Джейсон Мотт - Вернувшиеся

— Я не напугал тебя, малыш?

— Нет, сэр.

Харольд вздохнул.

— Это хорошо.

Макс, добрый заботливый мальчик, тоже опустился на колени у головы старика и, сняв рубашку, вытер вспотевший лоб Харольда.

— Вы в должном порядке, мистер? — спросил он.

Макс «вернулся» из винтажной Британии, сохранив свои манеры, акцент и странные обороты речи. Его нашли в округе Блэден — неподалеку от того места, где несколько недель назад объявился японский парень. Похоже, что Блэден был каким-то транспортным узлом для оживших мертвецов.

— Да, Макс. Я в порядке.

— На самом деле вы выглядите очень больным человеком. А если вы заболели, мистер Харольд, вас нужно немедленно отвезти в госпиталь.

Несмотря на невозмутимый характер «вернувшихся» и благородный британский акцент, Макс тараторил, как пулемет.

— Как-то в давнюю пору мой дядя занемог, но, вопреки уговорам, не поехал в госпиталь, — продолжил Макс. — Через некоторое время его болезнь усилилась, он начал кашлять, как кашляете вы, хотя это звучало еще хуже. И потом он умер, мистер Харольд.

Старик кивнул головой, соглашаясь с доводами мальчика. Из прозвучавшего залпа слов он воспринял только часть первой фразы: «Мой дядя занемог…»

— Со мной все хорошо, — ответил Харольд. — Все прекрасно.

Он долгое время лежал на земле, закрыв глаза и сфокусировав внимание на солнечном тепле, которое разливалось по телу. До него доносились обрывки бесед и шаги охранников за периметром ограды. Раньше Харольд не подозревал, что находился почти у стены. Но после обморока он начал понимать, как близко от него была свобода.

Это вызвало серию воображаемых картин.

Он представил себе район за оградой. Сначала перед ним раскинулась мощеная парковка. Он свернул на Мейн-стрит и проехал мимо бензоколонки. За ней тянулись небольшие магазины, построенные еще в прошлом веке. Люди на тротуарах шагали по своим делам. Он увидел несколько знакомых лиц. Кто-то улыбался ему, кто-то махал руками. Пару человек прокричали приветствия.

Харольд понял, что он ехал на старом грузовике, которым владел в 1966 году. Он не вспоминал о нем годами, а тут такая ясная картина. Широкие мягкие сиденья. Для поворота руля требовалась уйма усилий. Вряд ли нынешнее поколение могло бы оценить, какое удовольствие приносила тогда любая поездка, подумал Харольд. Ведь сейчас, как в случае с компьютерами, управление стало настолько простым, что процесс вождения лишился всей магии.

В этой небольшой воображаемой сцене Харольд проезжал через город. Вскоре он понял, что на улицах и переулках не было ни одного «вернувшегося». Выбравшись за пределы города, его грузовик с сердитым урчанием помчался по шоссе к родному дому.

Натужный поворот руля, и Харольд свернул на подъездную дорожку. Красивая и юная Люсиль уже ожидала его. Она сидела на веранде в ореоле солнечного света. Прямая спина, королевская поза, такой высокомерный вид, которого он за всю свою жизнь не встречал у других женщин. Ее длинные черные волосы ниспадали на плечи и блестели в теплых солнечных лучах. Она была шедевром изящества и даже немного пугала его своим великолепием. Вот почему он любил ее так сильно.

Джейкоб играл перед верандой, наматывая небольшие петли вокруг дуба. Он что-то выкрикивал о победе героев над злодеями. Все выглядело так, как и должно было быть. Но затем мальчишка забежал за дерево и не показался с другой стороны. Он пропал в одно мгновение.

Агент Беллами опустился на колени около Харольда. Два нетерпеливых на вид парамедика, стоявших за его спиной, бросали тень на вспотевшее лицо старика.

— У вас часто бывают обмороки? — спросил один из них.

— Нет, это первый раз, — ответил Харольд.

— Вы уверены? Мне нужно взглянуть на вашу медицинскую карту.

— Вы можете делать все, что хотите, — проворчал старик.

Силы возвращались к нему, лавируя на низкой волне гнева.

— Ведь это одно из преимуществ государственных служащих, верно? Открывать какую-то чертову папку и получать оттуда информацию на любого человека.

— Вы ознакомитесь со всеми необходимыми данными, — кивнув парамедикам, сказал Беллами. — Но документы мы оформим позже. Сначала убедитесь, что с ним все в порядке. Возможно, с вами он будет более разговорчивым, чем со мной.

— Я не делал бы ставку на это, — съязвил Харольд.

Ему не нравилось беседовать с людьми, когда он находился в лежачем положении. Впрочем, у него не было другого выбора. Как только он пытался приподняться и сесть, Джейкоб мягко давил рукой на его плечо. На лице мальчика застыло выражение тревоги.

Беллами встал и смахнул с колен прилипшие травинки.

— Я схожу за его медицинской картой. И еще нам понадобится ваша запись в журнале дежурной смены.

Он махнул рукой, подзывая кого-то. К нему подошли два солдата.

— Сколько суеты из-за одного уставшего старика, — проворчал Харольд.

Ему наконец удалось сесть.

— Нет-нет, — вмешался парамедик.

Он с удивительной силой схватил Харольда за руку.

— Вы должны лечь и позволить нам провести осмотр. Я должен убедиться, что с вами все в порядке, сэр.

— Расслабься, папочка, — умоляющим тоном сказал Джейкоб.

— Да, мистер Харольд, — поддержал его Макс. — Вам обязательно нужно лечь. Помните, что я рассказывал о своем дяде? Однажды он тоже заболел и не захотел, чтобы доктора оказывали ему помощь. Он даже кричал на них, когда врачи подходили к его постели. А потом он умер.

— Ладно-ладно, — сказал Харольд.

Скорость, с которой говорил мальчик, сломила его бунтарскую натуру. К тому же он сильно устал. Старик сдался и покорно лег на траву, дав парамедикам возможность заниматься своими делами. А если они начнут доставлять неприятности, подумал Харольд, он всегда мог послать их куда подальше. Это, ребята, Америка!

Тем временем Макс вновь начал пересказывать истории смерти своего покойного дяди. Его речь, похожая на барабанную дробь, быстро довела Харольда до сонного состояния.

— Мы опаздываем, — сказала старая темнокожая женщина.

Харольд сел на койке, не понимая, каким образом он оказался здесь. В классе рисования было прохладнее, чем снаружи. Сумерки за окном подсказали ему, что он проспал почти всю вторую половину дня. Пластырь на предплечье и легкий зуд указывали место, где ему сделали укол.

— Проклятые доктора.

— Это плохое слово, — тут же отреагировал Джейкоб.

Они с Максом сидели на полу и играли в какую-то игру. Вскочив на ноги, оба мальчика подбежали к постели старика.

— Я раньше помалкивал, — продолжил Джейкоб, — но, честно говоря, маме не нравится, когда ты говоришь слово «проклятый».

— Да, это плохое слово, — согласился Харольд. — Что скажешь, если мы не будем сообщать маме о наших мелких провинностях?