Мария Лима - Кровный интерес

— Расскажи ей, расскажи! — Из соседней комнаты через открытую дверь донесся насмешливый голос Нико. «Попробуй только!» — слышалось в его тоне.

Андреа стояла рядом с ним, не говоря ни слова. Она повернулась и уставилась на него, когда он заговорил. Оба вошли в кабинет. Нико подошел к столу и уселся на край. Андреа встала позади — неизменный телохранитель.

Адам вздрогнул, мускулы его напряглись. Он сделал вид, что не слышал слов Нико.

— Андреа, где Эван? Я хочу, чтобы он кое о чем позаботился.

— Он вышел. Полагаю, охраняет территорию.

Адам кивнул:

— Отлично. Когда он вернется, скажи ему, что я хочу его видеть.

— Охраняет? Что ты имеешь в виду? — спросила я. — Он охотится на убийц-вампиров?

Все три вампира проигнорировали мой шутливый вопрос. Нико уставился на Адама с вызывающим выражением лица. Адам в ответ уставился на него. Выражение его лица было нейтральным, но напряженным.

— Она уже знает, — сказала Андреа.

Нико взглянул на нее, но промолчал. Хотя ухмылку сохранил…

Адам поднялся. Его взгляд был обращен к Нико, а слова адресованы мне:

— Я — вождь моего народа, Кейра. Мы жили общиной на протяжении долгого времени. С тех пор, как война все изменила.

— Нельзя ли поконкретнее? Что за война и что она изменила?

Я отнюдь не легкомысленна. Мне всего тридцать семь, но мой отец, дядья и старшие единокровные братья были свидетелями человеческих войн и даже принимали участие в некоторых из них. И все выглядели не старше меня. Например, для моих братьев Дункана и Куллена слово «война» означало Первую опиумную войну. Киприан любил изъясняться терминами эпохи Возрождения. Я не имела понятия, что другие члены моего Клана подразумевали под «Великой войной». И, честно говоря, не хотела вдаваться в подробности.

— Справедливый вопрос, — сказал Адам. — Речь идет о Второй мировой войне.

— Именно тогда ты… — Мой голос прервался. Я не знала, как лучше спросить.

— Когда он умер, вы имеете в виду?

— Нет, я существую в нынешнем качестве гораздо дольше.

Он опустил голову, и волосы упали ему на лицо, скрыв от меня выражение лица. В голосе звучала скорбь.

— Это случилось в то самое время, когда крови и убийств стало слишком много. Я поклялся изменить наш образ жизни. Это была не первая моя война, но последняя.

— Почему именно эта война? — спросила я. — Чем она отличалась от других? — Я пыталась разглядеть его лицо под завесой волос. Я думала, что знаю ответ, но хотелось услышать это от него.

Он посмотрел на меня, его глаза подернулись пеленой тоски. В их глубине застыл ужас. Все войны одинаковы. Меняется только оружие. Я хотел, чтобы мой народ выжил, чего бы мне это ни стоило. Но это время и эта война… Даже я не мог всего вынести.

Он запнулся и сглотнул слюну с таким трудом, будто слова царапали горло.

— Я видел такое, чего не вынести ни живым, ни мертвым. Даже когда мой народ охотится на людей, мы не бываем настолько жестокими.

— Это больной вопрос! — вспылил Нико. — Мы не жестоки и убиваем лишь для того, чтобы есть. И охотимся на животных, а не на людей.

— И еще мы живем по законам, Нико, — предупредительно сказал Адам.

— По каким законам, Адам? — Насмешливый вопрос Нико взорвал и без того напряженную атмосферу. — У нас всегда действовали собственные законы.

Выражение лица Адама стало суровым, когда он встал и посмотрел на своего менеджера.

— Они были наши собственные. До сих пор. Тебе не следует забывать об этом. — В голосе Адама слышалась скрытая угроза.

— Я помню, кто я, Адам. Помнишь ли ты?

— Разумеется. А ты не забыл, кто здесь хозяин? Я устанавливаю законы. Так вот: Мы Не Охотимся. Точка.

Я поднялась и встала между двумя мужчинами. В последнее время мне приходится делать это слишком часто. Сначала Карлтон с Адамом, теперь эти двое. Почему всем мужики застряли примерно в двенадцатилетнем возрасте?

— Стоп! — сказала я. — Какого черта вы оба завелись? Это вампирская политика такая?

— В некотором роде, — протянула Андреа. Судя по голосу, происходящее ее заинтересовало. — С недавних пор у нас часто наблюдаются разногласия по различным вопросам.

— Это экспериментальное ранчо, Кейра, — объяснил Адам. — Я купил его, чтобы мы организовали здесь лабораторию и проводили научные исследования. Хотел, чтобы мой народ существовал в нормальных условиях, не убивая людей и не питаясь их кровью. Чтобы не представлять ни для кого угрозы и самим жить в безопасности.

— Допустим, — сказала я. — Вы можете есть нормальную пищу, но ведь этого недостаточно…

— Конечно нет, — поддержал меня Нико. — Мы должны пить кровь, чтобы жить.

— В наших лабораториях мы пытаемся создать протеины, содержащиеся в крови, — ответил Адам. — Сейчас мы смешиваем экстракты из натуральной крови животных с вином, которое заменит…

Фразу можно было не продолжать. И так понятно, что новый нектар должен заменить реальную пищу. Мне пришла в голову мысль, что это весьма похоже на попытку убедить себя в том, что ты ешь шоколад, когда на самом деле жуешь сою. Не очень убедительно…

— Где вы берете кровь?

— Только у животных, — заявил Адам. — И делаем это только гуманными методами.

— Он даже не позволяет нам охотиться на них, не так ли, Адам? — продолжал злиться Нико. — Даже чуть-чуть уменьшать поголовье стада. Даже твоя маленькая человеческая подруга понимает, что это глупо.

— Ты думаешь, я — человек? — Моему удивлению не было предела. Нико не мог не почувствовать мою истинную природу.

— Но ты же — не одна из нас, — возразил Нико.

— Твоя правда, — согласилась я.

— И кто ты на самом деле?

Судя по тону, он не верил ни одному моему слову. Я пожала плечами:

— Смогу точно ответить на этот вопрос через несколько недель.

Его бровь удивленно поднялась.

— Я не шучу, — пояснила я. — Буду знать наверняка чуть позже. Но в одном ты можешь быть уверен: я — не человек.

Нико рассмеялся:

— Если ты поверишь в это, Адам, я окажусь еще большим дураком, чем думал.

Рыжеволосый вампир опять уставился на меня; его усмешка была самой злобной из всех, которые мне приходилось видеть. Его взгляд блуждал по моему лицу, затем опустился ниже и снова вперился мне в глаза. Он явно оценивал меня — медленно и осторожно. Я почти физически ощущала его похоть. Как тогда, на ночной дороге. Он еще раз усмехнулся и, быстро поклонившись, повернулся к Адаму.

— Я не упрекаю тебя, Адам, — продолжал он. — Но, по-моему, госпожа Лендровер — очень большое удовольствие.

Одним движением, настолько быстрым, что я даже не успела ничего заметить, Адам прыгнул вперед и, схватив Нико за шею, с легкостью оторвал его от пола.

— Больше никогда так не говори, Нико! Ты забываешься!