Алексей Атеев - Город теней

Бланка ошеломленно молчала.

– Ладно, подумай, подумай... – по-своему понял ее молчание старец. – Ну, насмотрелась? Бери чего хочешь. Да не стесняйся. Вот, примерь... – старец протянул Бланке алмазный венец.

– Куда в нем... – отпрянула девушка. – Как из оперы...

Она порылась в одном из сундуков. Достала несколько колец с камнями, примерила...

– Впору, – констатировал старец, – вот и забирай.

По телу Бланки пробежал озноб. Она зябко поежилась.

– Да ты же босая! – всплеснул руками старец. – Тапочки-то свои сдуру в прихожей сняла. На-ко вот надень...

Он сунул ей в руки роскошные мягкие шелковые туфельки, расшитые ярчайшими цветами и отороченные драгоценным мехом.

Бланка сунула ступни в туфельки, и мягкое тепло разлилось по телу.

– Довольно экскурсий, – неожиданно заявил Асмо-дей. – Пошли назад.

И вот они вновь в спальне. Несколько утомленная увиденным, девушка присела в кресло, обитое голубым атласом, и небрежно поигрывала носком шелковой туфельки, поглядывая на пальцы, украшенные бриллиантовыми кольцами. Она понимала: это еще не все. Но что потребует старец за царские дары?

– Послушай, девушка, – неуверенно произнес Асмодей. – Я уверен, конечно... – тут он запнулся, словно сбился с мысли. – Но все же хотелось бы проверить, убедиться...

– В чем?

– Точно ли ты из тех Рамиресов?

– Вот уж не знаю!

– Да убедиться не сложно. Я же говорил про родимое пятно... На... э-э... попке.

«Ага, – сообразила Бланка, – дошло до вознаграждения с моей стороны. Так сказать, до аванса».

– Позволь узреть?! – вдруг взвыл старец. «Только нужно построже, – кумекала девушка. —

А если власть над ним заполучить, из него можно веревки вить».

– Узреть? – переспросила она. – То есть я должна раздеться?

– Ну, не совсем...

– Нет, дорогой Асмодей Ваалович. Больно уж вы поспешны. Я, конечно, понимаю: возраст, одиночество и все такое... Сочувствую даже... Вы, наверное, челов... дядечка неплохой, но так нельзя. Утром мы даже не были знакомы, а сейчас вы предлагаете невесть чего. Некрасиво. Я же не продажная шлюха. Не прости господи какая-то... А подарки ваши?.. Что ж, они, конечно, хороши, но честь девичья дороже!

– Но я вовсе не желаю тебя обидеть, пальцем не трону. Мне бы только убедиться.

– Нет, и еще раз нет!

– Шубу соболью подарю... Только за один погляд.

– Сейчас лето.

– Зима наступит. В шубе собольей ходить будешь. У тебя отродясь собольей-то не было.

– И не нужно. У меня беличья есть.

– В беличьих только чернавки ходят. А ты – боярышня!

Бланка задумалась, искоса посматривая на разгоряченного старца. Показать ему, что ли?..

Она поднялась из кресла, прошлась по комнате, не обращая никакого внимания на Асмодея, следящего за ней горящими глазами, потом встала возле зеркала, поправила волосы и провела рукой по бедру.

– Только одним глазком! – взмолился старец. Бланка расстегнула пуговицу джинсов и медленно опустила застежку «молнии» вниз.

– Где шуба?! – неожиданно воскликнула она, смотря на себя в зеркало.

– Будет, будет!..

– Когда?

– Сию минуту! Только продолжай!

Девушка повела бедрами, отчего джинсы сползли вниз. Старец подался вперед.

– Шуба!

Асмодей вскочил с кресла и выбежал из комнаты. Через минуту он вернулся, держа в руках темный, отливающий на солнце мех.

– Вот! Бери, только покажи.

Девушка стянула джинсы прочь и осталась в беленьких трусиках. Она подошла к старцу, повернулась к нему задом и приспустила трусики.

– Не вижу... Ах!.. Еще, еще... Ага... Вот! Точно, паучок! И лапки поджал... Теперь верю! Я не ошибся! Теперь слово за тобой. Вручаю руку и сердце. Томлюсь.

– Вы насчет замужества?

– Ага.

– Мне нужно подумать. Шаг ведь решительный, не на один день...

– Это верно, верно... Что ж. Думай. Только недолго. Потому как томлюсь я.

– А если я откажу вам?

– Тогда... – старец не договорил, что же может случиться в таком случае, и горестно обхватил голову руками.

– Хорошо. Я дам ответ...

– Сегодня?!

– Возможно. А пока оставьте меня.

Старец не отрывая рук от лица, раскачиваясь, вышел из комнаты, в Бланка застегнула джинсы, бросилась на кровать, утонув в пуховой перине, и стала размышлять. То, о чем она втайне всегда мечтала, само плыло в руки. Богатство! Огромное богатство! А то, что он стар... Ну и что? Ведь может же превращаться в случае надобности в молодого. Она сама убедилась. Хотя в чем убедилась? Перед ней просто мелькнул фантом. Но состоятелен ли он как мужчина? Впрочем, какая разница? При наличии денег... Дальше открывались такие перспективы, о которых даже мечтать было боязно.

– ...В подземелье ее быть не должно, – твердо повторил Сергей, – но можешь не сомневаться, ничего страшного с ней не случилось. Вообще-то я предполагаю, где она может находиться.

– Ну-ну?!

– Ты ее фамилию помнишь?

– Рамирес. Бланка Рамирес.

– Ага! Фамилия, между прочим, для здешних мест примечательная.

– Тут что же, испанцы проживали? – иронически спросил Жора.

– Зря ерничаешь. Уж поверь: проживали... Только очень давно. Во всяком случае, один испанец точно здесь некоторое время обитал. Правда, недолго. Но свой след здесь оставил.

– В виде потомства? – усмехнулся Жора.

– Вроде того. Только не физического. Он скорее выступал в роли учителя. Даже не учителя, а... обновителя старых догматов. Привнес свежую струю в здешнее болото.

– Звучит несколько вычурно.

– Уж как умею. Ладно. Сейчас речь не о нем.

– А о Бланке...

– Далась тебе эта девчонка. Или влюбился?

– Это, знаешь ли, мое дело.

– Да, конечно. Повторяю, можешь за нее не волноваться. Если она там, где я предполагаю, то в данную минуту как сыр в масле катается. Но сейчас не до нее. Они... – Сергей указал в сторону площадки, – вот-вот проход этим откроют.

– Каким этим?

– Мертвецам. Или забыл вчерашнее мероприятие?

– Все равно не верю!

– Во что, конкретно?

– Ну, допустим, это была не иллюзия. А дальше?.. Вырвутся они наружу, как события развиваться будут?

– Да очень просто. Вначале набросятся на этих кладоискателей. Потом разбредутся по окрестностям...

– Бред!

– Может, и бред. Но вероятность очень большая. Поэтому я хочу заранее принять меры.

– Какие меры?! Что ты несешь?!

– Не желаешь допускать подобного, не надо. Дело твое. Однако я не могу понять, как современный взрослый человек, да к тому же ученый, отказывается верить собственным глазам.

– Вот именно, потому и не верю, что ученый. Сколько подобных уверений декларировалось за последние двести лет. А на деле все они оказывались блефом. Двадцать первый век на дворе, а тут какие-то заскорузлые истории про трухлявые... м-м... колоды. – Жора избегал произносить слова: «мертвецы», «мумии» или «зомби».