Александр Варго - Камень

В голову, как назло, ничего не лезло, поэтому я решил пока просто прогуляться, если это слово было применимо к ненастной ночи на старом кладбище. Куда? Конечно, к могиле Веры Павловны, раз с неё здесь всё, собственно, и началось. Где-то ещё должен быть домик сторожа, но я очень сомневался, что в такую погоду он выйдет на обход кладбища. Да и вообще – жив ли ещё этот дядя Антон? В кутерьме последних событий я как-то совсем о нём позабыл. Впрочем, не исключена вероятность того, что Борис с Верой Павловной, если всё-таки были здесь, позаботились об этом навсегда. И я сильно вздрогнул, подумав о том, как сейчас со всех сторон мрак прорежут прожекторы, и чей-то грубый голос выкрикнет в мегафон:

– Оставайтесь на месте, вы окружены. Бросьте оружие и положите руки за голову!

А потом шустрые ребята в масках грубо схватят меня и поведут к машине, переговариваясь между собой о том, что этот сумасшедший жестоко убил сторожа и бродил по кладбищу с оружием, видимо, в ожидании следующих жертв. Да и с револьвером всё могло оказаться не так-то просто. Откуда мне знать – не числится ли за ним чего-нибудь криминального? Тем более что вручал его Виталий Александрович, который происходил именно из этой среды. Сложные вопросы, подразумевающие неприятные ответы, но время надо было как-то убивать, и я, кажется, что-то бормотал вслух, стараясь отыскать знакомое место.

Вскоре мне это удалось. Здесь всё было точно так же, как и в первый раз, – кажется, что цветов стало даже больше, хотя сейчас всё и трудно было разобрать. Я присел на корточки, упёрся руками в могильный холм и подумал о том, что случится, если мне снова попробовать положить к телу камень. Явится новый двойник из другого мира или этот номер проходит только один раз? Странно, почему мы не подумали о чём-то таком, когда были здесь. С другой стороны, даже другая часть Трюфельного холма могла просто снова вернуть Вере Павловне те сверхспособности, которые мы наблюдали в садовом товариществе. А этого явно было не нужно. И кто привёл в порядок могилу?

Мне показалось, что я заметил какое-то движение справа. С трудом выпрямившись, я осторожно пошёл в ту сторону, вытирая свободной рукой глаза от воды и выставив вперёд револьвер, вырываемый из моих пальцев гулкими порывами сильного ветра. Но ничего подозрительного больше не происходило – скорее всего, это просто упала ветка, а я-то снова преисполнился надеждой увидеть Бориса и Веру Павловну. Тем не менее, напряжение, кажется, охватило меня целиком и не оставляло выбора, кроме как пребывать в бдительном ожидании.

А в следующее мгновение я почувствовал страшную боль в боку, и револьвер выскользнул куда-то в темноту из моих расслабившихся пальцев. Я попытался вдохнуть, но безуспешно, понимая лишь, что уже лежу на земле, а крупные капли дождя тяжело падают мне на глаза. Снизу всё буквально горело огнём и странно пульсировало, словно из меня выходил воздух, и даже можно было ощутить неприятное чувство проткнутости. Однако это почему-то беспокоило мало, и я ничего больше не ждал. Когда же рядом появилась Вера Павловна, я даже хотел ей улыбнуться, но не смог.

– Добрый вечер. Вот мы и встретились, – спокойно сказала она, делая странно понимающее лицо и кивая. – Ты пришёл один, тем лучше.

– А где Оля? – выдохнул я и почувствовал, как рот заливает, судя по неприятному металлическому привкусу, кровь. – Вы обещали.

– У нас её нет и никогда не было, – ответил откуда-то сзади Борис, но я не нашёл в себе сил, чтобы обернуться.

– Значит, вы меня обманули?

– Просто пригласили, и ты пришёл.

Вера Павловна схватилась за что-то перед собой, но, странное дело, от этого я почувствовал, как немного приподнимаюсь, и, кажется, всё вокруг начинает кружиться. Тем не менее, я опустил глаза и понял, что у меня в боку торчит обломок деревянного креста, явно заимствованный с одной из могил. Теперь всё становилось таким простым и понятным.

– Здесь рядом есть замечательная яма, – как бы между прочим произнёс Борис и тяжело вздохнул. – Конечно, её накрыли в такую непогоду, но, готов спорить, что там уже скопилось достаточно воды. Поэтому придётся тебе просто немного искупаться. Это же не сложно? Наверное, даже приятно.

– О чём ты говоришь? – Я немного дёрнулся и снова услышал из кармана мелодичный звук телефона.

– Интересно, у тебя хватит сил, чтобы ответить? – задумчиво произнесла Вера Павловна. – Но, наверное, камни у тебя с собой?

Она нагнулась, присела рядом на колени и начала обшаривать мои карманы. Странно, но в этот момент я перестал чувствовать своё тело, а где-то внутри всё больше растекался жар, кажется, идущий уже от холодной мокрой земли.

– Нашла? – Борис шагнул вперёд и аккуратно извлёк из моего кармана телефон. – Думаю, ему самое место в ближайших кустах.

С этими словами он размахнулся и зашвырнул аппарат в ночь.

– Но зачем? Что я вам сделал? – хрипло спросил я, всё сильнее кашляя и глядя на маячившее рядом лицо Веры Павловны, которое то размывалось, то становилось чётче. – Ведь вы выбрались оттуда благодаря мне?

– Лучше скажи, зачем ты взял из наших могил камни? – усмехнулся Борис.

– Это просто. Вы же хотели меня убить, и я надеялся, что это мне как-то поможет.

– Да ну? И кто же сейчас лежит и умирает? – удивлённо спросила Вера Павловна. – Именно ты. Не так ли?

– Не радуйтесь. Уверен, что ваши силы и срок тоже подходят к концу, – ответил я, чувствуя странное удовлетворение и нарастающий ватный шум в ушах. – И моя смерть вам никак не поможет.

– На самом деле ты себя явно недооцениваешь… – сказал Борис с деланной весёлостью. – Может быть, на что-нибудь да сгодишься.

– Нашла. Вот они! – воскликнула Вера Павловна и показала лежащие на ладони камни с Трюфельного холма, которыми я очень надеялся воспользоваться здесь для Оли.

– Хорошо. Тогда хватит разговоров, – решительно кивнул Борис. – Ну, что? Готов почувствовать, как оно – умирать?

– Мне кажется, я уже что-то такое чувствую…

Я захлебнулся кровью и зашёлся кашлем, ощущая, что моих сил уже не хватает даже на то, чтобы избавиться от этого комка в горле:

– Можете ликовать.

Нелюди некоторое время молча стояли надо мной, словно о чём-то размышляя, а потом схватили за руки и куда-то поволокли.

– А ты живучий, однако! – послышался голос Бориса. – Ну, да не беда. Мы это быстро исправим.

Я больше ничего не мог говорить – очень хотелось, чтобы всё это поскорее закончилось и можно было спокойно отдохнуть где-нибудь вдали от всей мирской суеты. Конечно, описанная Наташей и Женей тень Трюфельного холма представлялась здесь далеко не лучшим вариантом, однако я был согласен и на это. С неожиданной любовью я посмотрел на свою грязную выкрученную руку и осознал, насколько был счастлив тем, что мог просто ею пользоваться, ощущать каждой клеточкой прикосновения к предметам и вообще – чувствовать себя полноценным человеком. Сейчас же она почему-то казалась удивительно далёкой и прямо-таки недостижимой, как горизонт. Это было необычно и обидно – словно у меня отобрали то, что я рассматривал как исключительно своё, и даже не мог вообразить, что однажды это будет совсем не так.