Филипп Мартынов - Древняя кровь

Змей расправлялся с третьим автомобилем. Обвив его могучим телом, он бил по кабине мордой – отстранялся, изгибался и ударял, сминая металл. Видимо, хотел оглушить неведомого противника.

Удар! Еще один!

Во все стороны посыпались люди, похожие на испуганных муравьев. Автомобиль заскрежетал, превращаясь в сдавленный пластиковый стаканчик. Ветром сорвало разодранный брезент. Звонко и хлестко лопнуло колесо.

Второй автомобиль стоял чуть в стороне. Видимо, водитель успел среагировать на появление змея. Я увидел, как из кабины выпрыгнули сначала Иваныч, потом Дик. Иваныч вскинул автомат и – тра-та-та-та! – начал стрелять в змея!

Несколько раз он попал. Я увидел, как на серой туше чудовища расцвели красные пятна, брызнула кровь. Змей взревел – это был удивительный, страшный рев!

Поверженный автомобиль мгновенно был забыт. Голова взвилась ввысь, гибкое тело распрямилось; змей стремительно бросился на Иваныча, распахнув пасть.

Дик прыгнул в сторону, пропал в высоких зарослях. Иван Иваныч бросился за кабину автомобиля, упал на колени, юркнул под колеса. Звонко клацнули змеиные зубы на том месте, где только что стоял бывший вэдэвэшник. Для седого старика он двигался просто поразительно быстро!

Змей выпрямился снова, изогнулся, ударил боком автомобиль, подбрасывая его в воздух, словно пушинку. Пикап кувырнулся колесами вверх, ударился о дерево и рухнул, с грохотом и лязгом, на землю. Иваныча, правда, там уже не было. Он пробежал зигзагом, на полусогнутых, к зарослям лиан и широченных мохнатых листьев, похожих на папоротники, и скрылся там. Снова раздались выстрелы.

Та! Та! Та!

Змей, не соображая, накинулся на поверженный автомобиль, вцепился зубами в шину, выдрал с корнем кусок металла, ударил хвостом по открытой дверце, сбивая ее в траву.

Не там, балбесина, не там!

Я же сидел, не в силах оторвать взгляда от вида рассерженного чудовища, не замечая, что гидрокостюм мой отяжелел от влаги, а босые ноги погрузились в грязь.

Какое же это было невероятное завораживающее зрелище!

Я отметил, что туловище змея в объеме было около двух метров, зауженное на хвосте и там, где переходило в шею, у головы. Длиной змей оказался метров пятнадцать или около того. Желтый гребень вокруг головы разветвлялся на затылке и спускался по спине вниз на несколько метров, постепенно становясь мельче и исчезая. Гребень этот то распрямлялся, то складывался под напором ветра.

А челюсти! Классические змеиные челюсти, только нижняя – не длиннее верхней. Растяжная связка позволяла раскрывать пасть невероятно сильно! А какие в этой пасти сверкали зубы…

Холодок пробежал по шее.

Змей обвил кольцом автомобиль, сдавил его, ломая.

Та-та-та.

Сухие выстрелы раздавались из кустов, им вторили залпы со стороны: рассыпавшись по поляне, из-за деревьев и укрытий стреляли люди Андрея.

На коже змея снова вспыхнули следы автоматных укусов. Змей прыгнул было в сторону нападавших, но затем резко сменил курс, рухнул в траву и стремительно пополз к собственному лазу.

Я понял, что змей ползет прямо на меня, мимо нашего автомобиля, все еще тарахтящего вхолостую мотором. Я для него букашка – раздавит и не заметит! А если заметит, то это еще хуже.

На негнущихся от страха ногах я бросился в сторону, зацепился за лиану, упал, впился руками в землю, пополз. Земля дрожала, нарастал странный звук, будто кто-то пересыпал зерно по дну металлической миски. Пахнуло болотом. Я перевернулся на спину и увидел в паре метров от себя гигантскую змеиную морду: овальный глаз, спрятавшийся в набухшем мешке века, ромбовидную кожу, серо-зеленый окрас, морщинки, темные ноздри и мелькающий туда-сюда язык.

Голова исчезла почти сразу же. Змей полз к спасительной тропе. Тело его, извиваясь, проползало мимо меня, вспарывая землю, словно нож – масло. Мимолетом я подумал о том, сколько же лет змей ползает одним и тем же маршрутом, если успел выкопать здесь себе целый лаз? Или, может быть, есть какой-то змей, по сравнению с которым наш экземпляр – детеныш?

В любом случае, я понял, что дрожу от страха. Я не мог двигаться, пока не мелькнул вблизи змеиный хвост, и чудовище не плюхнулось вниз, в грязь и воду. Только после этого ноги меня послушались, я вскочил и бросился бежать.

Навстречу из травы выскочило четверо человек. Один с автоматом, двое с пистолетами, а один с охотничьим ножом. На что он надеялся? Бросились мимо, не обратив на меня внимания. Я оглянулся, увидел, как тот, который с автоматом, вскинул ствол и несколько раз выстрелил.

В серое небо взвилась змеиная голова. Распахнулась пасть, обнажая зубы. Все произошло стремительно. Змей обрушился на стреляющего заглотил, сомкнул челюсти, раздирая тело крюками-клыками. Человек заверещал – страшно, до хрипа, – а змей уже поднял его в воздух, заглатывал глубже, ломал кости, перемалывал. Я видел только дергающиеся ноги, которые исчезали в пасти змея. Крик оборвался на высокой ноте. Шея змея вздулась, принимая изуродованные очертания тела. Змей осмотрел поле боя с высоты пяти метров, а потом плавно ушел вниз, скрывшись из виду в высокой траве.

Уцелевшие парни бросились врассыпную от углубления змеиной тропы, бросая пистолеты, забыв обо всем на свете.

Звук песка в металлической банке начал удаляться и вскоре стих.

Я тоже побежал, к третьему автомобилю, который сейчас больше походил на груду металла. Что-то внутри него горело, языки пламени время от времени вырывались наружу. В дождливое небо взвился черный дым.

– Димка! – орал я дрожащим голосом. – Димка, мать твою, только попробуй мне здесь умереть!

Перед глазами снова потемнело. В лицо ударила обжигающе горячая волна воздуха. Где-то за спиной закричали.

Я застыл в траве, под усиливающимся дождем, в серости этого проклятого утра, в нескольких метрах от горящего автомобиля.

– Димка, блин! – на глазах навернулись слезы. – Нет, нет! Пожалуйста, блин!

Отсюда хорошо была видна смятая кабина, искореженные перегородки, деформированные кресла, взвинченный кверху, смятый «восьмеркой» руль. И водителя я тоже видел. Мертвого тайца, впечатанного вместе с креслом, с вывернутой шеей и безжизненными глазами, которые заливала вода, сочащаяся сквозь рваную щель металла. Кругом кровь. Жутко.

Сзади раздалось:

– Рано меня хоронить…

За спиной стоял живой и здоровый Димка. Хоть слегка и потрепанный. Костюм его порвался на плече, обнаженная кожа в этом месте вспухла и покраснела. Нижняя губа треснула, и из нее текла по мокрому подбородку тонкая струйка крови.

– Димка!

– Хрен знает, что произошло, – ошалело буркнул он. – Вылетел, как пробка из бутылки. И кресло за мной следом. Думал, шею сломаю, но как-то так повезло…