Сергей Волков - Пророк Темного мира

Дряхлой вещунье-травнице напела в глухих беломорских чащобах его крылатая посланница пророчество: «На море-окияне, среди туманов и льдов, лежит Буй-остров. Там, в поганой земляной яме, Ныевой пасти, прячут чудины кости прадеда ритца Прогоста. Вырвать у Нави мертвое тело, предать его честному огню — и честь рода будет восстановлена, спадет проклятие, отмщен будет погибший…»

Дала птаха вещунье перышко пестрое — оно-де путь укажет. Трижды повторила пророчество — и, свободная, сгинула в зеленых чашах. А немощная старуха поплелась в городище, к ритцу, бережно пряча на фуди заветное перышко.

Доверчивы люди… Три ладьи снарядил ритц Прогост, восемь десятков дружинников, родичей и родовичей, взял он в поход.

Несладко пришлось поморам… Два месяца штормов и туманов, кровавая битва с данами-кровоедами у Край-острова, колдовской морок проклятых кобов-рояничей, четыре солнца и падающие головы ледяных великанов, что послали на них нойдуны у Сахарного камня. Из трех ладей осталась одна, пять десятков родовичей-дружинников. малой родич Муйка и старый пестун Добриг канули в жадную пасть океана, но погибли они как воины, с мечами в руках, и Вырий-саа принял их души-зирки…

Он почувствовал, как в нем шевельнулось уважение. Положить больше половины дружины — и все во имя чести погибшего сто л^1 назад родственника? Надо бы присмотреться к этим поморам повнимательнее. Пожалуй, такие бойцы ему понадобятся, а этот ритц Протест достоин стать первым сотником новой армии, армии, которую он, освободившись, поведет на предавшего его, ученика-отступника, проклятого Человека-Без-Имени.

…Они пробились. Три десятка воинов-поморов, измученных долгим походом; борьбой с течениями, холодом и голодом, ударили от прибрежных скал и вскоре уже были у подножия башен посреди острова.

Боевая ярость, так ценимая им ныне, ценимая превыше смелости и стойкости, вдруг вспыхнула в этих беловолосых воинах с обветренными лицами подобно лесному пожару. И откуда что берется? Они с дикой жестокостью изрубили отряд стражников, что послали нойдуны им навстречу, они утыкали стрелами переговорщика-чародея, что вышел к ним, пытаясь образумить находчиков.

Потеряв всего шестерых, они взяли обе башни, и стража, закованная в медные панцири, отбиваясь топорами и короткими пиками, отступила к пещере, затворив ворота.

Поморы взломали каменные створки, на колдовской зеленый туман нойдунов, что лишает людей разума, ответили очистительным огнем, и, славя его имя, имя Всеблагого Отца, ворвались в пещеру.

На узкой лестнице посекли они оставшихся стражников и чародеев, и тогда он, прислушиваясь к звукам боя, подкатывающего прямо к дверям его узилища, в первый раздернул цепи…

С визгом бросились в стороны карлики, зашипели змеи, заколыхался магический кокон. Он выпрямился во весь свой немалый рост и рванул уже со всей силы — чары растаяли, лопнули оковы, полетела каменная крошка, порванные цепи хлестнули по стенам темницы…

В ужасе завопил что-то за дверями последний из нойдунов, взывая к разуму поморов. Поздно… Он развернулся, с наслаждением растоптал пару подвернувшихся под ноги карликов и одним ударом вышиб Двери.

— Свободен я! Свободен!!!

— Див! Див! — заорали дружинники ритца Прогоста, и тут случилось странное — они не пали ниц при виде трех его огненных глаз, длинных клыков и чешуйчатой кожи, что подарил ему Падмэ. Не напугали их ни рога, ни острые когти, ни раздвоенный язык. И самое главное — магический ужас, что внушал облик его, облик Повелителя Вселенной, не тронул русоволосых воинов.

Вскинув мечи, ринулись они на него — в свою последнюю битву…

Полегли все. За двести с лишним лет в цепях и оковах он разучился сдерживаться — и когти его пробивали человечьи тела насквозь, а клыки его взрезали плоть, перемалывая кольчуги и кожаные рубахи, словно рыбьи кости и чешую.

Не успел он опомниться, как на залитой кровью лестнице, заваленной мертвыми телами, осталось лишь двое — он да израненный ритц Прогост, прижатый ногой его к скользким, дымящимся свежей кровью ступеням.

— Глупец! — прорычал он ему. — Ты мог бы стать первым бойцом в армии Властелина Миров!

Помор не ответил ему, отвернулся с отвращением, что-то зашептал. Он прислушался — Прогост перед смертью взывал к возрожденным богам земли своей: «Пер-Втор, Троян-Триглав, Чет-Четун, Пядь-Пята, Шес-Шасток, Сед-Сив, Восмик-Восолый, Дев Ятой! Всеблагой Отец! Заступитесь!»

Ритц так и умер с именами богов на холодных губах, не пожелав или не сумев узнать того, к кому взывал перед смертью. Освобожденный узник прочел его мысли — помор жалел лишь о том, что не успел снять проклятие с рода и отмстить за прадедову честь…

Тогда он переступил через остывающее тело и вышел наружу…

…Он свободен. Свершилось. Свежий ледяной ветер бьет его в грудь, крики чаек заставляют трепетать сердце — они так похожи на крики вдов.

Вот он, мир перед ним. Чужой, давно забывший его деяния мир-мир, который ему предстоит покорить вновь. Снова будут походы, и мерная поступь тысяч учеников его будет гулким эхом отдаваться в ущельях неведомых гор на самом краю света.

И сотни тысяч лишатся крова. И тысячи сотен захлебнутся кровью…

Хочет ли он этого? Впервые человек не подчинился ему. Молодой ритц предпочел умереть, но не встать под его длань. Это значит только одно — он больше не властен над судьбами людей. И если это так, то незачем жить. Любой бой тяжел, но стократ труднее одолеть врага, когда бьешься с самим собой. И он не был бы Повелителем Вселенной, если бы не одержал победу и в этой, своей последней, битве.

Наверное, ему вспомнились те девяносто девять младенцев, которыми он расплатился за свое бессмертие. Потом, уже после обряда, ходили слухи — что с ними сделал слепой колдун Падмэ.

…Его не может убить никто. Никто — кроме него самого! И он ушел в бушующий океан, и соленые волны сомкнулись над головой его.

Ибо он — Всеблагой Отец, чье учение и замыслы извратил первый ученик, Человек-Без-Имени. Все это видел чудом уцелевший в бойне на острове стражник, видел — и поведал посланникам моим. И тем ценнее становятся знания, собранные менесами нашей лабы, суть которых: Всеблагой Отец мертв, мертв только теперь, а людьми и нелюдью правит самозваный чаровник, имя которого сокрыто от людей. Кто узнает его имя, узнает и способ, как победить его.

— Кто узнает его имя… — прошептала Тамара, откладывая прочитанную тетрадь. История того, что произошло здесь, в этом мире, для нее теперь стала более понятной — и в то же время более сложной, запутанной.

— Кто такой Человек-Без-Имени? — Вопрос прозвучал неожиданно для Бойши, и итер радостно вскинул голову, решив, что Тамара простила его.