Александр Варго - Полночь

– Ливау кай, уммуга , – крикнул он гнусаво. В голосе явно чувствовалась враждебность.

– Что он сказал? Вы понимаете его речь? – взволнованно спросил Валик.

– То же, что я вам говорил. Он не хочет вас брать к себе, – сказал Айс.

– Ты знаешь его? – тяжело задышал Влад. – Скажи, что я заплачу любую цену.

– Вряд ли тебя устроит его цена, – промолвил Айс, но никто не обратил внимания на эту фразу. Айс зашел в воду прямо в своих разваливающихся сандалиях и направился к катеру.

– Эл калли Исви, титхо , – сказал он и поднял левую руку со сжатым кулаком.

Мужчина в платке молча прижал ладонь к подбородку, потом коснулся большими пальцами рук глаз и недобро усмехнулся, снимая повязку с лица. Теперь он в упор смотрел прямо на Валика, и у того по коже мороз прошел. Только сейчас он увидел, что лицо хозяина катера испещрено глубокими царапинами, и нос… половины носа просто не было, черная корка покрывала то, что раньше было носом.

– Кейва ма, сиувама , – жестко сказал он и положил ладонь левой руки на левое предплечье, замотанное окровавленной тряпкой.

Айс подошел вплотную к катеру, и мужчина в платке после короткой паузы помог ему взобраться.

– Они что, оставят нас здесь? – дрожащим голосом спросил Валик. Радость, охватившая его там, на обрыве, когда он увидел судно, мгновенно улетучилась.

– Айс, объясни ему!.. – крикнула Катрин. – Он что, не видит, что нам нужна помощь?!

Айс бесстрастно взирал на ребят. Потом что-то тихо сказал мужчине с обезображенным лицом. Тот раздраженно взмахнул руками и плюнул в воду.

– Лиа свано. Удта ма , – хрипло произнес он и повернулся спиной к берегу.

– Он готов взять вас, – сказал Айс. Из-за того, что он говорил шепотом, его было почти не слышно, и ребята изо всех сил напрягали слух. – Только с одним условием.

– Каким? – спросили Влад и Катрин одновременно.

– Ему нужно заехать в одно место. А уж потом он отвезет вас на землю. О цене договоритесь потом.

– У нас нет времени, – взвыл Влад. – Айс, ты что, не понимаешь?

– Это не моя лодка, – развел руками Айс. – И не я диктую правила.

– Сколько это займет времени?

Айс покачал головой, давая понять, что не знает.

– Нам больше ничего не остается, – сказала Катрин, стараясь казаться спокойной. – У нас нет даже воды.

– Черт с вами, – сдался Влад. – Скажи ему, пусть подгонит свою посудину ближе, мы не затащим Марину.

Когда они оказались на борту, мужчина в платке запустил двигатель.

– А моя рука, Владик? – дрогнувшим голосом проговорила Марина и, пошатнувшись, повернулась к мужу. – Она… останется там?

– У тебя будет рука, – сказал Влад, но уверенности в его голосе не чувствовалось.

– Мне больно, – произнесла она, и Влад обнял ее.

– Все будет хорошо, – твердо сказал он.

Катер медленно тронулся с места.

Поднявшаяся со дна акула была как две капли воды похожа на ту, что висела на кране, только еще больше. Она всплыла на поверхность, как баллон с воздухом, очутившись прямо перед пареньком. Тот замер, болтая в воде ногами, зубы непроизвольно разжались, выпуская злосчастные пятьдесят долларов, но юноше было уже не до денег.

Эд, переменившись в лице, что-то кричал подростку, но тот был настолько парализован от страха, что не слышал и не видел ничего вокруг себя; весь его мир сузился до гигантской морды белого чудовища, вынырнувшего, казалось, из самого ада.

– Держи веревку! – гаркнул Эд Вячеславу и, забежав в рубку, выскочил через секунду с карабином. Вячеслав, мало что соображая, с тупым видом ухватился за конец троса.

Акула не предпринимала никаких действий, и почему-то это пассивное поведение больше всего страшило Татьяну. Громадная рыбина просто держалась на поверхности, в каком-то метре от перепуганного до смерти мальчишки, и смотрела прямо на него. Акула словно что-то выжидала.

Эд прицелился. Папаша Дриппи хотел что-то сказать, но передумал.

– Не надо, Эдик, – вдруг произнесла Татьяна, удивляясь сама себе. – Ты… разозлишь ее.

Эд опустил ружье и что-то крикнул парню. Тот набрал в грудь воздуха и нырнул. Акула тут же опустилась вслед за ним, не позволяя юноше поднырнуть под нее и добраться до заветного бочонка. Спустя какое-то время паренек выскочил на поверхность, хватая ртом воздух и отплевываясь. Он заплакал и попытался отплыть в сторону. Напрасно, каждый раз, когда он предпринимал попытку приблизиться к веревке или бочонку, перед ним неизменно возникала морда акулы. Крохотные глазки, не мигая, с ледяным спокойствием наблюдали, как человек постепенно впадает в неконтролируемую панику.

Эд принялся молча раздеваться.

– Ты что?! С ума сошел? – закричала Татьяна и, позабыв, что рядом находится муж, повисла на Эдуарде.

Папаша Дриппи кашлянул и пошел выбирать гарпун, а Эд схватил другой бочонок и, быстро привязав к нему новый трос, кинул его в воду, чуть дальше от акулы. Бочонок упал удачно, почти в метре от мальчишки, и тот уже почти ухватился за него руками, как акула неожиданно с силой боднула его прямо в грудь. Вскрикнув, подросток выпустил веревку и от сильного удара перекувырнулся в воде. Мощное рыло, покрытое шершавой плакоидной чешуей, содрало клок кожи с его узкой груди, и юноша закричал от боли.

– Что ей надо? – срывающимся голосом проговорила Татьяна.

Несколько минут прошли в томительной неизвестности. Парень все так же бултыхался в воде, что-то жалобно крича на своем языке, а люди на борту, ошеломленные происходящим, стояли в каком-то ступоре и совершенно не знали, как ему помочь. Акула не подпускала парня к катеру.

Каждый раз, когда подростку кидали веревку, акула отталкивала его в сторону, бодая своей конусообразной головой. Наконец Папаша Дриппи не вытерпел и, вырвав у Эда ружье, выстрелил. Пуля вошла в тело акулы рядом со спинным плавником, но та, казалось, даже не обратила на это внимания. Мальчишка опять попытался ухватиться за веревку. Папаша Дриппи выстрелил снова, и неожиданно акула сделала короткий бросок вперед, увлекая за собой юношу. В пене мелькнули худые исцарапанные ноги.

Когда парень вынырнул из воды, лицо его было искажено гримасой боли, и из его горла вырвался душераздирающий крик. Татьяна почувствовала, что у нее внутри словно что-то оборвалось – у парня не было кисти левой руки. Он болтал обрубком, веером разбрызгивая кровь, и истошно звал на помощь. Папаша Дриппи отбросил карабин и схватил гарпун. Акула перевернулась в воде и погрузилась в глубину.

– Держи!!! – ревел Эд, но обезумевший от боли и ужаса юноша словно не слышал его. Папаша Дриппи метнул гарпун, но промахнулся. Наконец мальчишка заметил плавающую буквально у него под носом веревку и трясущейся рукой стал обматывать ее вокруг локтя искалеченной руки.