Дин Кунц - Что знает ночь?

— Если вы продали недавно такие колокольчики, можете вы описать этого человека?

— Это связано с Лукасами, так? — спросила Анна-Лена Уотерс.

— Значит, вы узнали эти колокольчики? Их нашли в комнате девушки. Я уверен, что подросток носил их от одного трупа к другому.

Ее лицо, похоже, не привыкло хмуриться и даже состарилось от напряжения.

— Как странно. Почему вы уверены, что он так себя вел?

— Пока продолжается расследование, я не имею права что-либо обсуждать. Но вы вспоминаете, что продали ему эти колокольчики.

— Не ему. Сэнди. Его матери.

Джон предполагал, что мальчик купил колокольчики под влиянием призрака Блэквуда. Они являлись косвенным доказательством присутствия в этом деле сверхъестественного аспекта. Теперь стали просто колокольчиками.

— Сэнди стала моей покупательницей сразу после инцидента, усадившего ее в инвалидное кресло, — продолжила Анна-Лена. — Такая милая женщина. Случившееся с ее семьей — ужасно даже думать об этом.

— Вы удивились, что Билли мог сделать такое?

— Я до сих пор не уверена, что это сделал он.

— Он сознался.

— Но он был таким добрым и чутким мальчиком. Я не видела в нем ни склонности к насилию, ни злобы. Он обычно приходил с матерью. Так о ней заботился, так помогал. Он ее просто обожал.

— Когда она купила колокольчики? Недавно?

— Нет, нет. Два, может, три месяца тому назад.

Джон убрал колокольчики в коробочку.

— Почему Сандра купила их?

— Во-первых, они прекрасны. Мастер потрудился на славу. И звук они издают такой приятный. Некоторые называют их волшебными колокольчиками. Мы зовем их колокольчиками памяти. Они напоминают нам, что Природа прекрасна и гостеприимна, а человеческая жизнь будет лучше и мы все — здоровее, если жить с ней в гармонии.

— Сушеные травы, растения, — это гомеопатические лекарства? — спросил Джон.

— Не только гомеопатические. Они применяются во всех формах альтернативной медицины.

— То есть у вас магазин альтернативной медицины?

— Натуротерапии, — объяснила она. — Наполните ваш дом… вашу жизнь… красотой, ароматами, видами и звуками природы, и вы будете процветать во всем. Или для вас это заумный нью-эйдж, [18] Нью-эйдж — общее название совокупности различных мистических течений и движений, в основном оккультного, эзотерического и синкретического характера, сформировавшихся в XX веке. Другие названия — «Новая эра», «Эра Водолея» и «Новый век». детектив?

— Я человек непредубежденный, мисс Уотерс. Совершенно непредубежденный.

Несмотря на искренность ответа, он вновь уловил в ее улыбке самодовольство и высокомерие, пренебрежение, граничащее с жалостью.

Выйдя на улицу и открыв водительскую дверцу, он посмотрел на магазин и увидел сквозь большие окна, что обе женщины и молодой человек с мечтательной улыбкой собрались у кассового аппарата, но не для того, чтобы оплатить покупки, а желая пообщаться с Анной-Леной Уотерс.

Грозовые облака практически рассеялись. Небом правило солнце, но тени собирались под кариями, и день казался более темным, чем ему следовало быть.

Николетта очнулась, вырвавшись из глубокой темноты в темноту не такую темную, и обнаружила себя на дне колодца. Свет был, но высоко над головой, а лежала она укутанная тенями и на камне.

Сориентировавшись, она поняла, что свет идет из высоких окон, которые выходили на запад, навстречу садящемуся солнцу. Вспомнила взорвавшееся зеркало спальни.

Ни на мгновение не забывая об опасности, которую несли с собой осколки, двигалась она осторожно, предчувствуя, что кусочки стекла посыплются сейчас с нее на каменные плиты пола. Но ничего не посыпалось. А когда она прикоснулась к лицу, то не нашла ни вонзившихся в кожу стеклянных игл, ни ран, ни крови.

И под ногами не скрипели осколки. Поднявшись, она обнаружила зеркало в целости и сохранности.

От воспоминания о нависшей над ней фигурой, странном, прячущемся в тени лице на том месте, где полагалось быть ее отражению, Никки бросило в холод точно так же, как в тот момент, когда из зеркала ее окатило ледяным воздухом.

На столешнице из черного гранита лежала вощеная нить для чистки зазоров между зубами, рядом с ней стоял стакан воды, которой Никки полоскала рот. Похожая на пугало фигура казалась такой же реальной, как эти предметы быта.

Никки включила свет. В глубинах зеркала видела только свое отражение.

Когда глянула на часы, поняла, что пролежала на полу больше часа.

Такой период бессознательного состояния предполагал сильный удар головой, возможно, сотрясение мозга. Но она не чувствовала, что получила сотрясение мозга, — ни головокружения, ни тумана перед глазами, ни тошноты, а когда ощупала рукой затылок, не обнаружила ни шишки, ни болезненного места удара об пол.

Размышляя над тем, что произошло, она вымыла стакан и вытерла его бумажным полотенцем. Поставила в ящик, из которого ранее взяла.

Бросив полотенце и использованный кусок нити в маленькую корзинку для мусора, Никки языком нашла дыру, место которой месяцем ранее занимал выдернутый зуб — первый коренной с левой стороны. И сразу поняла, откуда мог взяться этот мужчина в зеркале и почему она решила, что зеркало взорвалось.

Операция по удалению зуба заняла несколько часов: часть корня сломанного зуба срослась с костью, и ее пришлось высверливать. Ее стоматолог-пародонтолог, доктор Уэстлейк, прописал викодин, чтобы снять послеоперационную боль, острую и не отпускающую. Никки приняла это обезболивающее дважды, прежде чем дала на препарат уникальную реакцию: у нее появились пугающие галлюцинации.

Видения эти разнились по сути, но по ощущениям совпадали с тем, что она испытала сегодня. Конечно, она не принимала викодин уже двадцать шесть дней, но каким-то образом он дал о себе знать и в этом происшествии.

Она решила спросить доктора Уэстлейка, возможно ли повторение галлюцинаций после такого длительного временного промежутка. Знала, что некоторые лекарства остаются в организме, пусть и в мизерных дозах, даже через недели после того, как попадают в него. Конечно же, ее это беспокоило.

В библиотеке Зах, и Наоми, и Минни сидели за отдельными столами, и Леонид Синявский курсировал от одного стола к другому, давая им разные задания, но создавая ощущение, будто они учатся в одном классе.

Математику Зах воспринимал как спорт. Решение задачи означало выигрыш игры. Знание математики могло сыграть важную роль, если ты морпех-снайпер и целишься в плохиша с расстояния в две тысячи ярдов. Даже если бы его не взяли в снайперы или он сам решил не становиться снайпером, военная стратегия требовала высокого интеллектуального уровня, и знание высшей математики могло оказаться суперполезным, независимо от его боевой специализации.