Татьяна Форш - Призрачный бал

Она открыла дверь и, не прощаясь, бросилась к себе.

– Два – два! Счет равный, – буркнул Максим, подходя к окну. Гипноз? Что за бред?

И улыбнулся.

Вот что за девица? Не сильно напрягаясь, вскружила ему голову до такой степени, что стало ясно только одно: он не может без нее уже ни секунды!

Да еще и одеяло сперла!

Прижимая к себе одеяло, Лиза юркнула в комнату и, заметив отца, остановилась.

Смерив дочь холодным взглядом, он подошел к ней.

– И где ты была? Да еще в таком виде…

Лиза сглотнула. Вот и что теперь сказать? Занималась всю ночь любовью с тем, кого он ненавидит?

– Немедленно отвечай! – загрохотал тот.

Вздрогнув, она даже не заметила, как с губ сорвалось:

– Па, какая разница? Я взрослая женщина и в оправданиях больше не нуждаюсь!

– С кем ты тут спуталась? – окончательно вызверился отец. – Я волнуюсь, что с тобой могло произойти что-то ужасное! Сегодня я проснулся в интересной компании в зале, который был пуст, заброшен и закрыт! А на слое пыли заметил множество следов, как будто, пока мы там спали, в дом ворвались и раз пять мимо нас пробежались! У тому же Толстый сказал, что не видел тебя со вчерашнего дня! А ты, как последняя…

Он сыпал обидными словами, но Лиза уже не слышала отца. Она перевела взгляд на появившийся возле него туманный силуэт, который вскоре обрел черты матери.

«Не вини его…» – едва слышно донеслось до Лизы. – «Он уже потерял семью, потерял меня. А теперь боится потерять и тебя!»

– Мама?

Отец, осознав, что его обвинения больше никто не слушает, замолчал, покосился туда, куда, не отрываясь, смотрела Лиза, а затем уже совсем другим тоном спросил:

– Доча, тебе плохо? Снова началось?

– Нет, па! – Она взглянула на него и замолчала, стараясь не пропустить ни слова призрака, а затем заговорила. – Здесь мама. Она действительно здесь, поверь мне! Она просит тебя не винить себя за тот скандал, который послужил причиной ее смерти. Она просит передать, что перила были подпилены, и ты знаешь, кто это сделал. Если хочешь узнать, зачем, она позволит тебе самому у него спросить. А еще она интересуется: готов ли ты ей поверить?

Аристахов какое-то время смотрел на дочь остекленевшими глазами, а после часто-часто закивал.

– Я знаю. Дом только достраивался, когда мы въехали в него. Перила действительно были подпилены. Но… – он сглотнул и уставился в окно, – один мой товарищ помог мне их заменить, и милиция все списала на несчастный случай. Я думал, что всему виной халатность рабочих, но кто будет разбираться? А если меня обвинят в ее смерти, ты останешься совсем одна…

Он снова посмотрел на Лизу, старательно поморгал, избавляясь от непрошеных слез, и спросил:

– Что еще говорит мама?

– Она стоит у двери и ждет. Она так долго ждала, чтобы показать тебе того, кто повинен в ее смерти, что не отступится сейчас. Поэтому и раньше не уходила. Была рядом.

– Что? Он здесь? Тот, кто убил ее? Да быть не может! Единственный, на кого я грешил, – мертв!

– Мама сказала, что демонам в людских обличьях свойственна хитрость. Мам, мы сейчас пойдем с тобой. Только мне нужно оде… гм, переодеться. – Лиза смущенно улыбнулась и направилась к шкафу.

Отец поднял стоявшие у порога пакеты и еще раз смерил пустую запертую дверь больным взглядом, затем нерешительно потоптался и направился вслед за Лизой.

– Доча, вон сумки! Я вчера привез из города твою одежду и много новой, чтобы ты не носила это старье… – Он положил вещи на кровать и снова отступил к двери.

– Спасибо, пап. – Лиза выбрала из шкафа темно-синее платье и качнула головой. – Но хозяин этого дома хочет, чтобы я была той, кем была!

Она юркнула в ванну, оставив отца переварить ответ, и вскоре выпорхнула удивительно похорошевшая, но в то же время какая-то торжественная. Решительно тряхнув рассыпавшимися по плечам золотыми прядями, Лиза направилась к двери.

В коридоре Аристахов не выдержал.

– Я не понял. О чем ты говорила? Что значит, хозяин дома не хочет? Это кто, тот смазливый выскочка? Это ты с ним, что ли, спуталась?

– Пап, хозяин дома – злобное привидение! – не то успокоила, не то озадачила его Лиза и заторопилась за призраком матери.

Меж тем призрачный силуэт уже достиг последней двери, за которой – Лиза знала – находится комната Зои Павловны. Сюда Лизу принес Верзила в тот самый первый день, когда она отчего-то грохнулась в обморок на пороге дома.

Лиза подошла и толкнула дверь. Заперто.

– Мам, зачем мы здесь? Это комната домоправительницы!

– Да, зачем мы здесь? – Отец остановился чуть поодаль, оперся на перила и едва заметно усмехнулся. – Или убийца твоей мамы милейшая Зоя Павловна? Не припомню, чтобы она служила у нас в то время…

– «Он здесь…» – В голове снова зазвучал голос матери. Лиза стиснула виски. – «Те двое помогают ему в том, чтобы вы видели то, что ему нужно. В том, чтобы вы тоже стали жертвами… Он очень зол, что ты не выполнила вчера его приказ…»

– Приказ? Какой? Я ничего не помню… Чей приказ? Мама?! Не уходи! – Лиза смотрела, как мать становится темным пятном, а после и вовсе исчезает.

И в отчаянии взглянула на отца.

– Что она говорит? – Тот подошел ближе. – Покажи, где она стоит?

– Она ушла. Сказала, что тот, кого мы ищем, в этой комнате, и кто-то помогает ему. А еще она уверяет, что он зол на меня! Я так поняла ее слова, иногда они совершенно бессмысленны, только… сегодня мне почему-то страшно, папа…

– А ты уверена, что мы должны кого-то здесь искать? – отец в нерешительности посмотрел на дверь.

– Если это последняя просьба мамы и она ушла навсегда, мы должны сделать то, о чем она просила. И… я не хочу умирать, папа…

– Ты не умрешь! Все это твои видения! Смотри! – Аристахов, уже начиная злиться, стукнулся в дверь. – А ну открывайте!

Он постоял какое-то время и победно улыбнулся.

– Ну вот! Здесь никого нет! Как и следовало ожидать. Дождемся Зою Павловну с рынка и попросим ее открыть тебе эти хоромы.

– Папа, пожалуйста! Сломай дверь сейчас! Я верю, что разгадка всего происходящего с нами за ней! Эй! – Лиза в отчаянии кинулась на дверь, тарабаня в нее кулачками и пиная. – Ну-ка быстро открывайте! Мы знаем, что вы там! Открывай! Сволочь! Я знаю, это из-за тебя умерла мама, а меня ты не получишь! Ни завтра, ни никогда!

Она вздрогнула, когда ее крепко сжали чьи-то сильные руки, буквально оттаскивая от злосчастной двери, и голос Макса рявкнул над ухом, видимо, взывая к Аристахову.

– Эй! Чего вы стоите? – и уже мягче и тише. – Лиза, что на тебя нашло?

– Это ты что себе позволяешь? – наконец обрел дар речи Аристахов. – С каких пор ты имеешь право лапать мою дочь?

– С тех самых, как вы мне сами это разрешили и даже благословили наш брак! – не остался в долгу Макс, оборачиваясь к нему и на всякий случай пряча Лизу за спину. – А вы не помните? Ну как же? Вчера! После того как мы с вами едва не станцевали вальс.