М. Роуз - Великое зло

В ее мысли вторгся речитатив. Да, точно, Жас – это ее имя. Это она. Но только наполовину. Есть еще та, вторая, и они борются друг с другом: одна хочет уйти, вторая – остаться.

– …Держись за мой голос. Следуй за ним. Больше нечего бояться. Страха нет. Нет горечи. Нет тревоги. Все будет хорошо. Просто держись за нить…

Страх. Горечь. Не хочу больше!

Жас изо всех сил рванулась наружу, словно ныряльщик из глубины. Пробила водную гладь, жадно глотнула воздух. Сосредоточила взгляд. Кто ее зовет?

Рядом сидела женщина. Жас разглядела выражение ее лица, узнала ее – и насторожилась.

– Что произошло?

– Все будет хорошо, – ответила Минерва.

Подбежал Тео, присел рядом с ней на корточки.

– Как ты?

Это ведь уже было? Его лицо уже склонялось над ней когда-то точно так же. Когда? Почему?

Затем она вспомнила: в клинике Бликсер Рат. Тогда тоже что-то случилось? Тео напряженно смотрел на нее:

– Ты меня узнаешь?

– Конечно. Узнаю, разумеется.

– А где находитесь, вы помните? – спросила Минерва.

– Ну конечно. На острове Джерси. Хотя именно это место не знаю. А в чем дело?

– В течение последнего часа все обстояло не совсем так.

Эти интонации Жас узнала. Так говорят психотерапевты. Дать только самый минимум информации, постараться успокоить пациента и никак на него не повлиять.

Она повернулась к Тео:

– А как мы здесь оказались? Мы же были в пещере, я помню. Нашли странный камень и маленькие янтарные фигурки, а еще… – Она призадумалась. – Да! Еще обнаружили дневник Виктора Гюго… Тео! Ты его забрал?

Тот кивнул.

– Вы нашли дневник? – Минерва была поражена.

Жас пыталась собраться с мыслями. Можно ли верить органам чувств? Аромат духов Минервы, запах реальности. Он не принадлежит тьме небытия, где она провела весь прошедший час. Что там говорил Тео?

– Как мы оттуда попали сюда?

Минерва предложила:

– Давайте отправимся в «Лесные ручьи». Лучше вести такой разговор в тепле за чашкой чая. Вам сегодня и так досталось.

Тео помог девушке подняться. Она оглядела местность вокруг.

– Мы ведь были около моря?

– Сначала – да. А потом предприняли долгую прогулку – пробежку, если точнее. Ты очень быстро бегаешь. Я за тобой не поспевал.

– Я вообще не бегаю. Сто лет не пробовала. Плаваньем – да, занимаюсь, но бег трусцой…

Тео странно посмотрел на нее: недоверчиво, с сомнением.

– Давайте все-таки подождем с разговорами до дома, – сказала Минерва. – Сейчас подгоню автомобиль. Тео, помоги Жас дойти до шоссе.

Тео подал девушке руку. Они прошли несколько шагов, но затем она остановилась и обернулась к каменным развалинам.

– Говоришь, я сюда бегом бежала?

– Да. Мы садились в автомобиль, там, у берега, и вдруг ты вырвалась и помчалась.

– Меня что-то напугало?

– Не знаю. Ты ничего не сказала. Не объяснила. Просто молчком выдернула руку и понеслась, как будто знала куда. И привела меня прямо в это место.

– Здесь был его дом. Здесь он жил вместе с семьей.

Поразительно. Она что-то вспомнила о человеке… О ком? Теперь она не сомневалась, что долгие века фигурки-тотемы сидели в нишах и охраняли кости умерших. Они ждали. Ждали момента, когда смогут открыть свои тайны.

– Кто жил? Когда? – спросил Тео.

Жас покачала головой.

– Ты так плакала. Почему, помнишь?

– Нет. Погоди… Помню. Что-то пошло не так. Я уже почти совсем очнулась, но меня все еще не отпускало чувство ужасной потери. Как будто все, что было для меня важным, что когда-либо было важным, – исчезло.

Тео кивнул.

– Тебе знакомо такое ощущение? – спросила Жас.

– Знакомо. Не знаю, как объяснить, но когда бы я ни пришел сюда – а мальчиком я приходил сюда часто, – я всегда испытывал особенное одиночество. И глубокую печаль. Это место – одна из причин, почему я оказался в клинике. Я проводил здесь все больше и больше времени, становился все более подавленным, а потом…

Он замолчал и пнул камешек.

Жас смотрела на него. Тео вызывал у нее сострадание. Она понимала его, как никого больше. Совершенно реальная, совершенно осязаемая связь. От которой не отмахнешься.

Тео поторопил:

– Пойдем, там Минерва ждет.

Жас все еще смотрела на развалины. Камни и вокруг деревья. Древние камни и священные деревья.

– Тео, ты ведь сумеешь найти это место?

– Конечно.

– То есть, если я захочу прийти сюда снова, ты меня проводишь?

Он кивнул.

– Провожу, разумеется. Но зачем?

Тео словно пытался убедить в этом самого себя.

– Ты сказал… Ты сказал, что подростком приходил сюда все чаще, и… И что?

– И я попытался покончить с собой. На этом месте.

Закутавшись в бледно-розовый кашемировый платок, Жас сидела на диванчике у камина и прихлебывала чай с коньяком. Так же, как любила сидеть бабушка. И брат. Так же, как сама она сидела перед началом всей этой истории в доме Малахая в штате Коннектикут. Когда обнаружила письмо от Тео.

Ева варила в кухне суп и готовила сандвичи, а Минерва и Тео составили компанию Жас. Они оба тоже плеснули в чай спиртное. Вопросов ей больше не задавали. Пока, по крайней мере. Но сама она прокручивала в голове сегодняшний день – кадр за кадром. Ничего не складывалось, и рассказ Тео только запутывал общую картину.

– Та фигурка. Ты забрал ее с собой?

– Да.

Тео потянулся к карману. Осторожно поставил статуэтку на кофейный столик. Жас покосилась на нее, но руку не протянула. Не сейчас.

– Что это? – спросила Минерва.

Жас начала рассказывать; в это время Ева принесла сандвичи. Запахло жареным хлебом, сыром и помидорами, и девушка поняла, насколько проголодалась.

Пока Жас ела, Ева подняла фигурку и осмотрела.

– Любопытно.

– Что именно? – спросила Минерва.

– Мне кажется, в доме уже есть одна такая. Что-то попадалось похожее.

Она вернула статуэтку на стол. Жас потянулась к ней, взяла, едва касаясь пальцами, как горячую картофелину, и повертела в руках.

– Заночуете у нас? – предложила Минерва.

– Я вполне могу добраться до гостиницы.

– Конечно, можете. Но после всех сегодняшних приключений… Как врач я бы советовала вам остаться здесь. Не думаю, что рецидив возможен, но лучше, чтобы вокруг были люди.

– Спасибо огромное, но…

– Моя сестра права, Жас, – согласилась Ева. – Отпускать вас в гостиницу, в пустую комнату просто страшно.

– А если я заночую здесь, вы поможете мне разобраться? – спросила Жас у Минервы.

– Завтра. Сейчас вам прописан покой, еда и здоровый сон.

– И я спокойно засну, как только разберусь.

– Не думаю…

– Прошу вас. У меня в голове сейчас полная мешанина. Мне очень надо, правда.

– Ну, хорошо.

Минерва произнесла это спокойным, «врачебным» тоном, но в ее голосе Жас послышалось колебание. Почему?