Александр Варго - Камень

Приблизившись к глазку, я увидел лишь пустую прихожую. Может быть, просто долго шёл? Аккуратно отперев задвижку и замки, я достал из кармана куртки револьвер Виталия Александровича, приоткрыл дверь и внимательно огляделся. И то, что я увидел, мне совершенно не понравилось. Ближе к лестнице лежала скомканная куртка, очень похожая на ту, что была на сердобольном охраннике. Что бы это значило? Невольно в голове всплыли слова Носатого о том, чтобы звонить ему при чём-то подозрительном, и, наверное, это был именно тот самый случай. Впрочем, я не торопился – что-то ещё томительно беспокоило и было явно необычным. Некоторое время я стоял, озираясь, а потом услышал обеспокоенный крик Людмилы:

– Кирилл, ну, что там?

– Ничего особенного… – ответил я, вдохнув, и тут же понял, в чём дело.

В самом воздухе было что-то неправильное и горячее, словно где-то недалеко располагалась парилка. Да, несомненно, ничего подобного раньше не было. Кажется, даже воздух немного завибрировал и поплыл. Может быть, пожар или всё проще – в доме есть бассейн, что было бы здесь совсем не удивительным? Хотя, пожалуй, всё-таки здесь происходит что-то другое. На лестничной площадке не слышно никаких звуков, кроме странных периодичных шаркающих ударов где-то выше – возможно, соседи что-то ремонтировали. В остальном никто не поднимал панику, и, наверное, в этом действительно не было нужды. Но, помимо жара, ощущалось ещё и некое зло или напряжённость атмосферы вокруг. Кажется, подобное я испытывал недавно, когда мы дрались с Людмилой, или, быть может, это было нечто иное. В любом случае, пора беспокоить Носатого. Пусть немного развлечётся – просто так сидеть в машине скучновато.

Я хотел уже вернуться в квартиру, когда где-то гулко хлопнула дверь, затем другая, и всё стихло. Потом ещё два раза подряд что-то открывалось и замирало, словно ожидая от меня ответа. Никаких шагов слышно не было, и это почему-то настораживало больше всего. Затем где-то очень медленно, со слабым поскрипыванием, начала приоткрываться дверь. Кажется, это продолжалось бесконечно долго, а когда, наконец, звук прекратился, послышался какой-то настороженный смешок. Потом ещё один, но уже ниже и явно детским голосом. Что же это такое? Я замер, но больше ничего не происходило.

Через некоторое время мне стало казаться, что площадка любого дома полна множеством подобных звуков и, в общем-то, в этом нет абсолютно ничего необычного. Если прислушиваться, да ещё пребывать в мистическом настрое, то в самом банальном может померещиться любая чертовщина, ограниченная только рамками фантазии человека. О чём же тогда звонить Носатому? Сказать, что в подъезде странно хлопают двери и слышится смех? Даже для меня это звучало как-то совсем уж по-сумасшедшему. Или с такими противниками, как Борис и Вера Павловна, ничего другого и не приходится ждать?

Сверху снова раздалось шарканье, глухой звук и какой-то приглушённый стон. Э, нет – наверное, соседи вовсе не ремонтными делами заняты, а там что-то посерьёзнее. Стоит ли соваться? А если от этого зависит человеческая жизнь? Ведь любому может стать плохо на той же лестничной площадке.

– Эй, кто там? – негромко спросил я, но эхо подхватило и многократно усилило мой голос, кажется, придав ему какие-то грозные и раздражённые нотки. – Вам нужна помощь?

Ответом были всё те же странные звуки, и, прижавшись к стене, я решился немного подняться, чтобы посмотреть – что там происходит. Честно говоря, мне вовсе не хотелось этого знать, но просто запереться в квартире казалось уж слишком трусливым и глупым. Тем более что Носатый вполне может обнаружить наверху всего лишь нуждающегося в помощи соседа, из-за которого я подниму панику. Нет, надо действовать аккуратно, но проверить самому и, если что, сразу бежать вниз и звонить.

Я поднял револьвер и медленно двинулся вверх, стараясь ступать неслышно. Когда я достиг площадки между этажами, то увидел того самого охранника, что приставал ко мне с расспросами. Именно он издавал эти странные звуки, пытаясь идти вперёд, но упираясь в стену перед собой, которой, кажется, не замечал. Я видел его со спины и не мог понять – пьян он, оглушён или у человека начался приступ какой-то болезни, поэтому попытался его окрикнуть:

– Я здесь. Вам нужна помощь?

Кажется, его движения несколько замедлились, потом он совсем остановился и начал поворачиваться всем корпусом ко мне. Вздрогнув, я отступил к узким панорамным окнам, увидев, что всё его лицо залито кровью – им он явно не раз ударился о стену, но, похоже, никакой боли или понимания происходящего не испытывал. На его ресницах расплывались и сочились вниз неприятные сгустки крови, но мне почему-то казалось, что он смотрит именно на меня. Наверное, это было именно так – через несколько мгновений он, сделав над собой видимое усилие, медленно двинулся вперёд. И, не успел я принять какое-нибудь сообразное обстановке решение, как этот человек, наступив на край пологой лестницы, соскользнул и начал кубарем падать в мою сторону.

Отскочив, мне удалось чудом избежать столкновения, и через мгновение охранник распластался неровной кучей там, где только что стоял я. Что же с ним такое? Опять происки Бориса и Веры Павловны? Может быть. Теперь точно надо было звонить Носатому. Но тут лежащий сильно вздрогнул, словно на какое-то время потерял сознание, а теперь снова вернулся к действительности, и, неуверенно задвигав руками и ногами, начал медленно приподниматься. Всё, с меня достаточно. Я быстро пошёл по ступенькам вниз и тут услышал звук множества открывающихся дверей, и в коридорах мгновенно оказалась целая толпа народа – в основном женщин в домашних халатах и маленьких детей. Это ещё что такое? Взрослые молча, медленно, наталкиваясь друг на друга, бродили без видимой цели, а малыши, как-то неестественно дёргаясь, вставали на колени, некоторое время ползли, как груднички, а потом снова неуверенно поднимались. При этом мне казалось, что все они, стоило мне отвести взгляд, тут же скашивают свои застывшие глаза в мою сторону и начинают зловеще ухмыляться. Но стоило мне повернуться, как я видел лишь бесстрастные и какие-то мрачно-торжественные лица. От всего происходящего мне стало не по себе и, приподняв револьвер, я очень аккуратно начал входить в толпу, желая поскорее оказаться в квартире, запереться и звонить Носатому. Самое время подумать о безопасности и переложить все заботы на чьи-нибудь плечи.

Как только я оказался среди этих странных людей, мои смутные подозрения начали оправдываться. Их руки, чего я не мог избежать, неприятно скользили по мне, а потом женщина лет сорока, явно недавно мывшая голову и распространяющая резкий запах шампуня, неожиданно расхохоталась мне прямо в лицо, а затем снова приняла бесстрастное выражение, и её тут же сменили другие. Что это ещё за безумие? Кроме того, я заметил, что часть этих странных людей заходит в коридор, где я оставил открытой дверь, а Людмила, видимо, так ничего до сих пор и не знает. Что же делать? Крикнуть ей, чтобы береглась, или не пугать раньше времени, а попытаться поскорее проскользнуть в квартиру и уже там, за закрытой дверью, ожидать помощи? Пожалуй, мой голос мог привлечь абсолютно ненужное внимание и непредсказуемым образом изменить атмосферу вокруг, поэтому я начал просто приближаться к коридору, стараясь никак не реагировать на ощупывания, хотя они, несомненно, становились всё более настойчивыми и даже задиристыми. Наконец, несмотря на неизменно неприятный смех в лицо, мне удалось войти в коридор и заметить, что один из странных жильцов скрылся в наших дверях. Ладно, значит, придётся разбираться ещё и там.