Александр Варго - Камень

– Да, слушаю. Ты где?

Раздался дикий хохот, очень похожий на всё то, что мне приходилось наблюдать в последнее время. Я торопливо нажал кнопку сброса вызова и посмотрел на Людмилу.

– Ну, что там?

– Похоже, наша охрана тоже слегка того…

Я неуверенно покрутил пальцем у виска и задумался. Что же теперь делать? Похоже, мы стали здесь пленниками чего-то необъяснимого, и те, кто мог бы нас хотя бы отсюда вывести, видимо, стали частью всего происходящего. Конечно, можно попробовать выбраться самим, но будет ли разумно потратить на это последние силы Жени и Наташи, которые могут ещё очень пригодиться? Особенно, учитывая, что Борис и Вера Павловна всё ещё находятся где-то на свободе, а вполне возможно, как раз ожидают нас прямо у входа. Можно просто сидеть и ждать, но, помимо сошедших с ума соседей, я продолжал всё сильнее ощущать какую-то давящую ауру, начинающую всё гуще заполнять окружающее пространство. Удастся ли её безболезненно выдержать или мы вскоре станем такими же странными и пошагаем в ногу со всеми? И как это может повлиять на Женю и Наташу? Не хотелось бы, чтобы наши единственные защитницы, способные противостоять практически всему, оказались в другом «лагере».

– И что же нам делать? – всхлипнула Людмила.

– Пока не знаю. Давайте все вместе подумаем…

– Может быть, позвонить моему отчиму? Он пришлёт кого-нибудь ещё?

Наташа выступила вперёд и тряхнула волосами, выглядящими почему-то грязными.

– Ага, чтобы новые вооружённые люди присоединились к толпе этих безумцев? – грустно усмехнулся я. – Не думаю, что это хорошая идея.

– Тогда что же?

Женя обняла Людмилу и стала поглаживать её плечи:

– Мы выберемся, не надо так переживать.

Тут раздался какой-то неуместно-торжественный и очень учтивый стук в дверь. И прямо сквозь мягкую обивку двери в прихожую шагнул незнакомец. Он был высок, лыс, с переливающимся золотом пенсне на носу. Несмотря на опрятный вид, гость выглядел так, словно вышел из какого-то пожарища, со следами копоти и неясным ощущением распространяемого знания и какой-то древности, что ли. Точнее я не мог определить свои ощущения, но у такого человека, несомненно, хотелось спросить о самом главном, волнующем и важном, чтобы получить, если и не прямой ответ, то намёк – в каком направлении действовать. Наверное, он сейчас и будет истиной, как говорится, в последней инстанции.

– Вы кто? – вздрогнув, спросила Людмила, а Женя и Наташа зашептали:

– Он не один из нас…

– Извините за моё довольно бесцеремонное вторжение. Я здесь проездом и подумал, что могу позволить себе немного поговорить с людьми, попавшими в небольшое затруднение, – ответил незнакомец и, слегка поклонившись, представился: – Если угодно, можете звать меня Анатолием.

– Хорошо, и кто вы?

– Сейчас, боюсь, не смогу ответить на ваш вопрос, – тепло улыбнулся гость: – Однако я именно тот, кто, наверное, вам сейчас нужен.

– Ладно. И что вы хотите?

Я отошёл поближе к Людмиле и подумал, что у нас сегодня слишком многолюдно, особенно для тех, кто занят отнюдь не требующими публичности делами.

– Знаете, когда-то давно на этом месте было кладбище… – Анатолий показал длинным пальцем в пол.

– Может быть, и что с того? – немного вызывающе сказала Людмила.

– А то, что дом хороший, а вот место – нет.

– Вы что, будете нам исторические справки приводить? – Я начал раздражаться и крепче сжал ручку револьвера.

– Ну, немного. По мере необходимости, так сказать…

– Вы с Трюфельного холма? Вроде не похожи, – выступила вперёд Женя.

– Нет, не оттуда. Скорее, из другого знакомого вам места.

– И какого же?

– Нас кое-что связывает с Этной, – ответил Анатолий и сделал шаг вперёд. – Голос, который вы там слышали, принадлежит, скажем так, одному моего знакомому.

– При чём здесь Сицилия? – Наташа тоже приблизилась. – Или вы именно тот, кто нас всех надоумил всё это начать?

– Нет, нет, уверяю вас, что я здесь совершенно ни при чём. Скорее даже наоборот. Однако сейчас это имеет косвенное отношение к причине моего визита. – Гость чуть поклонился.

– И зачем же вы здесь?

– Подсказать. Вы ведь находитесь в небольшом затруднении, не так ли?

– Вы имеете в виду странное поведение соседей или вообще всё, что с нами происходит? – спросил я, подумав, что смех за дверью становится всё громче.

– Пока о насущном, – сказал Анатолий, и неожиданно его образ начал размываться и как будто удаляться.

– Эй, эй, куда вы? – воскликнула Женя. – Скажите – что нам делать!

Гость начал снова проступать чётче, но его фигура изменилась и стала больше походить на женскую. И вскоре перед нами стояла симпатичная взлохмаченная девушка, немного нервно улыбающаяся и просто представившаяся:

– Здравствуйте, я Лена.

– Очень приятно… – хмыкнул я и вдруг узнал в ней ту, с которой был непродолжительно знаком лет восемь назад и даже позаимствовал кое-какие взгляды на жизнь. – У нас здесь что, какая-то вариация того безумного шоу, что происходит за дверью?

– Нет, мы, собственно, вместе с Анатолием, но не совсем, – немного обиженно сказала Лена, никак не показав, что тоже меня узнала. Впрочем, возможно, это и к лучшему – у нас сейчас есть гораздо более важные дела, чем предаваться давним воспоминаниям и моментам радости встречи. К тому же ещё неизвестно – кого или что сейчас собой представляет эта девушка?

– Ладно, ваши отношения с кем-то сейчас нас беспокоят меньше всего, – сказал я, но потом подумал, что так, пожалуй, слишком грубо. – Извините, просто мы все на нервах. Так вы можете нам как-то помочь?

– Несомненно – советом, и этого, поверьте, будет вполне достаточно.

– Тогда мы слушаем.

– Женя, ты помнишь Этну? – Гостья повела плечами и вздохнула.

– Да, конечно. Но при чём здесь это?

– Горячо там было?

– Несомненно.

– А что происходило, если зачерпнуть камни?

– Ну, лунка образовывалась, пар оттуда валил… – неуверенно ответила Женя, непонимающе оглядываясь на нас.

– Правильно. А ещё кусочки застывшей лавы тут же скатывались, не так ли?

– Наверное. Может быть – я как-то не обращала внимания.

– Думаете, полиэтилен надолго бы это остановил?

– Не знаю…

Я же неожиданно ясно представил себе, как множество пакетов плавится на горячих камнях, а вокруг клубится и распространяет удушливый запах тёмный дым. Это невольно напомнило мне о том, как мы раскидали части разбитых булыжников и бросили в шахту, по которой циркулирует и завывает воздух. И перед моими глазами встал образ всё сильнее дымящихся в мусоропроводе пакетов, разъедаемых горячим содержимым, которое постепенно снова становится единым целым.

– Всё дело в том, что мы выбросили? – отрывисто спросил я.