Джули Кагава - Железная принцесса

Оба замерли, и я закусила губу, сдерживая крик. Время остановилось. Явор поморгал, взглянул на меч у себя в животе, удивленно раскрыл глаза. Ясень в ужасе смотрел на свою руку.

Явор отшатнулся, выронил кинжал и привалился к стене, зажимая рану. Между пальцами сочилась кровь, белая ткань окрасилась алым.

— Поздравляю, братец. — Говорил он с трудом, хотя глаза не потухли, остались чистыми.

Явор кивнул остолбеневшему Ясеню.

— Ты все-таки меня прикончил.

В коридоре послышатся топот, до нас долетели крики. Я подбежала к Ясеню. Тот по-прежнему сокрушенно глядел на брата.

— Сюда идут! — Я схватила принца за руку, и он вздрогнул.

— Да. Беги со своей полукровкой, — прокашлял Явор. Изо рта у него вытекла струйка крови. — Беги, пока Маб не увидела, что младший сын потерян для нее. Вряд ли ты придумаешь более гнусное предательство.

Голоса звучали все ближе. Ясень кинул на брата горестный, полный сожаления взгляд, схватил меня за руку, и мы бросились к дверям.

Даже не знаю, как мы смогли ускользнуть. Ясень, точно сумасшедший, летел по каким-то коридорам. Повсюду раздавались топот и вопли. Мы только чудом никого не встретили. А может, и не чудом, ведь принц, судя по всему, точно знал, куда бежать. Дважды он рывком утаскивал меня в угол, прижимал к стене и шепотом приказывал молчать и не двигаться. В первый раз мимо пронеслась шайка Красных колпаков, рыча и размахивая ножами. Во второй — проплыла бледная женщина в окровавленном платье. Сердце у меня билось так оглушительно, что его непременно должны были услышать, но она ничего не заметила.

Мы побежали по холодному пустому коридору. На потолке, точно люстры, мерцали голубые сосульки. Наконец Ясень втолкнул меня в какую-то дверь с изображением белого дерева. За ней оказалась небольшая комната с высоким стеллажом и черным полированным комодом. На дальней стене висела богатая коллекция ножей и кинжалов, угол занимала простая, аккуратно застланная кровать. Очевидно, на нее лет сто никто не ложился. Все было чисто и скромно, по-спартански. Совсем не похоже на спальню принца.

Ясень вздохнул, выпустил мою руку и, запрокинув голову, прислонился к стене. Его рубашку пропитала кровь, на черной ткани темнели пятна. У меня сердце сжалось.

— Надо тебя перевязать. Есть бинты?

Ясень застывшим взглядом смотрел прямо перед собой — сказывалось потрясение. Преодолев страх, я шагнула к нему и постаралась говорить спокойно и рассудительно.

— У тебя есть какие-нибудь тряпки или полотенца? Чем можно остановить кровь?

Секунду он смотрел на меня, ничего не понимая, затем тряхнул головой и кивнул в угол.

— Комод. — Я еще никогда не слышала в его голосе такой усталости. — В верхнем ящике мазь. Она… держала на всякий случай.

Я не поняла, о чем он, но подошла и открыла ящик. Чего там только не было: сухие цветы, голубая шелковая лента, стеклянный кинжальчик с костяной рукоятью, украшенной затейливой резьбой. Я порылась и отыскала баночку с кремом, пахнущим целебными травами. Его осталось совсем немного. Мазь стояла на старом, заляпанном кровью клочке ткани, а в углу ящика лежало что-то вроде бинта из тонких, как паутинки, нитей.

Я вытащила мазь и бинт. На пол упала серебряная цепочка, на которой висели два кольца, одно большое, другое — поменьше. До меня наконец дошли слова Ясеня.

Все эти вещи когда-то принадлежали Ариэлле. В ящике принц хранил все, что о ней напоминало. Ее кинжал, ее ленту. А изящные кольца, украшенные серебряными и золотыми листочками, были обручальными.

Я положила цепочку на место и закрыла ящик. Сердце сжалось в холодный комок. Ясень по-прежнему любит Ариэллу. Какие еще нужны доказательства?

К глазам подступили слезы. Я разозлилась и сморгнула их. Некогда ревновать. Он смотрел на меня унылым, погасшим взглядом. Я глубоко вздохнула.

— Надо раздеться.

Ясень послушно стянул рубашку. Там, где он раньше стоял, на стене остался красный размазанный след. Принц бросил рубаху на пол и повернулся ко мне. Я старательно отводила глаза от его мускулистой груди. Во рту пересохло, щеки горели огнем.

— Может, мне сесть? — спросил он.

Я благодарно кивнула. Принц сел на кровать, спиной ко мне. У него было ранено плечо и бок. Кровавые полосы багровели на белой коже.

Возьми себя в руки, Меган. Я медленно подошла, вся дрожа. Сколько крови! Я осторожно промокнула раны, чтобы не потревожить его, но Ясень даже не пикнул. Я стала бережно втирать мазь в плечо.

Принц тихонько зашипел и наклонился, волосы упали ему на лицо.

— Ничего, я потерплю, — сказал он, не поднимая головы. — Уже привык.

Я кивнула и начала работать смелее. Принц сидел не шевелясь, но я почувствовала, как напряглись его мышцы. Наверное, Ариэлла тоже лечила его в этой самой комнате. Судя по белым шрамам на спине, это был не первый бой в его жизни. Интересно, Ариэлла тоже боялась и злилась на него, когда он рисковал головой?

В глазах помутнело. Я поморгала, но это не помогло. Взяла бинт и, закусив губу, перевязала плечо. Слезы катились по щекам.

— Прости.

Он произнес это очень тихо и даже не шевельнулся, но я все равно чуть не выронила бинт. Не ответила, начала перевязывать туловище. Ясень сидел неподвижно, чуть дыша. Слеза упала ему на спину, и он вздрогнул.

— Меган?

— За что ты извиняешься? — Голос предательски дрогнул, и я сглотнула. — Ты же объяснил, почему вел себя так подло. Защищал меня от родственников и придворных. Намерения были самые добрые.

И мне совсем не больно, ни капельки.

— Я не хотел, чтобы ты страдала, — неуверенно сказал Ясень. — Думал, если возненавидишь меня, будет легче, когда ты вернешься к смертным.

Он помолчал и продолжил чуть слышно:

— А то, что я наговорил у дворца… Просто Явор замучил бы тебя, узнай он правду.

Я расправила повязку. Слезы все текли, но теперь у них была другая причина. От меня не укрылась разница. Когда ты вернешься. Не «если», а «когда». Будто он знал, что однажды я покину Небывалое и мы больше не встретимся.

Я взяла баночку и поставила ее в комод. Не хотелось ни смотреть на Ясеня, ни думать, что однажды он меня оставит, уйдет туда, куда мне вход закрыт.

— Меган.

Он вдруг повернулся, схватил меня за руку, и по коже побежали мурашки. Я невольно взглянула на принца. В глазах у него была тоска, молчаливая просьба понять его.

— У меня нет к тебе чувств, — тихо произнес он, разрывая мне сердце. — Тех, которых ты хочешь. Маб всегда останется моей королевой, а Зимний двор — домом. То, что было в королевстве Машины… — Ясень страдальчески поморщился. — Нам надо забыть об этом, жить дальше. Я отведу тебя на границу с Аркадией. Там, при дворе Оберона, ты будешь в безопасности, и мы расстанемся навсегда.