Холли Блэк - Костяная кукла

– Я не ответил на вопросы, – сказал он. – Чего тебе надо?

– Все равно отдай записку. Может, я сама придумаю ответы.

Он нахмурился.

– У меня ее нет. Я ее потерял.

– Как ты мог ее потерять? – вскрикнула Поппи. Она наверняка испугалась, что кто-нибудь найдет записку и прочтет ее вопросы. Он сам был бы не в восторге от такого варианта.

– Наверное, она где-то у тебя в рюкзаке, да? – спросила Элис. – Поищи.

– Мне очень жаль, – пробормотал Зак – Но я уже сказал, что не знаю, куда она делась.

– Что случилось? – спросила Поппи, хватая его за рукав. – Что вдруг изменилось? Ты как будто сам не свой.

Он обернулся и взглянул на нее. Надо уходить, пока он не сказал чего-нибудь, о чем пожалеет.

– Не знаю. Просто я не хочу больше играть, вот и все.

– Ладно, – сказала Поппи. – Принеси своих героев в последний раз. Один последний раз. Чтобы они могли попрощаться.

– Не могу, – ответил он. – Просто не могу, Поппи.

– Я только хочу попрощаться. – Поппи выглядела расстроенной и обиженной. Он чувствовал себя не лучше, и ему было больно смотреть на нее. – Им бы этого так хотелось! Они будут скучать по Розе и Леди Джей, по Аэрин и Лизандер.

– Они не настоящие. – Он знал, что ведет себя как настоящий придурок, но ему доставляло удовольствие причинять боль, даже если она была направлена не на его обидчика. – Они не могут скучать и ничего не могут хотеть. Хватит валять дурака. Будешь до старости в игры играть?

Элис охнула. Красные пятна с шеи Поппи поползли ей на щеки. Казалось, она сейчас или разрыдается, или набросится на него с кулаками.

Но вместо этого она заговорила тихо и решительно:

– Королева – что если я достану ее из шкафа? Я знаю, где мама прячет ключи. Я буду играть за нее. Она знает все тайны и даст тебе всё, что ты пожелаешь. Всё! Если ты придешь завтра, то получишь всё, что захочешь.

Зак засомневался. Сама Великая Королева, которая правила Серебристыми Холмами и Серым Королевством, Страной Ведьм и всем Зловещим Морем. Она знает, кто отец Вильяма Клинка. С ее благословения ему простятся все преступления, проклятье падет, и Вильям сможет пришвартовать «Жемчужину Нептуна» где ему угодно. Со стороны Поппи это было более чем щедрое предложение, особенно учитывая, что ее мать придет в ярость, если она возьмет куклу из шкафа. Кукла была антикварная и стоила, по словам матери Поппи, кучу денег. Если они испортят ее платье из воздушного хлопка или хрупкие золотистые локоны, мама Поппи их убьет. Но если Королеву выпустить из заточения, кто знает, чем это может закончиться для их мира.

На мгновение он забыл, что игра закончилась. И ему было очень тяжело себе об этом напоминать. Как бы соблазнительно ни выглядело предложение Поппи, Зак не мог его принять. Вильяма Клинка больше не существовало.

– Простите, – сказал он, пожав плечами, и направился к своему дому.

Поппи сдавленно охнула. Элис что-то пробормотала себе под нос.

Зак понурился, закрыл глаза и продолжил шагать к дому.

Вечером, за обеденным столом, Зак уныло ковырял жареного цыпленка. Аппетита не было.

– Мама напомнила мне, что если я хочу, чтобы ты начал вести себя как взрослый, нельзя продолжать обращаться с тобой как с ребенком, – сказал его отец с преувеличенной прямотой. – Она права. Мне не стоило выбрасывать твои игрушки, я должен был помочь тебе сделать правильный выбор, а не принимать решения за тебя.

Слова отца напомнили Заку о случае в прошлом году, когда он подрался в школе. Мать заставила его сидеть в кабинете у директора, пока он не сказал, что извинится перед Гарри Парилло за то, что ударил его. Хотя Зак совсем не чувствовал себя виноватым. Извинения отца выглядели такими же неискренними.

– Я знаю, нам трудно снова стать семьей, – вступила в разговор мама, – но мы будем стараться.

Закари, ты хочешь что-нибудь сказать?

– Нет, – ответил Зак.

– Ладно, – проговорил отец, поднимаясь из-за стола и похлопывая Зака по плечу. – Мы же поняли друг друга?

Повисла неловкая пауза.

Наконец Зак кивнул. Потому что он действительно понимал своего отца. Он понимал, что тот хочет угодить маме, но при этом не чувствует за собой вины. Только вот Заку не становилось от этого легче простить его.

На следующий день Зак отправился на тренировку и постарался избавиться от мыслей о Поппи, Элис и своем отце. Но он играл так агрессивно, что тренер устроил ему выговор и отправил на скамью запасных до конца тренировки. Зак старался не думать об игре, которая продолжится без него. Ведь постепенно сюжетные дыры, оставшиеся после его персонажей, обрастут новыми деталями, а потом и вовсе позабудутся.

Он снова подумал о том, чтобы сбежать из дома, но чем дольше об этом размышлял, тем больше понимал, что идти ему некуда.

Его отец работал допоздна в ресторанчике, поэтому мать разрешила ему поесть пельменей на диване перед телевизором. Они почти не разговаривали, но он порой ловил ее взволнованные взгляды.

Утром Зак попросил ее подбросить его до школы на машине, а после уроков пошел домой вместе с Алексом Райосом. Дома у Алекса они поиграли в видеоигры на телевизоре с таким большим экраном, какой Заку доводилось видеть только в магазине.

На следующий день к Заку подошла Элис, пока он играл с другими ребятами в баскетбол на большой перемене, и вложила ему в руку записку. Парочка мальчишек закричали ей вслед: «К кому-то девчонка подвалила!» – она понурила плечи и обхватила себя руками, как будто шла против сильного ветра.

– Заткнитесь! – оборвал насмешки Зак, стукнув в плечо Питера Льюиса, потому что он стоял ближе всех.

– За что? – воскликнул Питер. – Я вообще молчал.

На этот раз записка была сложена квадратиком. Сверху синей ручкой было написано его имя. Когда он развернул ее, то увидел лишь три коротких предложения:

«Кое-что произошло с Королевой.

Приходи к Серебристым Холмам после школы. Это важно».

«Важно» было подчеркнуто трижды.

Глупости, убеждал себя Зак.

Он вспомнил, как ему показалось, будто глаза Королевы приоткрылись, как он и раньше чувствовал, будто она следит за ним из-под опущенных ресниц.

Но Королева была не живая, это была просто кукла, так что с ней не могло случиться ничего особенного. Просто Поппи и Элис пытаются заманить его на встречу, чтобы продолжить начатый спор. Они хотели, чтобы он вернулся в игру, но он не мог этого сделать. Ему не останется ничего другого, как рассказать им, что случилось, но он не мог заставить себя признаться.

– Что в записке? – спросил Алекс. – В любви признается, дохляк?

Зак порвал записку на мелкие клочки.

– Ерунда. Просит списать домашку по математике.

После занятий тренировки не было, но он остался торчать в школе. Он упросил тренера разрешить ему потренироваться одному в зале. И растворился в стуке мяча, скрипе кроссовок и привычном запахе навощенного пола.