Стивен Кинг - Безнадега

Животные вновь начинают спускаться в Китайскую шахту и выходить из нее. Все они направляются к городу с кан тахами в пасти. Вскоре это хождение прекратится (день есть день), чтобы возобновиться с наступлением темноты.

А пока шахта в полном распоряжении Риптона… и пора осуществить переход. Демон хочет избавиться от этого разлагающегося тела, и, если не сделать этого сейчас, потом будет поздно.

Когда Риптон открывает дверь ангара, Брэд Джозефсон бросается на него. Он слышал выстрелы, слышал крики (в тех случаях, когда Риптон не укладывал жертву с первого выстрела и приходилось ее добивать) и знает, что единственный его шанс на спасение – вырваться из ангара, застав Риптона врасплох. Джозефсон ждет выстрела, но Кэри, естественно, стрелять не собирается. Вместо этого он хватает Джозефсона за плечи и, собрав последние силы, швыряет чернокожего об стену, да так, что содрогается весь ангар. Разумеется, швыряет уже не Риптон, а Тэк. В подтверждение этого Джозефсон спрашивает Риптона, чего это он стал таким высоким.

– Хорошо кушал! – восклицает демон. – Тэк!

– Что это ты делаешь? – спрашивает Джозефсон, пытаясь вжаться в стену, когда Риптон наклоняется к его лицу, а рот Риптона раскрывается. – Что ты…

– Целуй меня, красавчик! – восклицает Риптон и приникает губами к губам Джозефсона. Стыковочный узел герметизируется кровью, через него демон шумно выдыхает. Джозефсон замирает в объятиях Риптона, затем начинает дрожать мелкой дрожью. Риптон выдыхает и выдыхает, выходит, выходит, выходит, чувствует, что переход вот-вот завершится. На одно мгновение Тэк застывает между Риптоном, теряющим сознание, и Джозефсоном, уже начавшим раздуваться, как воздушный шарик. А потом, вместо того чтобы смотреть на мир глазами Риптона, он уже смотрит глазами Джозефсона.

До чего же прекрасно это чувство, как приятно родиться вновь в крепком теле человека, который каждое утро ест на завтрак четыре яйца и полфунта печени.

– Как мне ХОР-Р-РОШО! – рокочет Брэд Джозефсон. Кости его утолщаются, плечи становятся шире, череп – больше. Он отбрасывает тело Риптона и широкими шагами направляется к двери. Рубашка трещит по швам, руки удлиняются, мышцы увеличиваются в объеме. Ступни растут не так сильно, хотя и рвут шнурки.

Тэк выходит из ангара, широко улыбаясь. Он прекрасно себя чувствует. Весь мир лежит у его ног. Даже член, и тот встает столбом, грозя разорвать джинсы.

Тэк здесь, вырвавшийся из колодца миров. Тэк велик, Тэк будет править, как правил всегда, в бесплодной пустыне, где растения кочуют с места на место, а земля притягивает к себе небо.

Демон садится в «бьюик», и джинсы на заднице тут же лопаются по шву. Потом ему вспоминается наклейка на бампере «ШАХТЕРЫ ЗАКАПЫВАЮТСЯ ГЛУБЖЕ И ОСТАЮТСЯ ТАМ ДОЛЬШЕ», он улыбается, разворачивает автомобиль и едет в Безнадегу, оставляя за собой шлейф пыли.

Дэвид замолчал. Он по-прежнему сидел, уткнувшись взглядом в кроссовки. Дэвид так долго говорил, что у него сел голос. Взрослые стояли, образовав полукруг. Джонни предположил, что точно так же обступали юного Иисуса старые мудрые волхвы и слушали, как тот изрекает истины в последней инстанции. Он посмотрел на юную панкушку, подобранную Стивом, и прочитал на ее лице те же чувства, которые испытывал сам: изумление, восторг, веру. Последнее особенно тревожило его. Он должен выбраться из города, никто и ничто не сможет его остановить, но куда проще договориться с совестью, убедив себя в том, что у мальчишки просто поехала крыша и его рассказ не более чем плод разыгравшегося воображения. Да только он не мог убедить себя в этом.

Потому что ты знаешь, ребенку такого не выдумать, прокомментировала Терри.

Джонни присел на корточки, чтобы взять новую бутылку джолт-колы, и не заметил, как его бумажник (крокодиловая кожа, триста девяносто пять долларов) вывалился на пол из заднего кармана джинсов. Джонни постучал горлышком бутылки по руке мальчика. Дэвид поднял голову, и Джонни поразился тому, как он осунулся. Вспомнил об описанном Дэвидом Тэке, меняющем человеческие тела словно перчатки, потому что они слишком быстро выходят из строя, и задался вопросом, а сильно ли отличается от злобного демона Бог Дэвида.

– Таким вот образом он переходит из тела в тело, – просипел Дэвид. – Через дыхательные пути. Перелетает, как семечко, переносимое ветром.

– Поцелуй смерти вместо поцелуя жизни, – обронил Ральф.

Дэвид кивнул.

– Но что же поцеловало Риптона? – спросила Синтия. – Что поцеловало его, когда он вошел ночью в Китайскую штольню?

– Не знаю, – ответил Дэвид. – Или мне не сказали, или я не понял. Мне лишь известно, что произошло это у скважины, о которой я вам рассказал. Риптон вошел в эту комнату… зал… кан тахи притянули его, но ему не позволили прикоснуться к ним.

– Потому что кан тахи портят людей, которые могут послужить контейнерами для Тэка. – В голосе Стива не было вопросительных интонаций.

– Да.

– Но у Тэка есть материальное тело? Я хочу сказать, он… мы же не говорим о сгустке энергии? Или о душе?

Дэвид покачал головой:

– Нет, Тэк реален, это существо. Но перейти в Риптона он мог только в штольне, потому что не имел возможности самостоятельно выбраться через ини, скважину. У него есть материальное тело, но скважина слишком узка для него. Поэтому Тэку доступен только один способ: поймать человека, вселиться в него, превратить в кан така и менять людей по мере того, как их тела приходят в негодность.

– Что случилось с Джозефсоном, Дэвид? – спросил Ральф. Голос его был подавленным, словно у его обладателя совсем не осталось ни душевных, ни физических сил.

– У него был незначительный порок сердечного клапана. Ничего особенного. С этим Джозефсон мог бы жить и жить, но в него вселился Тэк и… – Дэвид пожал плечами. – Заездил его. За два с половиной дня. Потом он перескочил в Энтрегьяна. Вот уж кто был силен, протянул чуть ли не неделю, но его подвела слишком светлая кожа. Над ним постоянно подшучивали из-за кремов от загара, с которыми он не расставался.

– Все это тебе рассказал твой гид, – уточнил Джонни.

– Да. Пожалуй, его можно так называть.

– Но ты не знаешь, кто он.

– Почти что знаю. Хочется верить, что знаю.

– А ты уверен, что он пришел не от Тэка? Потому что есть поговорка: «И черт может ссылаться на Священное писание, если ему это выгодно».

– Он не от Тэка, Джонни.

– Дайте ему договорить, – вмешался Стив. – Хорошо?

Джонни пожал плечами и сел. Его рука чуть не коснулась выпавшего бумажника. Чуть, но не коснулась.

– В магазине скобяных товаров продавали еще и одежду. Рабочую одежду. Джинсы, рубашки и брюки цвета хаки, ботинки, все такое. Специальный заказ магазин делал для Курта Йомена, который работает… работал в телефонной компании. Шесть футов семь дюймов, самый высокий мужчина в Безнадеге. Вот почему, папа, мы не увидели лопнувших швов на одежде Энтрегьяна, когда он остановил нас на шоссе 50. В субботу вечером Джозефсон вломился в магазин, взял брюки, рубашку и ботинки, приготовленные для Курта Йомена, отвез их в здание муниципалитета и положил в шкафчик Колли Энтрегьяна. Уже тогда Тэк знал, чьим телом он воспользуется после Джозефсона.