Татьяна Форш - Призрачный бал

– Какой вальс? Ты че городишь? – отчего-то неуверенно возмутился Аристахов и болезненно поморщился. – Я вчера не танцевал никаких вальсов! Тем более с тобой!

– Ну да, как же! Припомните! Третий этаж, вспышки молний, и вы самозабвенно вальсируете… – Макс с усмешкой приподнял бровь, разглядывая вконец обескураженного таким откровением олигарха, и равнодушно пожал плечами. – Ну не помните и ладно! Продублирую последние новости: я попросил Лизу выйти за меня замуж, и…

– …я согласилась! – Она выглянула из-за широкой спины спасителя, и тут же указала ему на дверь даже не с просьбой – с приказом. – Макс, эту дверь надо выбить!

Тот с легким удивлением покосился на дверь, затем на Лизу и тихо хмыкнул.

– Уже наводишь свои порядки? Ну если она тебе не нравится – выбьем. Только… я, если честно, жутко голоден. А… может лучше поискать Палну с ключами?

– Сейча-а‑ас! – вопль, вырвавшийся из Лизиной глотки, заставил Макса сдаться. Больше ничего не предлагая, он, как тараном, врезался в дверь плечом, затем еще и еще.

– Стойте! Что вы делаете?

Никто не заметил, как к их компании присоединился садовник и принялся цепляться за Макса, испуганно причитая.

– Остановитесь! Успокойтесь! Не надо!

– Лиза велела вышибить эту дверь, – просто пояснил тот, на минутку переведя дух. – А я за любой кипишь, кроме голодовки. Чем не зарядка? Кстати, если в комнате у вас какие-то пожитки – подыщем вам другие хоромы. Поближе к кухне, так сказать.

После этих слов Макс вежливо отодвинул Тимофея и с новой силой принялся таранить плечом, с каждым разом все сильнее всхлипывающую дверь. Но садовник не унимался.

– Вы не понимаете! Пожалуйста, не делайте этого! Если он узнает, что я не отговорил вас, он оставит меня здесь на ночь, а у меня внучка! Пожалуйста! Не надо! Вы не знаете что это за люди! Они…

– Что здесь творится?! Что вы делаете, Максим?! – Из своей комнаты выглянул заспанный нотариус. Увидев всю честную компанию, осаждавшую бедную дверь, он тут же окончательно проснулся и поспешил к ним, на ходу завязывая халат. – Ну-ка разойдитесь! Я не позволю крушить исторический памятник!

– Да ладно! – подбоченился Макс и шагнул навстречу мужчине. – А ничего, что это мой дом? И что хочу тут, то и буду делать! Хоть прыжки через костер в голом виде!

– Но если дому будет нанесен ущерб, вы не продадите его за хорошую цену! – продолжал увещевать его Игорь Эдуардович. – Что сегодня на вас нашло?

– Да он, похоже, перепил! Вчера! И до сих пор не протрезвел! – наконец ввернул Аристахов, зло поглядывая на Макса, явно не способный принять выбор дочери.

– А я говорил, что не надо этого делать, Игорь Эдуардович! – щенком завертелся у ног нотариуса Тимофей, преданно заглядывая тому в глаза.

– Максим, отойдите! Не валяйте дурака! – тот почувствовал поддержку, но Макса было уже не остановить. Да и разве остановишь влюбленного, старающегося произвести впечатление на даму сердца?

Он снова шагнул к двери, примеряясь стукнул кулаком раз, другой, будто проверяя ее на прочность, и уже собрался снова вломиться в дверь плечом, как вдруг изнутри щелкнула задвижка, створка отворилась, открывая удивленным взглядам высокого, темноволосого мужчину с бледным хмурым лицом.

Первым очнулся Аристахов.

– Господи, прости! – Он отступил, не отводя взгляда от мужчины, и истово перекрестился. – Этого не может быть! Ты – мертв! Я лично видел, как врачи констатировали смерть! Я еще не забыл, как отличать мертвых от живых!

– Папа, ты тоже видишь призраков? – Лиза перевела удивленный взгляд на отца и снова взглянула на мужчину, не спешившего выходить из полумрака комнаты в освещенный редким лучом солнца коридор. – Сигизмунд Маркович – он же призрак! Он приходил ко мне вчера…

– Призрак, говоришь?! – Макс взглянул на Тимофея. – Что ты там плел про страшных людей? – И приказал стоявшему в дверях мужчине. – А ну-ка… немочь бледная! Иди сюда. Если ты и впрямь призрак, то докажи это! Я засуну тебе в пузо руку, и если тебе ничего не будет, тогда поверим!

– Сергей, уйми этого шута! – Мужчина с презрением взглянул на Макса и наконец шагнул вперед. – Да, вы меня нашли. И я не мертв. Но у меня есть оправдание. Я не смог выносить твои угрозы, Аристахов, и посчитал, что проще притвориться мертвым, чем действительно стать им.

Аристахов нахмурился. Не замечая выглядывающих из комнат и собирающихся вокруг них гостей, он покивал и вдруг заявил.

– Так ты сперва подсунул мне этот особняк, а затем прибыл сюда, чтобы испытывать на мне свои штучки? Вчера. Что было вчера? А сегодня? Это моя покойная жена с помощью дочки, которую ты признал безумной, сказала, где ты прячешься! Нет, не так. Она сказала что здесь я найду ее убийцу… Это ты подпилил доски?

– Увы! – Тот с улыбкой развел руками. – Мне были нужны деньги, а Мариночка так беспечно проговорилась, что ты внес меня в число твоих наследников на случай своей преждевременной кончины. Ну, еще бы! Лихие девяностые, а мы знакомы с… с первого курса института! Тебе не понравилась медицина и наперекор воле богатого папочки ты ушел в бизнес. Когда мне нужны были деньги на собственную практику, у тебя имелись средства, но что ты мне сказал тогда, дружище? Что не дашь мне в долг, потому что не хочешь, чтобы наши отношения испортились из-за денег!

Сигизмунд Маркович, говоря все это, неспешно, шаг за шагом подходил к Аристахову, а тот прожигал бывшего приятеля взглядом и пятился.

– Подпиленные перила предназначались тебе. Мне искренне было жаль Маришку, но в тот вечер боженька опять оказался на моей стороне. Я пришел вовремя, чтобы стать свидетелем убийства. Но… я твой друг и как друг к приезду милиции помог тебе немного видоизменить улики. Ты почувствовал признательность, а это первый шаг, чтобы заманить в сети человека. Зная о странном даре твоей дочери, я ждал недолго. Я был уверен, что ты испугаешься ее откровений и снова придешь за помощью. Так и вышло!

– Что?.. – хрипло выпалил Аристахов.

– Да-да! – еще шире улыбнулся Сигизмунд. – А ты не знал? Я был другом вашей крепкой семьи очень долгое время и замечал, что пятилетняя Лизочка вдруг начинает указывать на пустое место и общаться с невидимыми дядей или тетей… А после, когда Лизе исполнилось двенадцать и Марина призналась, что дочь пугает ее, рассказывая о призраках … – Он вдруг стал серьезным и продолжил. – Ты принес мне деньги сам и искренне попросил, чтобы я из твоего уникального ребенка сделал овощ, пока девочка не перерастет этот дар. Потом ты меня обвинял, что она замкнулась, боится тебя, ты ее теряешь… Но ты не понял главного: я не злодей! Я всего лишь не отказал тебе в помощи за весьма небольшую плату. Только не сказал тебе, что у таких детей дар с годами становится только сильнее.