М. Роуз - Великое зло

Я нашел силы разжать хватку на горле в ужасе и шоке от содеянного. И увидел то, чего не знал Призрак. Узнал в это самое мгновенье. В тебе была еще одна жизнь. Если б я забрал обе, твою и ребенка, дьявол забрал бы меня на веки вечные.

Не важно, вернется ли Дидин. Я утрачу свое «я», свой рассудок – самое душу. И, во имя всего святого, что хорошего в таком случае я дам дочери – да и всему человечеству?

Ты трус , – сказал Призрак.

Но его голос становился все тише, истаивал.

Фантин, ты дышала все ровнее. Румянец возвращался на твое лицо. Ты шевельнулась.

Да, трус , – проклинал меня Призрак.

– Ты хотел заполучить меня – и ничего больше? Добавить мое имя к списку несчастных, которые подпали под очарование твоих слов? Ты искушал меня. То, что ты сотворил со мной – почти сотворил, – чудовищно.

Призрак дважды произнес мое имя: первый раз как молитву, второй – как проклятие.

Виктор. Виктор.

А затем в пещере раздался третий голос. Твой.

– Виктор.

Оба голоса прозвучали одновременно.

Ты открыла глаза и посмотрела на меня. Я видел твой страх и боль. Они рвали мое сердце.

– Виктор… – Его голос умолк, и я слышал только твой. – Виктор, почему ты кричишь?

Виктор Гюго.

30 октября 1855 г.

Остров Джерси, Великобритания.

Для Фантин и нашего будущего ребенка.

Следуя подсказкам Евы, Эш обнаружил пещеру и начал спуск. Еще в туннеле он почуял сладкий запах дыма и осторожно пошел вперед. По мере приближения к святилищу голос Жас доносился все явственнее.

Эш замер на пороге главного зала и стоял, захваченный тем, что она читала. История разворачивалась перед ним во всей полноте. Завораживающая история.

Слушая ровный голос и вдыхая пропитанный дымом воздух, он почти погрузился в транс. Вдруг что-то вывело его из равновесия.

Чтобы не упасть, ему пришлось опереться о стену.

Слова Люцифера звучали так заманчиво! Какая потрясающая идея – заменить одну душу другой… Особенно душу того, кто не испытывает желания жить. Возможно ли это? Вышло ли у Виктора Гюго?

Эш слушал голос Жас и думал о Наоми. Вспоминал чудесную, всегда печальную жену брата. Как она ненавидела остров! Как мечтала вернуться в Лондон! Ей нужна была его помощь. Чтобы он помог ей отсюда выбраться.

Эш лютой ненавистью ненавидел брата, которому досталось такое сокровище, а тот не оценил. Не заботился. Причинял страдания. Тео не заслуживал ее. Ему нельзя было доверить такую особенную женщину, как Наоми. Он не справлялся.

И теперь ее нет. В этом виноват только один Тео. Всегда и во всем виноват он. Всегда.

Пока Жас читала, Тео поддерживал огонь. Пещеру постепенно наполнял густой сладковатый запах. Она, что, опять поддается дурману? Несколько раз ей казалось, что реальность начинает колыхаться; для того, чтобы не провалиться, приходилось трогать браслет на запястье, сплетенный из алой нити. Даже для того, чтобы перелистнуть страницу, требовалось усилие. И теперь она снова крутанула нить и попыталась сосредоточиться на том, что только что произнес Тео.

– Прости, что?

Он наклонился через ее плечо и разглядывал страницы; тело сотрясалось и слегка раскачивалось. Вспыхнул огонь, и в его свете глаза Тео ярко запылали. Видела ли она когда-нибудь лицо, настолько искаженное болью и желанием одновременно?

– Это… это возможно? То, о чем написал Гюго?

– Ты имеешь в виду, реален ли Призрак? Виктор Гюго полагал, что да.

– Смогла бы ты сопротивляться такому предложению, Жас? Если бы у тебя появился шанс вернуть любимого из мира мертвых?

Раскрытый дневник все еще лежал на ее коленях. Жас была в замешательстве. Она чувствовала… нет, видела, как в сумраке пещеры, в дальнем, не исследованном пока конце какие-то фигуры в безумном хороводе движутся вокруг костра. Она слышала приглушенные причитания. И плач женщины. И крик мужчины.

Жас опять дернула нить на запястье.

– Ты только вообрази! – говорил между тем Тео. – Вообрази! Вернуть кого-то из мира мертвых! Если Призрак на самом деле беседовал с моим предком… если он беседовал с Виктором Гюго… если Призрак реален… ты только представь!

Дым сгущался. Настолько отвратительный и болезненно сладкий, что Жас закашлялась. Стало трудно дышать.

– Призрак реален, – произнес кто-то за их спинами.

Голос Эша. Как он сюда попал?

– И он здесь. Призрак – здесь.

Эш подошел ближе.

– Разве вы не ощущаете? Это его запах. Он реален.

Здесь тепло, жарко горит огонь – отчего же ее пробирает озноб?

Мгновение все было тихо. Потом Жас ощутила легчайшее колебание воздуха: это Эш метнулся в ее сторону. Он хочет ее обнять, не стесняясь присутствия брата? С чего вдруг?

– Призрак вернет Наоми из мира мертвых.

И пальцы Эша сомкнулись на ее горле. Не для поддержки или поцелуя – чтобы убить.

Взметнулось пламя. Пространство колыхалось; она соскальзывала в галлюцинацию. Тот же запах дыма. Тот же костер. Та же пещера. Но не сейчас. Раньше. Давно.

Где-то за ее спиной кричал Тео: «Нет! Нет!» Его голос раздваивался. Или одни и те же слова выкрикивали двое? Или их разносило эхо? Не обращая внимания на боль в шее, Жас вцепилась в красную нить, удерживая себя в настоящем: здесь было больно, не хватало воздуха, но уходить в регрессию она боялась. Ведь если соскользнуть в прошлое, то назад можно уже не вернуться. Потеряться полностью и навсегда.

А затем хватка чужих рук на горле исчезла. Жас потрогала шею – кожа горела и была содрана, – жадно глотнула воздух и закашлялась.

Тео оттащил от нее Эша и прижал к стене.

– Какого черта ты творишь, придурок? Совсем с катушек съехал? Или наркотой закинулся, как Гюго?

– Не вмешивайся! Не смей снова лезть! – орал Эш, отталкивая брата. – Не будь ты таким неудачником, Наоми осталась бы жива! Если б она тебя не жалела, то бросила бы куда раньше. И жила бы сейчас со мной. Счастливо. От тебя только одни беды!

Он ударил Тео в лицо, тот дал сдачи, но Эш увернулся и схватил брата. Они сцепились, яростно толкая, пиная и царапая друг друга. Тени, отбрасываемые ими на стены пещеры, тоже сошлись в отчаянной схватке.

Жас ничего не понимала. Получается, Эш все это время врал? Он не просто помогал жене Тео, но был в нее влюблен? Они были любовниками?

Выходит, подозрительность Тео имела под собой основания, и дело не в его психологических проблемах? Наоми действительно изменяла мужу?

Братья и вправду были соперниками во всем. И каждый раз, когда один в чем-то преуспевал, второй вмешивался и все портил.

Эш схватил Тео и ударил об стену. Тот ударил в ответ с такой силой, что Эш потерял равновесие и упал.

Тео прыгнул на брата и прижал к земле.