Стефани Майер - Гостья

И тут послышался какой-то звук — не шаги.

— Что это? — шепотом спросила я у дока. Уолтер снова затих — возможно, впал в беспамятство, — и мне не хотелось его тревожить.

Док склонил голову набок и тоже прислушался.

Непривычный тарахтящий звук, быстрое, монотонное гудение. Мне показалось, оно стало громче, а потом вдруг вновь стихло.

— Странно. Похоже на… — Доктор замолчал и сосредоточенно наморщил лоб: незнакомый гул удалялся.

Мы напряженно вслушивались и различили приближающиеся шаги. Только это была не размеренная, неторопливая походка Иена. Кто-то бежал — нет, несся со всех ног.

Док немедленно отреагировал на опасность и выскочил навстречу. Я сгорала от любопытства, но мне не хотелось убирать руку и расстраивать Уолтера. Оставалось лишь слушать.

— В чем дело, Брандт? — удивленно спросил док.

— Где она? Где тварь? — послышался запыхавшийся мужской голос.

Бег прервался и возобновился снова, чуть медленнее.

— О чем ты? — окликнул доктор у самой двери.

— О паразите! — нетерпеливо прошипел Брандт, врываясь в арочный проем.

Брандт уступал в росте Кайлу или Иену. Всего на несколько дюймов выше меня, он был толстым и крепким, как носорог. Беспокойными глазами Брандт прочесал комнату, на миг задержал взгляд на моем лице, глянул на лежащего без сознания Уолтера, еще раз оглядел помещение и уставился на меня. Он собрался было шагнуть в мою сторону, но тут доктор нагнал его и вцепился ему в плечо.

— Что ты делаешь? — Голос дока походил на рычание.

Внезапно странный гул вернулся, то затихая, то становясь оглушительно-громким, то стихая вновь. Мы замерли. Тарахтящий гул нарастал, сотрясая воздух.

— Это… вертолет? — шепотом спросил док.

— Да, — прошептал Брандт. — Ищейка — та самая, что искала эту тварь. — Он мотнул головой в мою сторону.

У меня вдруг сжалось горло — дыхание перехватило, закружилась голова.

«Нет. Только не сейчас. Не надо».

«Да что ж ей неймется-то? — заворчала в моей голове Мел. — Почему она не оставит нас в покое?» «Она не должна до них добраться». «Но как нам ее остановить?» «Не знаю! Это я во всем виновата!» «Я тоже, Анни. Мы обе».

— Ты уверен? — спросил док.

— Вертолет завис, Кайл его в бинокль разглядел. Тот же вертолет, что и в прошлый раз.

— Над нами завис? — Док ужаснулся. — Где Шэрон? — Брандт покачал головой.

— Вертолет прочесывает местность в разных направлениях от Пикачо. Похоже, ищет вслепую. Нарезает круги над местом, где мы закопали машину.

— Где Шэрон? — снова спросил док.

— Она с детьми и Люсиной. Все в порядке. Ребята начали паковаться на случай, если придется переезжать, но Джеб говорит, что это маловероятно.

Док выдохнул, медленно подошел к столу и облокотился на него, тяжело дыша, словно только что пробежал стометровку.

— Значит, ничего нового, — пробормотал он.

— Угу. Но на несколько дней придется залечь, — предупредил Брандт.

Его взгляд снова шарил по комнате, то и дело возвращаясь ко мне.

— Есть под рукой веревка? — Брандт сдернул простыню с незанятой койки и теперь вертел ее в руках.

— Веревка? — непонимающе отозвался док.

— Для паразитки. Кайл велел ее связать.

По моему телу прокатилась судорога; я непроизвольно сжала пальцы Уолтера, и он захныкал. Я постаралась расслабить мышцы, не спуская глаз с сурового лица Брандта. Тот выжидающе смотрел на дока.

— Ты явился сюда, чтобы связать Анни? — жестко спросил доктор. — А с какой стати вы решили, что это понадобится?

— Ладно тебе, док, не дури. У тебя тут полно трещин в потолке и металлических поверхностей. — Брандт указал на шкаф у дальней стены. — Стоит тебе на минуту отвлечься, и эта тварь подаст сигнал Ищейке.

Я едва не задохнулась от обиды и с громким шумом втянула воздух.

— Видишь? — оживился Брандт. — Расстроилась, что ее план разгадали.

Я готова была погибнуть в пустыне, лишь бы скрыться от неумолимого взгляда выпученных глаз моей Ищейки, а Брандт считает, что я приведу ее сюда, погублю Джейми, Джареда, Джеба, Иена… Я чуть не поперхнулась.

— Ступай, Брандт, — ледяным тоном заявил док. — Я присмотрю за Анни.

Брандт разозлился:

— Да что с вами, ребята? С тобой, с Иеном, с Труди, с остальными? Загипнотизировала она вас, что ли? Если б не ваши глаза, я бы подумал…

— Ступай и думай, сколько тебе влезет. Только, желательно, где-нибудь подальше отсюда.

Брандт мотнул головой.

— Что приказано, то и делаю.

Док скрестил руки на груди и встал между мной и Брандтом.

— Ты к ней не прикоснешься.

Вдали затарахтели, приближаясь, лопасти вертолета. Мы замерли и затаили дыхание, дожидаясь, пока стихнет гул.

Наконец звук вертолета умолк. Брандт еще раз покачал головой, подошел к столу дока, передвинул стул к стене возле шкафа и плюхнулся на сиденье всем весом. Металлические ножки заскрежетали о камень. Брандт нагнулся вперед, положил руки на колени и уставился на меня, как стервятник, который дожидается последнего вздоха умирающей жертвы.

Доктор стиснул челюсти.

— Глэдис, — пробормотал Уолтер, выныривая из полудремы. — Ты здесь.

Под неотрывным взглядом Брандта я осторожно погладила пальцы умирающего. Уолтер затуманенным взглядом всматривался мне в лицо, видя несуществующие черты.

— Больно, Глэдис. Так больно.

— Знаю, — прошептала я. — Док? — Доктор уже стоял рядом с бренди наготове.

— Открой рот, Уолтер.

Где-то вдали — и в то же время слишком близко — затарахтел вертолет. Док вздрогнул, и бренди пролилось мне на руку.

Это был ужасный день, худший день моей жизни на этой планете: хуже, чем первый день в пещерах и даже хуже, чем последний знойный день в раскаленной пустыне в ожидании смерти.

Вертолет все кружил и кружил. Иногда наступала тишина, и казалось, что кошмар закончился. Но звук неумолимо возвращался, и перед глазами вставало упрямое лицо Ищейки, глаза навыкате, прочесывающие пустыню в поисках малейших признаков человеческого присутствия. Я попыталась отогнать навязчивый образ и сосредоточилась на воспоминаниях о бесцветном однообразном пейзаже пустыни, словно мои мысли могли передаться Ищейке, нагнать тоску и заставить улететь.

Брандт не сводил с меня подозрительного взгляда. Я все время его чувствовала, хотя почти не смотрела на Брандта. Иен вернулся, принес одновременно и завтрак, и обед. Стало чуть легче. Иен перепачкался, пока упаковывал вещи, готовясь к эвакуации — что бы это ни означало. Куда им было податься? Брандт в двух словах объяснил, зачем пришел. Иен так разозлился, что стал похож на Кайла. Он притащил еще одну койку и сел рядом со мной, заслонив меня от Брандта.

И вертолет, и Брандта с его недоверием можно было вытерпеть. В обычный день — если он еще когда-нибудь настанет, обычный день, — любая из этих двух неприятностей доставила бы мне невообразимые мучения. Сегодня же они не значили ничего.