Стивен Кинг - Корпорация «Бросайте курить» (сборник)

Дрожащий палец Кресснера показал на пачки банкнот, валявшихся в ногах у Тони.

– Это, – давился он, – это не деньги. Я дам вам сто… пятьсот тысяч. Миллион, а? Миллион в швейцарском банке? Или, если хотите…

– Предлагаю вам спор, – произнес я медленно, с расстановкой.

Он перевел взгляд с пистолета на мое лицо.

– С-с…

– Спор, – повторил я. – Не пари. Самый что ни на есть обычный спор. Готов поспорить, что вы не обогнете это здание по карнизу.

Он побелел как полотно. Сейчас, подумал я, хлопнется в обморок.

– Вы… – просипел он.

– Вот мои условия, – сказал я все тем же мертвым голосом. – Сумеете пройти – вы свободны. Ну как?

– Нет, – просипел он. Глаза у него стали круглые.

– О\'кей. – Я наставил на него пистолет.

– Нет! – воскликнул он, умоляюще простирая руки. – Нет! Не надо! Я… хорошо. – Он облизнул губы.

Я сделал ему знак пистолетом, и он направился впереди меня к балкону.

– Вы дрожите, – сказал я. – Это осложнит вам жизнь.

– Два миллиона. – Казалось, он так и будет теперь сипеть. – Два миллиона чистыми.

– Нет, – сказал я. – Ни два, ни десять. Но если сумеете пройти, я вас отпущу. Можете не сомневаться.

Спустя минуту он стоял на карнизе. Он был ниже меня ростом – из-за перил выглядывали только его глаза, в которых были страх и мольба, да еще побледневшие пальцы, вцепившиеся в балконную решетку, точно тюремную.

– Ради Бога, – просипел он. – Все что угодно.

– Напрасно вы теряете время, – сказал я. – Лодыжки быстро устают.

Но он так и не двинулся с места, пока я не приставил к его лбу пистолет. Тогда он застонал и начал ощупью перемещаться вправо. Я взглянул на банковские часы – 11.29.

Не верилось, что сможет дойти хотя бы до первого поворота. Он все больше стоял без движения, а если двигался, то как-то дерганно, с раскачкой. Полы его халата развевались в темноте.

В 12.01, почти сорок пять минут назад, он завернул за угол. Там его подстерегал встречный ветер. Я напряг слух, ожидая услышать постепенно удаляющийся крик, но так и не услышал. Может, ветер стих. Помнится, идя по карнизу, я подумал о том, что ветер находился с ним в сговоре. А может, ему просто повезло. Может быть, в эту самую минуту он лежит пластом на противоположном балконе, не в силах унять дрожь, и говорит себе: все, шагу отсюда не сделаю!

Хотя вообще-то он должен понимать, что стоит мне проникнуть в соседнюю квартиру и застукать его на балконе – я пристрелю его, как собаку. Кстати, о той стороне здания, интересно, как ему понравился этот голубь?

Не крик ли там послышался? Толком и не разберешь. Возможно, это ветер. Не важно.

Световое табло на здании банка показывает 12.44. Еще немного подожду, и надо будет проникнуть в соседнюю квартиру – проверить балкон: а пока я сижу здесь, на балконе Кресснера, с пистолетом 45-го калибра. Вдруг произойдет невероятное и он появится из-за последнего поворота в своем развевающемся халате?

Кресснер утверждал, что он никогда не жульничает.

Про меня этого не скажешь.

[45]

В тот день Моррисон сидел в баре аэропорту та Кеннеди и ждал человека. Самолету, на котором тот должен был прилететь, не давали посадки – над аэропортом образовалась так называемая воздушная «карусель». В конце стойки Моррисон увидел знакомое лицо и решил подойти.

– Джимми? Джимми Маккэнн?

Так оно и оказалось. Хотя Маккэнн немного располнел со времени их последней встречи на выставке в Атланте, все равно он в отличной форме. Моррисон вспомнил, что в колледже это был заядлый курильщик, худой и бледный. Его лица почти не было видно за огромными очками в роговой оправе. Теперь Маккэнн, похоже, носит контактные линзы.

– Дик Моррисон?

– Точно. Прекрасно выглядишь. – Они пожали друг другу руки.

– Ты тоже, – сказал Маккэнн, но Моррисон знал, что это ложь. Он слишком много работал, ел, курил. – Что будешь пить?

– Бурбон, – ответил Моррисон, сел поудобнее и закурил. – Кого-нибудь встречаешь, Джимми?

– Нет. Лечу в Майами на совещание с каждым клиентом, который стоит шесть миллионов. Поручено его успокоить. Мы упустили серьезный контракт, а работы должны начаться следующей весной.

– Все еще работаешь на фирме «Крэгер и Бартон»?

– Я у них теперь первый вице-президент.

– Вот это да! Поздравляю! Когда тебя назначили? – Моррисон попытался убедить себя, что изжога у него не от зависти, а от повышенной кислотности. Он вынул таблетки, положил в рот, разжевал.

– В августе. А до этого произошли события, которые изменили всю мою жизнь. – Маккэнн внимательно посмотрел на Моррисона, сделал глоток. – Это может тебя заинтересовать.

Боже мой, подумал Моррисон, внутренне содрогаясь, но виду не подал. Джимми Маккэнн ударился в религию.

– Разумеется, мне интересно, – ответил Моррисон и отхлебнул из стакана, который подал бармен.

– Дела мои были хуже некуда, – начал Маккэнн. – Неурядицы с Шэрон, отец умер от инфаркта, самого одолевал жуткий кашель. Как-то ко мне в кабинет зашел Бобби Крэгер и энергично, вроде бы по-отцовски, провел воспитательную беседу. Помнишь такие беседы?

– Еще бы! – Моррисон проработал полтора года на фирме «Крэгер и Бартон», а потом перешел в агентство «Мортон». – «Берись за ум… или бери ноги в руки».

Маккэнн рассмеялся.

– Ну вот. А тут еще доктор сказал мне: «У вас язва в начальной стадии, бросайте курить». – Маккэнн скорчил гримасу. – С тем же успехом он мог бы сказать мне: «Бросайте дышать».

Моррисон кивнул – уж он-то это прекрасно понимал. Некурящие могут позволить себе подобные шутки. Он с отвращением посмотрел на свою сигарету и погасил ее, зная, что тут же закурит новую.

– И ты бросил курить?

– Бросил. Сначала даже не думал, что смогу, – курил украдкой при первой же возможности. Потом встретил парня, который рассказал мне про корпорацию на Сорок шестой улице. Это настоящие специалисты. Я решил, что терять нечего, и обратился к ним. С тех пор не курю.

Глаза Моррисона расширились.

– Они пичкали тебя препаратами?

– Нет. – Маккэнн достал бумажник и начал в нем рыться. – Вот. Помню, где-то она у меня завалялась. – Он положил на стойку обычную белую визитную карточку.

– Хочешь, оставь себе, – сказал Маккэнн. – Они тебя вылечат. Даю гарантию.

– Как?

– Не имею права об этом говорить.

– Как это? Почему?

– Есть такой пункт в контракте, который они дают тебе подписать. Да там тебе все объяснят в первой же беседе.

– И ты подписал контракт?