Дин Кунц - Логово

– Я тебя люблю, – прошептал Хатч.

Потоки слез превратились в водопады, – о Господи! – в реки слез, и она услышала свой собственный голос, говоривший: "Я люблю тебя", и почувствовала на своем плече руку Нейберна, и этот трогательный добрый жест показался ей чрезмерной милостью, и она заплакала еще пуще. Она плакала и смеялась одновременно и видела, что Хатч тоже улыбается.

– Все в порядке, – хрипло выдавил он из себя. – Самое… страшное… позади. Все… плохое… мы уже… пережили…

В дневное время, скрываясь от лучей солнца, Вассаго ставил свой "камаро" в подземный гараж, когда-то до отказа забитый электротележками, ручными тачками и грузовыми машинами, которые использовались бригадами по обслуживанию парка аттракционов. Теперь, угнанные кредиторами, все эти средства передвижения исчезли. "Камаро" одиноко стоял в центре огромного сырого помещения без единого окошка.

Из гаража по широкой лестнице – лифты уже давно не работали – Вассаго спустился еще ниже, на другой подземный уровень. Этот этаж располагался под всей территорией парка аттракционов и вмещал в себя, кроме специального помещения охраны с десятками видеомониторов, на которых как на ладони просматривался весь парк, любой его закоулок, еще и центр управления всеми механическими аттракционами, сверху донизу нашпигованный сложнейшей ультрасовременной электронной аппаратурой, а также помещения для столярных и электромеханических мастерских, столовую для обслуживающего персонала, раздевалки с запирающимися шкафчиками для сотен костюмированных служащих, работавших посменно, лазарет для оказания срочной медицинской помощи и, помимо этого, различные кабинеты, где располагалась дирекция парка и другие помещения.

Не останавливаясь, Вассаго прошел мимо дверей, ведущих на этот уровень, и спустился еще ниже, на самый последний этаж подземного комплекса. Несмотря на обильно прогретые солнцем песчаные грунты Южной Калифорнии, на такой глубине от стен исходил влажный известковый запах.

Из-под ног Вассаго не шарахались и не разбегались с писком в разные стороны крысы, и это его удивило тогда, много месяцев тому назад, когда он впервые спустился в свое будущее подземное царство. Ни одной крысы не встретил он за все те несколько недель, что бродил по мрачным переходам и безмолвным комнатам огромного пустого пространства, хотя он бы не возражал против такого соседства. Крысы ему нравились. Пожиратели падали, эти рыскающие по пятам смерти уборщики сбегались на пир при первом запахе гниения. Видимо, они не наводнили подвалы парка потому, что по закрытии все, что можно было отсюда унести, было унесено, место осталось совершенно голым. И кроме покореженного бетона, изодранной в клочья пластмассы и ржавеющих металлических конструкций, покрытых тонким налетом пыли, да валявшихся на полу обрывков бумаги, там не было ничего, что могло бы заинтересовать крыс, опустевшее пространство было таким же стерильным для грызунов, как летающая вокруг Земли космическая станция.

В конце концов, крыс наверняка привлечет его коллекция в Аду, и, после того как твари набьют там свои желудки, они останутся жить с ним по соседству. Вот тогда у него и будет подходящая компания, с которой ему станет не скучно коротать светлое время дня, когда он не может выходить по своим делам.

В конце четвертого, и последнего, лестничного марша, двумя этажами ниже подземного гаража, Вассаго вошел в дверной проем. Дверей в нем не было, как не было их нигде по всему комплексу: их утащили сборщики утиля и продали за несколько долларов каждую.

Прямо за порогом начинался большой, шириной в восемнадцать футов, тоннель. Пол был ровный, и точно по центру его бежала жирная желтая полоса, как на шоссе, которым по замыслу его создателей тоннель и был. Бетонированные стены, изгибаясь, плавно переходили в потолок.

Другая часть этого самого нижнего яруса была отдана под склады, где когда-то хранилось несметное количество припасов. Здесь было все необходимое, чтобы поставлять продукцию в разбросанные по всей территории парка закусочные-забегаловки: пластиковые стаканчики и запакованные в целлофан гамбургеры, коробки с жареной кукурузой и хрустящим картофелем, бумажные салфетки и маленькие пакетики из фольги с кетчупом и горчицей. Деловые бланки. Пакеты с минеральными удобрениями и банки со средством против насекомых, используемые бригадой по благоустройству территории парка. Все это – и многое другое, необходимое для обеспечения жизнедеятельности этого маленького города, – давно уже исчезло отсюда. Теперь складские помещения были пусты.

Целая сеть небольших тоннелей соединяла их с грузовыми лифтами, подававшими товары наверх, к аттракционам и в рестораны. С их помощью можно было доставлять пищевые продукты и в случае поломки какого-нибудь из аттракционов людей для его починки, не беспокоя при этом посетителей и не разрушая иллюзий, за которые они заплатили деньги. Через каждые сто футов на стене красовалась нарисованная краской цифра, обозначавшая тот или иной маршрут, а на пересечении тоннелей имелись даже специальные вывески, на которых маршруты указывались стрелками:

< ДОМ С ПРИВИДЕНИЯМИ

< РЕСТОРАН "АЛЬПИЙСКИЙ ЗАМОК"

КОСМИЧЕСКОЕ КОЛЕСО >

ГОРА БИГ ФУТ >

У первого перекрестка Вассаго свернул направо, у следующего налево, потом еще раз направо. Несмотря на то что даже его глаза почти ничего не могли разглядеть в кромешной тьме этих переходов, он бы все равно нашел нужное ему направление, так как к настоящему времени знал их так же хорошо, как очертания своего собственного тела.

Наконец он подошел к висевшему рядом с лифтом указателю: "МЕХАНИЗМ ДОМА УЖАСОВ". Дверей у лифта не было, как не было в шахте и кабины, и подъемного механизма, вывезенных и проданных на металлолом. Шахта лифта уходила вниз на четыре фута от уровня пола тоннеля и поднималась вверх на пять этажей сплошной темноты до уровня, на котором располагались помещения охраны, центра управления аттракционами, дирекции и другие, затем еще выше до Дома ужасов, где находилась его коллекция, и еще выше – на второй и третий этажи этого аттракциона.

Вассаго переступил через порог и скользнул на дно шахты лифта. Примостился на матраце, который специально притащил из верхнего мира, чтобы в своем логове чувствовать себя более уютно.

Когда, запрокинув голову, он посмотрел вверх, то в темноте шахты смог разглядеть только ближайшие два-три этажа. Проржавевшие стальные ступеньки служебной лестницы убегали вверх и скрывались в сплошном мраке.

Поднявшись по лестнице до нижнего этажа Дома ужасов, можно было попасть в служебное помещение, расположенное прямо за стенами Ада, в котором находился механизм, приводивший в движение гондолы, и велись ремонтные работы в случае его поломки – до того, как он был навсегда вывезен отсюда.