Стивен Кинг - Нужные вещи

Пронзительный крик Шона заглушил грохот выстрела, сотрясший стены гаража.

Лиланд Гонт стоял у окна своего магазина. Звук выстрела, донесшегося с Форд-стрит, был очень слабым, но у мистера Гонта был хороший слух.

Его улыбка сделалась еще шире.

Он снял с окна вывеску, ту самую, ВХОД ПО ОСОБЫМ ПРИГЛАШЕНИЯМ, и повесил другую:

ЗАКРЫТО ДО ПОСЛЕДУЮЩЕГО УВЕДОМЛЕНИЯ

— Теперь будем развлекаться, — сказал Лиланд Гонт в темноту. — Пора.

Полли Чалмерс ничего обо всем этом не знала.

Пока Касл-Рок пожинал первые плоды трудов мистера Гонта, она поехала в самый конец городской дороги № 3, к заброшенному дому Камбера. Она направилась сюда сразу, как только закончила говорить с Аланом.

Закончила? — подумала она. О нет, дорогая, это слишком мягко сказано. После того как ты его обругала и бросила трубку.

Хорошо, согласилась она. После того как я его обругала и бросила трубку. Но он копался в моих делах, причем у меня за спиной. И когда я его обвинила в этом, он смешался и начал врать. Он мне соврал. И мне показалось, что поэтому он заслуживает того, чтобы с ним обошлись грубо.

Внутри что-то встревоженно шевельнулось, что-то, что, возможно, подало бы голос, будь у него время и место, но Полли не дала ему ни того, ни другого. Ей не нужны были возражающие голоса; на самом деле она вообще не хотела думать о разговоре с Аланом. Пока что она хотела лишь одного: закончить это поручение на дороге № 3 и скорее вернуться домой — принять прохладную ванну и завалится спать, часов на двенадцать или шестнадцать.

Но тот глубинный голос все-таки успел произнести шесть слов: Но, Полли… а ты не подумала…

Нет. Она не подумала. Со временем она, может быть, и обдумает происшедшее, но не сейчас. Сейчас еще слишком рано. Когда придут мысли, придет и боль. А пока что она хотела заняться делом… и ни о чем не думать.

Дом Камбера был жутковатым… поговаривали, что там водятся привидения. Не так давно во дворе этого дома погибли люди, двое — маленький мальчик и шериф Джордж Баннерман. Двое других — Гари Первье и сам Джо Камбер — умерли в непосредственной близости, на том же холме.

Полли остановила машину рядом с тем местом, где женщина по имени Донна Трентон когда-то совершила смертельную ошибку, припарковав там свой «форд-пинто». Когда Полли вышла из машины, ацка качнулась у нее на груди.

Она с тревогой обвела взглядом прогнившее крыльцо, облезшие стены, заросшие плющом, разбитые окна, слепо пялящиеся в белый свет. Сверчки распевали в траве свои глупые песни, и яркое солнце припекало так же жарко, как и в те страшные дни, когда Донна Трентон боролась тут за свою жизнь и за жизнь сына.

Что я тут делаю? — подумала Полли. Что я тут делаю, ради всего святого?!

Но она знала, что она тут делает, и это дело не имело ничего общего ни с Аланом Пангборном, ни с Келтоном, ни с Детским фондом сан-францисского департамента социального обеспечения. Этот выезд на природу не имел ничего общего с любовью. Он был связан лишь с болью… но и этого достаточно.

Что-то все-таки было внутри ее серебряного амулета. Что-то живое. И если она не сделает того, что она обещала Лиланду Гонту, это что-то погибнет. А Полли совсем не была уверена, что сможет выдержать возвращение обратно к боли — к той бешеной, дробящей руки боли, что разбудила ее в то достопамятное воскресенье. Если бы ей сказали, что она до конца своих дней будет мучиться этой болью, она предпочла бы покончить с собой.

— И дело вовсе не в Алане, — прошептала она, направляясь к сараю с раззявленной дверью и покосившейся крышей. — Он же сказал, что не тронет Алана.

А чего ты о нем беспокоишься? — спросил тот же назойливый и неприятный голос.

Она беспокоилась, потому что не желала Алану зла. Она на него злилась, да. И даже не просто злилась, она была разъярена, если называть вещи своими именами. Но это не значит, что она готова опуститься до его уровня и вести себя с ним так же низко, как он повел себя с ней.

Но Полли… а ты не подумала…

Нет. Нет!

Сейчас она подстроит ловушку Тузу Мериллу, а на Туза ей наплевать. Она с ним даже незнакома, слышала только. Сюрприз предназначался Тузу, но…

Но Алана, который отправил Туза в Шоушенк, это тоже коснется каким-то боком. Полли не знала, откуда у нее такая уверенность. Просто сердце подсказывало.

Может быть, еще не поздно отказаться? Но хватит ли ей решимости отказаться? Теперь тут был замешан еще и Келтон. Мистер Гонт не сказал прямо, что правда о случившемся с ее сыном расползется по всему городу, если она не сделает так, как он хочет… не сказал прямо, но намекнул. А если в городе узнают правду, она этого просто не переживет.

Разве девушке нельзя сохранить свою гордость? Когда все остальное пойдет прахом, разве нельзя ей сохранить хотя бы это, последнюю монету, без которой ее кошелек будет уже совершенно пуст?

Да. Да. Да.

Мистер Гонт говорил, что все нужные ей инструменты будут в сарае; Полли медленно побрела туда.

«Не спеши. „Живи там, где твое место“ — так написано в одной книге, — говорила тетя Эвви. — Но живи, Триша. Не будь призраком».

Входя в сарай Камбера через открытую дверь, висевшую на проржавленных петлях, Полли чувствовала себя настоящим призраком. Такого она не испытывала еще ни разу. Между грудей качнулась ацка… теперь сама по себе. Что-то внутри. Что-то живое. Полли это не нравилось, но еще меньше ее радовала мысль о том, что будет, если это существо умрет.

Она сделает то, что ей велел мистер Гонт, — во всяком случае, в этот единственный раз, — порвет все связи с Аланом Пангборном (это было ошибкой с самого начала, сейчас она это поняла, очень ясно поняла), и оставит свое прошлое при себе. Почему бы и нет?

В конце концов это ведь такая малость.

Лопата была именно там, где он сказал: стояла у стены в столбе пыльного света. Полли взялась за ее гладкую, отполированную ручку.

Внезапно ей послышался низкий рык, исходящий из темных глубин сарая, как будто бешеный сенбернар, который загрыз Большого Джо Баннермана и из-за которого погиб Тэд Трентон, засел там в темноте, вернувшись с того света — и еще злее, чем раньше. У Полли волосы встали дыбом, и она бегом выскочила за дверь. Двор выглядел ненамного веселее. Пустой дом угрюмо таращился на нее слепыми окнами, но это было все-таки лучше, чем темнота в сарае.

Что я здесь делаю? — спросила себя Полли и услышала в ответ голос тети Эвви: Становишься призраком. Вот что ты делаешь. Ты становишься призраком.

Полли зажмурилась.

— Перестань! — прошептала она. — Прекрати!