Юлия Басова - Ловушки памяти

– Да, да, – торопливо откликнулась я.

– До меня дошли слухи, – с придыханием промурлыкала преподавательница, – что Николай Лавровский на Западе собирается снимать очень высокобюджетное кино и, возможно, надолго задержится в Штатах. Вы, наверное, будете обязаны остаться там же. Так вот, Мила, деканат примет во внимание вашу ситуацию…

Дослушать даму мне не удалось, так как Филипп стремительно вскочил со своего места и пулей вылетел из аудитории. Я не задумываясь помчалась за ним, ловя краем глаза удивлённые взгляды ребят и Семипалатовой. Но в тот момент мне было плевать на вежливость и хорошие манеры – я должна была помочь парню, пока не стало слишком поздно.

Очутившись в пустынном коридоре, я стала оглядываться, силясь понять – куда же мог подеваться Филипп. Решив, что он, должно быть, захотел подышать свежим воздухом, я торопливо побежала к лестнице и остановилась: мой воздыхатель стоял в пролёте между этажами, низко опустив голову.

– Филипп! – тихонько позвала я.

Он вскинулся и посмотрел на меня.

– Иди ко мне! – позвала я, раскрыв объятия. – Иди…

– Что у тебя с этим режиссёром? – хрипло спросил Моруа и сделал шаг по направлению ко мне.

– Ничего, – спокойно ответила я, – буду работать на него, вот и всё.

– Не верю, – тихо возразил Филипп и тут же добавил:

– Тебе верю, а ему – нет. Я видел во сне, что он мечтает сделать тебя своей.

– А ты? – быстро поинтересовалась я. – Чего хочешь ты?

– Твоей любви, – признался парень, – и это очень мучительно, ведь ты никогда не ответишь на мои чувства.

– Откуда ты знаешь? – спросила я и начала спускаться по ступенькам вниз, чтобы быть ближе к Моруа.

– Я не знаю, я чувствую, – измученным голосом ответил мой воздыхатель.

– Я могу помочь, – неуверенно созналась я, – только ты должен кое-что сделать.

– Ты хоть в курсе, что это не лечится? – с горечью спросил мой собеседник. – Что я всю жизнь теперь….

– Лечится, – нетерпеливо перебила я. – Просто подойди ко мне и поцелуй…

– Поцеловать? Тебя? – не поверил парень.

– Да, – выдохнула я, судорожно перебирая в памяти слова заклинания: «адверсо флумин, адверсо флумин»… Не забыть бы…

Филипп одним рывком оказался рядом и неуверенно потянулся ко мне губами.

– Эй, голубки! Не помешала? – раздался прямо над нами насмешливый голос.

Моруа отпрянул от меня, я вздрогнула и оглянулась. В пролёте лестницы стояла, чёрт бы её побрал, староста Таня и буравила нас пристальным взглядом.

– Мила, Семипалатова послала за тобой. Она ещё не всё сказала. Пойдем.

Эта фраза прозвучала, словно приказ, и я, виновато глядя на Филиппа, пробормотала:

– Иду.

У меня внутри всё горело от возмущения: подумать только – я была в шаге от того, чтобы избавить своего воздыхателя от его мании, и вот появляется эта Таня, и всё – момент упущен. Всё как-то глупо и неправильно!

– Филипп, ты идёшь? – понуро спросила я, заранее зная ответ.

– Нет, я хочу прогуляться, – сказал парень и, заметив Танино удивление, добавил:

– Голова болит.

– А-а, ну тогда надо подышать, – протянула староста, недоверчиво глядя на моего поклонника.

Не говоря больше ни слова, Моруа развернулся и стал быстро спускаться вниз по ступенькам. Я хотела было окликнуть его, но, поймав строгий взгляд Тани, отказалась от этой идеи. Ещё не хватало, чтобы староста узнала о том, что на самом деле происходит между мной и молодым «французом»!

Следуя за девушкой обратно в аудиторию, я судорожно соображала, каким образом можно остаться наедине с Филиппом, но так ничего и не придумала, предоставив этот вопрос воле случая.

Еле дождавшись, когда закончатся занятия, мы с Антошкой пулей вылетели из здания университета. Постоянные расспросы по поводу новости, так «деликатно» поданной Семипалатовой, успели нам порядком надоесть. Во время перемен все разговоры были только обо мне. Кто-то из девчонок подходил, чтобы поздравить с новой должностью, а кто-то просил помочь с трудоустройством. И каждый раз я терпеливо объясняла, что не смотрю всерьёз на эту работу.

– Мне просто предложили заменить сотрудницу, ушедшую в декретный отпуск, – лихо врала я, – всего на пару месяцев.

Подобный ответ многих успокаивал, и от меня отставали.

Оказавшись наконец в своей машине, я с облегчением выдохнула и сказала Антону:

– Знаешь, после всего этого к Лавровскому ехать совсем не хочется!

– Прекрати, – успокаивал меня Антошка. – Он же хотел как лучше! Подумал, что тебе будет легче отпрашиваться с занятий, если поставить деканат в известность.

– Да уж! – раздражённо отозвалась я. – Мне и впрямь полегчало.

Настроение резко ухудшилось. Я мрачно следила за дорогой. Машин на шоссе было немного, и мы довольно быстро доехали до Москвы.

Высадив Антошку у ближайшей станции метро, я поехала на Мосфильмовскую улицу, где располагался главный офис киноконцерна. Лавровского на месте не оказалось, но он передал свои распоряжения секретарше – привлекательной девушке лет двадцати пяти. Она была одета в дорогой деловой костюм, выгодно подчёркивающий её изящную, точёную фигуру. Красотка изучила меня с ног до головы, не скрывая своего любопытства, и начала оформлять документы. Заглянув в мою девственно чистую трудовую книжку, она с сомнением пробормотала:

– Странно, что Николай взял сотрудника без опыта работы.

Я ничего не ответила, но про себя подумала: да, действительно странно.

– Присаживайтесь, – пожалуй, чересчур официально пригласила секретарша, – хотите чаю?

Я уселась на кожаный диван в приёмной и посмотрела на дверь. В следующую секунду она распахнулась, и на пороге показался статный молодой человек. Интересно, где Лавровский набирает своих сотрудников? Уж не в модельном ли агентстве?

– Здравствуйте, меня зовут Павел! – представился парень, направляясь ко мне.

– Мила, – я приветливо улыбнулась в ответ.

– Давайте посмотрим документы, которые вы принесли. Мне поручено помочь вам в получении британской визы.

Я выудила из сумки все требуемые бумаги, и мы принялись обсуждать их. Секретарша Лавровского внимательно прислушивалась к нашему разговору, изредка морщась, словно у неё болел зуб. Вероятно, моя скромная персона вызвала в ней целую бурю эмоций, и, по всей вероятности, приятными их не назовёшь. Скорее всего, это – банальная ревность. Девушка спит с Лавровским и потому очень неприязненно относится к другим особам женского пола, работающим на её любовника. К тому же она поняла, что именно меня Николай берёт с собой в Лондон. А значит, по её мнению, я имею все шансы очень сблизиться с режиссёром за время поездки.

Статный Павел сгрёб в охапку все документы, которые я принесла, и, пообещав сегодня же заняться переводом, умчался по делам.