались совсем недавно. Сиденье было мокрое, а пол вокруг залит водой. Сторми шагнул ближе. Туалет не смыли, но то, что лежало в унитазе, нисколько не напоминало человеческие экскременты. Это было похоже на фруктовый салат, и абсурдность нахождения фруктового салата в таком месте натянула до предела и без того напряженные нервы Сторми.

Посмотрев на раковину, он увидел торчащую из сливной трубы розу на длинном стебле, вставленную в кусок сыра чеддер.

Это было уже чересчур. Сторми охватила паника. Он понятия не имел, что здесь происходит и что это означает; он только знал, что не желает в этом участвовать. Ему больше не принадлежала никакая часть этого здания, и в данный момент он не стал бы возражать, если б театр снесли до основания и на его месте построили атомную электростанцию. Ему только хотелось побыстрее убраться отсюда ко всем чертям.

Сторми не мог оторвать взгляд от розы.

Ожившие куклы внушают ужас, но, по крайней мере, это что-то понятное. Они находятся в границах общепризнанных сверхъестественных явлений, подобно привидениям, ведьмам и демонам. Но это было нечто совершенно другое. Это было…

Сторми не знал, что это было.

Он только знал, что ему жутко страшно.

Выбежав из пустынного фойе, Сторми дрожащими пальцами запер двери театра и поспешил к своей машине.

Быть может, это какой-то изолированный случай? Не имеющий никакого отношения к тому, что происходит в резервации.

Быть может…

Однако Сторми так не думал.

Приехав в агентство недвижимости, он сдал ключи, подписал документы и поспешил как можно быстрее унести ноги из Альбукерка.

Однако страх преследовал его всю дорогу до Санта-Фе.

И этот страх нисколько не утих ночью и на следующий день.

Драй-Ривер.

Штабеля газовых баллонов во дворах, покосившиеся ржавые столбы с веревками для белья, пластмассовые игрушки в пыли. Злющие доберманы за проволочными оградами. Винный магазин, универмаг без названия, заправка. Знакомые краски и оттенки окружающей местности: яркий солнечный свет и тени неправильной формы, отбрасываемые облаками, плывущими над невысокими голыми горами.

Марк кивком поблагодарил водителя, высадившего его перед отделением почты, проводил взглядом, как тот двинулся дальше, после чего развернулся и окинул взглядом маленький поселок. За столько лет Драй-Ривер почти не изменился, и это произвело удручающее впечатление. За мостом через речку Драй-Ривер, которая и дала городку название, вдоль дороги возвышались огромные тополя, в тени которых прятались дома. Перед маленьким кирпичным зданием библиотеки стояли несколько велосипедов, а перед баром выстроились машины. Двое босоногих мальчишек шли с полотенцами к стоянке дальнобойщиков. Единственными звуками в неподвижном воздухе были соперничающий механический шум кондиционеров и увлажнителей воздуха да редкие крики кружащегося высоко в небе ястреба.