Джонатан Страуд - Шепчущий череп

– Когда я услышала на кладбище его голос, – сказала я, – он действительно был завораживающим, как пишет Дьюлак. Он гипнотизировал. Мог уговорить тебя сделать все что захочет, подчинить своей воле. Я думаю, этот голос заворожил и Джорджа с Джоплином, хотя они вряд ли действительно его слышали. Помнишь, как они стояли возле гроба? Именно как завороженные.

– Да. Идиоты. – Локвуд взглянул на часы. – Люси, если Джордж вскоре не вернется, я начну волноваться. Тогда нам придется найти Фло и узнать, где они с Джорджем расстались.

– Да придет Джордж, никуда не денется. Ты же знаешь, как медленно он ходит. О, послушай-ка. – Я открыла последнюю страницу брошюрки. – Вот то, что мы искали. Последнее признание Дьюлак.

Я начала читать вслух:

«Да, я его убила. Считаю ли я себя убийцей? О, нет! Если когда-нибудь мне придется предстать перед судом, я буду утверждать, что это была самооборона. Да, это была отчаянная попытка защитить и спасти свою собственную душу. Эдмунд Бикерстаф был безумцем! Он угрожал моей жизни столь же явно, как если бы приставил нож к моему горлу. На моих руках его кровь, но на мне нет вины за это.

Уилберфорс умер. Мы все это видели: он заглянул в Прибор и погиб. Затем нас охватила паника. Мы расселись по своим экипажам и поспешили покинуть это проклятое место. Мы клялись никогда больше не встречаться с Бикерстафом, но доктор не мог нам этого позволить. Не прошло и часа, как он вместе со своим ужасным юным слугой был уже на пороге моего дома, и с ними был тот кошмарный Прибор. Я боялась их, однако позволила им войти. Доктор был взволнован. Спрашивал, буду ли я молчать об обстоятельствах смерти несчастного Уилберфорса. Может ли он верить, что я стану держать язык за зубами. Несмотря на все мои заверения, он все больше приходил в ярость, затем принялся угрожать мне и наконец заявил, что поверит только в том случае, если я посмотрю в стекло. В ту же секунду его слуга прыгнул на меня сзади и скрутил мне руки. Бикерстаф вытащил из кармана ужасное стекло и встал с ним передо мной.

Я лишь мельком, совсем мельком взглянула в него, но этого хватило, чтобы мой разум помутился, а руки и ноги сделались холодными как лед.

Со всем этим необходимо было кончать. На столе лежал револьвер, оставшийся после моего отца-офицера. Я вырвалась и схватила его. Прикрыв лицо от вцепившегося в меня Бикерстафа, я закричала и выстрелила – пуля попала прямо ему в лоб. Затем я выстрелила в слугу доктора, но тот ловко увернулся, выпрыгнул в раскрытое окно и убежал. Да простит меня Господь, я была очень огорчена, что слуга убежал. Мне очень хотелось застрелить и его.

Я не стану описывать, как мы избавились от доктора и его чудовищного творения. Достаточно сказать, что мы опасались, как бы нашу ошибку не повторили другие глупцы, вздумавшие искать знания, которые скрыты от людей самим Создателем. Хочу лишь верить, что мы спрятали Прибор достаточно хорошо и он навечно останется там, куда мы его положили».

Я закрыла брошюру и отложила ее в сторону.

– Вот, значит, как все было, – сказала я. – Теперь мы знаем, как умер Бикерстаф. Его застрелила Мэри Дьюлак, затем она же со своими друзьями тайно похоронила его на кладбище Кенсал Грин. Мы разгадали эту загадку. Дело можно считать закрытым.

Я взяла свою тарелку, собираясь положить ее в раковину, но застыла, глядя на стол.

– Может быть, местами Дьюлак слегка привирает, – кивнул сидевший напротив меня Локвуд, – но здесь она попала в точку. Все хотят завладеть этим стеклом. Всех мучает вопрос – что же можно увидеть в этом стекле, и никого не волнует, что оно убивает любого, кто в него взглянет. Те коллекционеры на аукционе готовы были заплатить за стекло бешеные деньги. Барнсу тоже не терпится заполучить его. Джоплин умоляет, чтобы мы позволили ему хоть одним глазком взглянуть на это зеркало. Джордж мечтает поэкспериментировать с ним. – Локвуд сочувственно усмехнулся. – Джордж и Джоплин. Они так похожи друг на друга, правда? Даже очки носят одинаковые. Между прочим, я уже говорил тебе, что именно Джоплин украл подставку для стекла из гроба Бикерстафа? Догадаться об этом несложно – ведь только Джоплин и Сандерс имели возможность зайти в церковь после того, как туда перенесли железный гроб. Сандерсу эта подставка ни к чему, а Джоплин как раз такой человек, которому… – Он оборвал себя на полуслове и спросил: – Люси? В чем дело? Что не так, черт побери?

Я, по-прежнему не отрываясь, смотрела на стол, на нашу скатерть для размышлений, покрытую заметками и рисунками. Эта надпись все время была у нас под самым носом, но я не удосуживалась прочитать ее.

Теперь же, достаточно случайно, я это сделала, и кровь отхлынула у меня от лица – так, во всяком случае, мне показалось.

– Локвуд… – сказала я.

– Что?

– Это здесь было раньше?

– Что? Да этот рисунок здесь уже несколько месяцев. Удивляюсь, что ты раньше его не замечала. Я говорил Джорджу, чтобы он не делал таких набросков, от них у меня аппетит за завтраком портится. Что, думаешь, нам пора заменить скатерть?

– Я не про рисунок, замолчи. Я вот про эту надпись: «Ушел повидаться с другом по поводу зеркала. Скоро вернусь. Дж.».

Мы с Локвудом уставились друг на друга.

– Это, наверное, было написано несколько дней назад, – неуверенно сказал Локвуд.

– Когда именно?

Локвуд подумал и честно признался:

– Не знаю.

– Смотри, вот и ручка, которой это было написано. Лежит прямо рядом с надписью.

– Но это означает… – заморгал глазами Локвуд. – Нет-нет. Не может быть.

– «С другом», – сказала я. – Ты знаешь, кто этот друг, верно?

– Нет, Джордж не мог…

– Он вернулся сюда с костяным зеркалом, и вместо того чтобы дождаться нас, сразу вновь ушел. Повидаться с Джоплином.

– Этого не может быть! – Локвуд привстал со стула, и было такое ощущение, что он и сам не знает, что делать дальше. – Я не могу этому поверить. Я же ясно и строго запретил ему…

Я уловила вибрацию – слабую, очень приглушенную. Обернулась, чтобы посмотреть на призрак-банку. Внутри ее разливался ядовито-зеленый свет, и в нем корчилось от смеха призрачное лицо.

– Он знает! – воскликнула я. – Разумеется, знает, он же все время был здесь!

Я поспешно отодвинула свой стул и подскочила к стеклянной банке. Повернула клапан на крышке, и тут же мне в уши ворвалось злобное хихиканье.

– Потеряли кого-то? – ехидно спросил призрак. – Ну, дошло до вас наконец, олухи?

– Говори! – крикнула я. – Рассказывай, что ты видел!

– Мне было интересно, сколько же времени вам понадобится, чтобы сообразить что к чему, – сказал голос. – Поспорил сам с собой, что двадцать минут. Вам потребовалось вдвое больше. Два слепых крота и то быстрее вас догадались бы.